Работа на стороне - Джим Батчер

— Мёрфи, — позвала Джорджия. — М-Мёрфи.

Я поспешила к ней.

— Я здесь. Тебе больно?

Она покачала головой.

— Н-Н-нет… С-слушай.

Она подняла голову чтобы посмотреть мне в глаза, её шея раскачивалась, как у страдающих параличом нижних конечностей.

— Слушай.

Щелчки. Хлопки. Однажды, угрожающее рычание. Свистящий звук ежа, пролетевшего по воздуху, и резкое «понг» его удара по металлу наружной стены.

— Охранники, — сказала Джорджия. — Сонар.

Я уставилась на нее на секунду, а затем до меня дошло, о чём она говорит. Щелчки и хлопки звучали знакомо, потому что я слышала их раньше, или что-то очень близкое к ним, от дельфинов, в Аквариуме Шедда. Дельфины посылают резкие звуковые импульсы и используют их для навигации, и чтобы находить добычу в темноте.

Я бросила факел на землю подальше от Джорджии и начала откручивать глушитель с П-90.

— Уилл! Марси! — крикнула я, не в силах сдержать рычание в голосе. — Они ориентируются вслепую!

Потом я подняла оружие под таким углом, словно собиралась отправить пули в близлежащее озеро, щёлкнула переключателем на одиночные выстрелы, и начала методично стрелять. Второй магазин был заряжен стандартными, а не дозвуковыми, патронами, и без глушителя, который уменьшал взрыв пороха, сверхзвуковые патроны грохотали на всю катушку. Вспышки из ствола озаряли склад молниями белого света. Я не стреляла ритмично или с какой-либо определённой периодичностью. Я не знала, как фактически работает гидролокатор у живых организмов, но я ходила с несколькими племянниками, за компанию, в кино, посмотреть фильм «Сорвиголова», и ритмичные звуки, кажется, создают более упорядоченную картину, чем случайные всплески шума.

Пока я расстреливала таким образом пятидесятизарядный магазин, я едва ли не слышала насмешки Дрездена, его голос, хмельной от адреналина, слова сквозь маниакальную улыбку, как я слышала раньше несколько раз: «Мёрф, когда ты используешь для тактического плана боя концепцию фильма, затратившего миллионы долларов на спецэффекты, я думаю, можно довольно безопасно принять это как показатель того, что ты ни хрена в этом не понимаешь».

Но, когда последняя пуля вылетела из оружия, я услышала, как один из водолазок кричит от боли, — жуткий крик, который внезапно оборвался. А потом склад опять затих, только чтобы заполниться ещё одной равномерной серией ритмичных щелчков.

И на этот раз они определенно были ближе.

Я отстегнула П-90 и отложила его в сторону. У меня было только два магазина для оружия. Но мой Зиг вошёл в мою ладонь с нежной фамильярностью долгой практики, и я переместилась, от Джорджии и других заключенных, за пустые клетки, которые были предназначены для Уилла и Марси. Я чуть не закричала, когда запнулась о труп и обнаружила ещё одного водолазку, лежащего в луже вязкой крови — видимо, второй плохой парень, встреченный Уиллом и Марси.

Какой-то инстинкт предупредил меня, что я в опасности, и я залегла. Очередной снаряд из морского ежа промелькнул мимо меня, а второй ударился о прутья пустой клетки и шлёпнулся внутрь, кислота разъедала стальной пол. Потом третий снаряд со свистом пролетел рядом со мной.

Волк завизжал в агонии — ужасно, ужасно высокий визг.

Ничто просто выкинул тот же трюк, что и я — стрелял в меня и тем самым заманивал одного из своих остальных врагов на открытое пространство, чтобы выстрелить в неожиданный момент. Уилл или Марси только что заплатили ужасную цену за свою агрессию.

Я с криком ярости поднялась на колени и швырнула свой факел. Он взвился в воздух, вращаясь и заливая бледным красным светом всё вокруг внутри склада. Я увидела массивную тёмную фигуру впереди меня, повернулась, трубка его метательного оружия снова нацелилась на меня.

Зиг был быстрее.

Я уже приняла позицию Уивера, и ответила тройными выстрелами, быстрыми, равномерными и отработанными, целясь в верхнюю часть туловища, чтобы не рисковать подстрелить одного из волков. Я знаю, по крайней мере один из выстрелов попал в Ничто. Факел приземлился, всё ещё пылающий. Я увидела тёмные очертания его фигуры, дёргающейся в агонии, потом услышала его хрип. Он отдалился от факела и моего поля зрения. Мгновение спустя, я увидела прыжок волка поперёк алого пятна света, и начала снова выпускать пули из Зига. Я стреляла в шахматном порядке, так же, как я стреляла из П-90, надеясь ослепить Ничто, пока волк нападает.

Магазин опустел за считанные секунды, хотя я не собиралась делать столько выстрелов. При возбуждении во время боя трудно оставаться разумной. Я выбросила пустой магазин, вставила новый, и вытащила второй факел из своего разгрузочного жилета, привела его в действие, он зашипел, когда я начала наступать, держа пистолет в вытянутой руке.

Я слышала борьбу Ничто с волком. Его голос исходил из огромной груди, басистый рёв от ярости был не менее злобным и диким, чем рык дерущегося с ним волка. Я использовала звук, как проводник, и бросилась вперед. Второй волк продолжал визжать от боли, его крики медленно менялись и становились всё более и более устрашающе человеческими.

Алый свет факела упал на Ничто и волчью версию Уилла как раз когда Ничто швырнул волка на бетонный пол с костедробительной силой. Уилл издал крик боли, а кости хрустели и трещали, но он сохранил достаточно сообразительности, чтобы откатиться от Ничто, который собирался своей ножищей раздавить ему череп.

Я начала всаживать пули в грудь Ничто с расстояния, может быть, пятнадцати футов.

Я стреляла одной рукой и была переполнена адреналином. Это не было идеальным состоянием для стрельбы. Но я не пыталась целиться в точку — это инстинкт стрелка, вид точности, который приходит только с бесконечными часами практики, тысячами и тысячами выстрелов по наклонной вдаль. Требуется длительная тренировка, чтобы это случилось.

Я тренировалась.

Я использовала девятимиллиметровое оружие. Пули были маловаты для реального боя, а Ничто был на другом конце шеренги человечества, построенного по росту, начиная с маленького. Он повернулся ко мне, и я увидела, что он лишился метательной трубки, а также двух пальцев на руке, в которой её держал. Один из волков схватил его за горло и, видимо, разорвал воротник тонкого шерстяного свитера, потому что я могла видеть его жабры, раскрывшиеся, когда он набросился на меня.

Пули попали в его туловище. Я целилась в сердце, которое у некоторых людей находится довольно низко в грудной клетке, парой дюймов ниже левого соска. Я поразила его каждым выстрелом, шесть, семь, восемь…

Считается, что злоумышленнику требуется около двух секунд, чтобы покрыть разрыв в тридцать футов и оказаться в пределах досягаемости для удара ножом или кулаком. Ничто был примерно на пять футов ближе. Восемь выстрелов, и все в цель, чертовски сузили поле боя.