Дикарка для Хулигана - Настя Мирная

— Совсем пиздец? — высекаю, преодолевая десяток метров до входной двери.

— Данька и раньше с родителями ссорилась, но такого ещё не было. Она уже почти час сидит в ванне. Мама с Андреем стараются уговорить её выйти, но она… — замолкает, закусив губу.

— Что она? — рявкаю, сжимая трясущиеся от моего "отличного" состояния пальцы.

Сука, да что же так коноёбит? И это, блядь, не от страха. Хотя, признаю, присутствует.

— Плачет. А она никогда при нас не плакала.

Зато при мне плакала. И ни раз. И это, мать вашу, самое хуёвое, что мне приходилось видеть. Её слёзы — мои лезвия. По венам до сердца полосуют. А в мышце их уже нихерово накопилось.

Даю себе всего десять секунд, чтобы собраться с мыслями и силами. С таким напрягом натягиваю жилы и напрягаю мышцы, что дрожь исчезает. И срать, что меня словно ледяной водой окатывают. Опускаю веки. Вдыхаю до треска рёберного каркаса. Выдыхаю с хрипом и свистом. Прочищаю горло и шагаю внутрь.

Бегущую вверх по лестнице Дианку вижу сразу. Какое-то мгновение только её и вижу. Только после этого цепляюсь глазами за стоящих с одной стороны близнецов. С другой стороны Виктор с пылающими от злости глазами и щеками. У подножия тётя Наташа и Андрюха.

— Диана! Хватит вести себя, как ребёнок. — кричит её отец.

От интонаций, которыми он это выдаёт, даже меня передёргивает. Непрошенные воспоминания шестилетней давности атакуют мой подогретый лихорадкой мозг. Скрежетнув зубами, делаю шаг вперёд.

— Хватит относиться ко мне, как к ребёнку! — отбивает Ди со слезами в срывающемся голосе.

— Дань, хватит уже. — толкает Андрюха.

— Да оставьте меня в покое! Я никого не хочу видеть!

Ещё шаг. Сгребаю пальцы в кулаки. Запихиваю в лёгкие пронизанный напряжением кислород.

— Даже меня? — выбиваю так громко, как только способен, с изодранным от кашля горлом.

Дикарка замирает так резко, будто въехала в стену. Стремительно разворачивается. И зависает.

— Егор? — одними губами шевелит, но мне не надо слышать её голос, чтобы знать, что она в тотальной панике.

Быстро окинув взглядом всех присутствующих, ни на ком не зацикливаюсь. Я здесь ради своей Дикарки. Придаю пекущим и растрескавшимся губам вид улыбки и развожу руки в стороны, приглашая Дианку.

— Просил же подождать.

Она на скорости пролетает мимо всех офигевших от такого поворота событий членов семейства и впечатывается мне в грудь. Скрипнув зубами от досады, что едва устоял на ногах, укрываю её руками. Защищаю не только от семьи, но и от всего мира.

Даже заложенный нос не мешает вдыхать её запах. Он придаёт необходимые сейчас силы и решимость. Целую чёрную макушку, на секунды прикрыв глаза. Глажу по спине, голове и волосам.

— Зачем ты приехал, Егор? — шелестит Ди дрожащими интонациями.

Усиливаю давление настолько, насколько способен, с болью в каждой мышце.

Поздно что-то придумывать и выкручиваться. Я уже здесь. Стою перед всеми Дикими. И обнажаю перед ними сердце, в котором поселилась Диана.

— Потому что люблю тебя. — поднимаю глаза на остолбеневших друзей. Сдерживая зарождающийся в груди кашель, хриплю. — Соррян, друзья, но я люблю вашу сестру. — их лица, взгляды, мимика резко сменяется с удивления на ярость, но мне сейчас не до этого. Перебрасываю взгляд на её маму, повторяя признание глазами, в которые заталкиваю всю бурю чувств, пылающих за костяным остовом. Смотрю стабильно в глаза её отцу. — Я люблю вашу дочь.

Ди вздрагивает на каждом моём "люблю", сильнее стискивая руки на спине. Мнёт свитер. Зажмуривается так, будто это нас спасёт. Не спасёт.

— Да ты охуел! — орёт Макс, срываясь к нам.

— Максим, что за слова?! — с возмущённым криком выходит из шокового состояния тётя Наташа.

Но его это не тормозит. Следом за ним очухивается Никитос.

— Успокоились все! — громом летит голос Виктора.

Не срабатывает. Оторвав от себя Дианку, толкаю за спину и получаю кулаком в нос. Меня отшатывает, но Тимоха перехватывает сзади, не давая оказаться на земле. Удар второго близнеца не заставляет себя ждать. Челюсть хрустит. Боль пронизывает по нитке всё тело. Ротовую полость заполняет кровавая слюна. Повернув голову, сплёвываю через плечо, на миг поймав в фокус онемевшую и оторопевшую Дикарку. Улыбаюсь ей окровавленными губами и с разворота бью в первую встретившуюся на пути моего кулака рожу.

Давно наклёвывалось и теперь понеслось.

— Я тебя другом считал, ебливая ты мразота!

— Сколько ты уже нам в глаза врёшь?!

— Я тебя, суку, на кровавые ошмётки порву!

— Как ты посмел даже смотреть на неё?!

Их крики оглушают, вынуждая мозг агонизировать. Андрюха с отцом скручивают близнецов, не давая меня добить. В том, что они это сделают, сомнений никаких.

— Мальчики, хватит. Успокойтесь. — призывает их мама.

— Как ты можешь просить нас успокоиться? После всего, мама?!

Никитос вырывается из рук Андрея и заряжает мне под дых. Сворачиваясь пополам, стараюсь ухватить хоть немного воздуха. Как только мне это удаётся, разгибаюсь и сиплю:

— Выйдем.

— Егор, будь благоразумнее. — просит их мама.

— Извините, что так неожиданно новость преподнесли. — оборачиваясь назад, подтягиваю окаменевшую Дианку к себе. По её щекам катятся прозрачные капли, но она даже не дышит. — Всё нормально, Котёнок. — шепчу ей в ухо, забив на скрипящих зубами друзей. — Успокойся, малышка.

— Убери от неё руки! — рявкает Макс распухшими губами.

Только сейчас понимаю, что двинул ему. Сильнее давлю на заледеневшую спину Дикарки, но она в полном ступоре. Знаю, что чтобы привести её в чувство, надо время, но у нас его нет. Наклонив голову, подцепляю её дрожащие губы.

— Не трогай её, мразь!

— Хватит, Никита. — врывается голос их старшего брата.

— Ты всё это время знал, что это он? Этот… Эта…

Забиваю на всех, сосредоточиваясь исключительно на Ди.

— Давай, любимая, дыши. Всё будет хорошо. Мы справимся. — сиплю ей в губы, из которых, наконец, вырывается скрипящий выдох.

Ди начинает трястись и судорожно хвататься за меня руками. Поднимает голову вверх, продолжая