Искрящее сердце - Юлия Шолох
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А если Истас однажды захочет его отнять?
Лиза судорожно просматривала текст соглашения. Ничего… Она может внести пункт, по которому Истас обязуется никогда не пытаться отобрать ребёнка у Лизы.
Она тут же поморщилась. Толку-то. Даже если такой пункт будет и он его нарушит, то что? Какое будет наказание по договору?
И если совсем честно… он же, получается, отец. Да, думать об этом неприятно, но даже если… если Истас однажды его отберёт, по крайней мере ребёнок будет жить! Он родится! И будет не с чужими людьми, а с отцом!
Надо всё обдумать. Обдумать… Лиза села на корточки, потому что ноги не держали.
Но на самом деле она уже решила.
***
Из общежития она выехала следующим утром.
Когда соседки ушли на учёбу, в дверь комнаты постучался строгий мужчина с папкой в руке. За ним стоял Истас.
Лиза попятилась и позволила им войти. Мужчина огляделся, ничуть не меняясь в лице и потом обратился к Лизе.
– Доброе утро, меня зовут Юрий Николаевич Иванченко, я нотариус, где мы можем сесть?
Лиза указала на стол, который успела освободить от тетрадей и учебников. Нотариус прошёл первый, расположился на среднем стуле и достал бумаги. Истас молча прошёл и сел рядом с нотариусом, уставился на поверхность стола. Сегодня он выглядел хуже, будто плохо спал.
– Присаживайтесь, Лиза, нам нужно подписать договор, – сказал нотариус.
Лиза села с другой стороны от нотариуса и оказалась лицом к лицу с Истасом. Она не стала на него смотреть.
– Вас устраивают условия, которые указаны в договоре? – Нотариус пододвинул Лизе один из комплектов бумаг, такой же, какой у неё уже был.
– Да.
– Замечаний нет?
– Нет.
– Хотите внести какие-нибудь уточнения?
Лиза задумалась.
– А я могу… как-то обезопасить себя… чтобы у меня не пытались отобрать ребёнка?
Истас промолчал, он так и не поднимал головы, и почти не шевелился.
– Этот пункт не будет иметь юридической силы. Нельзя запретить отцу заниматься собственным ребёнком так, как он считает нужным. – Ответил нотариус. – Но если вы хотите, мы его внесём.
Как она и думала…
– Но все финансовые пункты имеют юридическую силу? – Уточнила она. – Он не может прекратить вдруг выплаты?
– Не может. – Подтвердил нотариус. – А если он не сможет платить, например, умрёт, то продолжат платить его наследники.
Умрёт. Лиза удивилась тому, как холодно ей стало от этого слова.
– Тогда больше правок нет. – Быстро сказала она.
– Подписывайте внизу на каждой странице. Все три экземпляра – по одному вам с Истасом и один мне в архив. Вот документы на квартиру. Как только вы поставите подпись, она переходит в вашу собственность. Останется только получить свидетельство, я этим займусь. Ключи. Юстас?
Юстас сунул руку в карман и положил на стол ключи. Они звонко звякнули. Ключи на тонком колечке и брелок… глупый брелок – кусочек кожи в виде кленового листика. Брелок, который должен приносить счастье… это она ему подарила.
Лиза сделала вид, будто этого не помнит. Да и неважно.
– Квартира готова к проживанию. Проверьте ваши банковские реквизиты, первый платёж поступит тоже после подписания, в течении часа.
Лиза взяла в руки ручку. Бумаги уже были подписаны Юстасом – на каждой странице напротив его имени стояла широкая, размашистая подпись.
“Ради него”, подумала Лиза, с трудом удержавшись от того, чтобы приложить руку к животу. Она сжала ручку, выдохнула и подписала.
Потом подписал нотариус, оставил Лизе один экземпляр договора и сказал Истасу:
– Можете переводить.
Тот взял свой смартфон и вскоре Лизе на счёт поступила обещанная сумма… вся до последней копеечки. Эта цифра целиком и полностью приковала её взгляд. Видеть её было приятно, очень даже.
– Желаю вам здоровья и благополучия. Документы на квартиру я пришлю вам с курьером в течении пяти дней. – Нотариус встал. – Если что, в договоре есть мои контакты, в том числе номер телефона. Звоните по любым вопросам.
Юстас тоже встал и пошёл к выходу. За всё это время он так и не сказал ни слова и даже не обернулся, когда уходил.
Когда за гостями закрылась дверь, Лиза ещё раз взглянула на экран.
Это её деньги…
Потом она взяла в руку ключи. Вначале чуть было не бросила их, потому что они оказались ещё теплыми. Видимо, Истас сжимал их в ладони и согрел. Но это же ключи от её квартиры… Поэтому Лиза взялась двумя пальцами за колечко. Три ключа, два больших, от дверных замков и один маленький, видимо, от почтового ящика. И кленовый лист.
Потом она всё-таки бросила на стол и ключи, и смартфон, упёрлась в него руками, встала, но не выпрямилась, а осталась так стоять.
Ей нужно собрать вещи и уехать. Прямо сейчас. Тут её больше ничего не держит, забрать документы из академии она может дистанционно – и так будет проще. Никаких объяснений, никаких вопросов – просто пришлёт курьера с заявлением и избавит себя от нервотрёпки.
И… такси. Можно вызвать такси. Пусть вещей у неё немного, но не тащить же их самой?
Надо привыкать, что она может заплатить за помощь. И будет платить, потому что теперь у неё нет даже соседок. Даже знакомых. Нет и не может быть. Ведь она подписала договор о том, что всё останется в тайне.
И поделиться не с кем.
Ладно, позже она позвонит маме.
Лиза встала и принялась собираться. Управилась за час. Часть вещей оставила соседкам, может, им пригодятся. Например, то серебристое платье с пайетками, которое как-то купил Истас. Недорогое, но очень красивое. Ему нравилось, когда Лиза была в нём во время ужина.
Она поморщилась и привычно перестала об этом думать. Нет платья – нет лишних воспоминаний.
Конечно, Лиза написала соседкам записку. Вернее Янке, которую единственную могло бы обеспокоить её исчезновение. Что она возвращается домой, потому что поняла – учёба не для неё. Просила ей не звонить без крайней необходимости, потому что она оставляет старый номер.
Потом Лиза взяла сумку и пакет с вещами и вышла из комнаты. Ключ оставила под ковриком. Вызвала такси – и вышла на улицу, не оглядываясь на здание академии, направилась к воротам.
У неё всё будет хорошо. Если она захочет – то вернётся и доучится. И, возможно, на ту профессию, на которую хотела, но не смогла себе позволить, потому что там не было стипендии. Теперь может позволить. Позже. Пока же у Лизы появилась другая цель.
Час спустя она сидела на диване в квартире, которая теперь принадлежала
