Экологическое равновесие (сборник) - Джеймс Шмиц

— Да? — вежливо произнес Даффолд.

— Ваше Превосходительство, — продолжил Уинтан, — цивилизованный человек, как я могу считать с достаточным для того основанием, является чрезмерно гордым существом. К сожалению, все его успехи часто мешают признать, что его далекие предки, да и предки всех открытых нами изменяющихся и разумных жизнеформ когда–то были вечно голодными, грязными созданиями, которыми двигали страх и бездумное желание набить брюхо, а еще продолжить свой род. Это абсолютно неприемлемо для современного человеческого сознания.

Даффолд засмеялся.

— Я готов это признать, — покорно сказал он.

— В таком случае, — сказал Уинтан, — вы также поняли бы, что этот принцип до сих пор заложен во все разумные жизнеформы и именно он движет ими. Произвольные или искусственно созданные эмоции вроде этих могут очень сильно потрясти сознание, вступившее с ними в контакт, вплоть до летального исхода. Фактически, конечно, это совершенно невозможно — сама структура нашей психики гарантирует, что сквозь фильтры в мозг поступает лишь слабый отголосок первоначального переживания… Не больше, чем необходимо сознанию для превращения его в какой–нибудь логичный стимул, и в любом случае не больше, чем оно может вынести. Уверен, что в исследовании подобного рода мы рано или поздно нащупаем что–нибудь интересное. И постараемся, конечно же, держаться от этого подальше.

Задумавшись, Даффолд сказал, что начинает сознавать причину этих предосторожностей.

— Что заставило вас впутаться во все это?

— Примерно кубический километр различных устройств, — пояснил Уинтан. — Пожалуй, вот и все.

— М–да, — произнес Даффолд. — Значит, это не только пси–таланты. Вот вы, люди с идеальным пси–состоянием, можете обходиться без мер предосторожности?

Вполне дружелюбно Уинтан ответил, что да, в какой–то мере могут. Если подумать, для Даффолда это прозвучало не так уж плохо. Касающаяся его мера безопасности в комнате прослушки заключалась в том, что если он приблизится к состоянию эмоционального перенасыщения, его автоматически отключат от происходящего на корабле. В другом случае он останется участником–наблюдателем, которому не достает разве что понимания хода операции.

* * *

УИНТАН: Я честно его предупредил, Пилч.

ПИЛЧ, НЕХОТЯ: В наших планах этого не было! Что ж, ты сделал все, что мог.

* * *

Сквозь люминесцирующий туман время от времени двигались картины. Некоторые были настолько четкими, что Даффолду казалось, будто он может видеть все происходящее сквозь стены корабля. Большинство из видений были какими–то отражениями формы и цвета, а некоторые представляли собой легкие колебания, в которых можно было разобрать только одну–единственную деталь перед тем, как изображение исчезало совсем.

— Это Кэйбон заканчивает последние приготовления, — пояснил Уинтан.

Замминистра кивнул, ошеломленный пониманием того, что только что наблюдал проекции мыслительного процесса человеческого мозга, и разочарованный, что значение по большей части до него не дошло. На краткий миг показалось лицо Бушели, сопровождаемое изображением человека с толстой шеей, чьи скулы и подбородок обрамляла короткая рыжая борода.

— Эта пара — наши главные исследователи, — коротко разъяснил Уинтан. — Второго зовут Рингор, он начальник отдела анализа образцов.

Пси–установки и их координаторы делали все возможное; они обеспечивали анализ всего богатства деталей, которое ни один человеческий рассудок не мог бы обозреть за тот же промежуток времени. Сотрудники этого отдела также прогнозировали до некоторой степени возможное развитие событий. Постоянные повороты хода поиска Икса находились под руководством этих двух исследователей: Рингора и Бушели. Восемь или девять их помощников должны были наблюдать за ходом их работы, но они вступят в действие только тогда, когда на самом деле потребуются. Пилч была одной из них.

Медленно материализовалось изображение лагеря Йуннана, поглощая туман в прослушке. Картина стала четкой и объемно развернулась вокруг двух наблюдателей. Теперь Даффолду казалось, что он смотрит на спящего у костра аборигена с высоты метров десяти. Иллюзия была бы полной, если бы не два пятнышка по бокам Йуннана, похожие на сгустки подвижного тумана. Даффолд некоторое время пристально смотрел на это странное явление и вздрогнул, внезапно разгадав в призрачной кружащейся дымке лицо рыжебородого исследователя. Но пятнышко исчезло еще до того, как Даффолд смог удостовериться в своем предположении. Он взглянул на Уинтана, совершенно неуместно висевшего в своем кресле под звездным небом.

Сотрудник Сервиса ухмыльнулся.

— Я тоже видел лицо Рингора, — произнес он слишком громким, как подумал Даффолд, для этого места голосом. — Второй — Бушели, или, в данный момент, проекция Бушели. Они созданы, чтобы продемонстрировать, чего можно добиться в форме, имеющей какое–то значение в человеческом восприятии. Правда, у обоих собственный взгляд на это! Вы привыкнете.

Наверное, он говорит об одной из установок, решил Даффолд. Он уже начал было расспрашивать, как вдруг транслируемая картина ожила.

Что–то, похожее на слабый, недолгий всполох северного сияния… Затем яркий у горизонта заиграл звездопад. Даффолд на миг забыл, что перед ним всего лишь иллюзия. Огни и цвета слились, и появилось огромное изображение белокурой женщины, улыбающейся спящему палайятчанину с далеких скал. Ладони огромных рук покоились на гребнях гор. Вдруг ее лицо исказила неприятная гримаса, рассеявшаяся через мгновенье. Затем женщина исчезла, и на ее месте возникла совершенно обычная, ярко освещенная комната, в которой за столом сидел мужчина в униформе Сервиса.

— А это что такое?! — выдохнул Даффолд.

— А? — рассеянно сказал Уинтан. Он повернул голову и засмеялся: — Да ведь это же наши исследователи настраиваются друг на друга. Эта пара уже работала раньше вместе, но нужно некоторое время… Ага, поехали!

Даффолд моргнул.

Окружающее пространство наполнилось беспокойным сумраком, призрачной серостью; в ней угадывалось какое–то беспорядочное движение, направление и скорость которого определить было невозможно. Все эти перемещения не имели никакого смысла.

— Практически это самая лучшая иллюзия, какую только может создать пси–проектор, — в голосе Уинтана слышались извиняющиеся нотки. Только сейчас Даффолд заметил, что в этой серости его напарника не было видно. — В данный момент вы видите… э–э–э… В общем, так бы выглядело сознание нашего палайятчанина, если бы он не спал, а бодрствовал.