Любовь и ненависть между нами (СИ) - Соболевская Наталья

Во я дурная… На кой чёрт попёрлась? Чтобы лишний раз успешно выступить перед Калининым с зажигательным номером: «Неповоротливая медведица впервые в коньках на льду»?

Чуть ли не бегу по коридору, а если на пути кто-нибудь попадается, низко опускаю голову, прячу от людей полыхающее стыдом лицо.

— Валерия Павловна, подождите, — раздался позади голос Калинина, скрипнула зубами, тяжеловесно про себя выругалась, но, натянув улыбку, остановилась и обернулась. — Я сейчас в вашу сторону собираюсь, подбросить вас домой? — приблизившись, предложил начальник. — Времени я вам особо не сэкономлю, город уже стоит в пробках, но со мной, по крайней мере, будет комфортнее.

Насчёт комфорта Тимур Артёмович промахнулся, не буду я его ощущать от слова совсем, по опыту знаю, как реагирует мой организм на наши совместные поездки. Начинается аритмия, до туканья в висках подскакивает давление, усиливается потоотделение, а речь становится косноязычной и путаной. Поэтому пусть с тремя пересадками и чёрт с ним, что ко мне опять в вагоне метро прижмётся мужик со зловонным дыханием из перегара и табака, но лучше до дома доберусь как-нибудь самостоятельно.

— Спасибо, но не получится, рабочий день ещё не закончен, — радуясь, что ничего не надо выдумывать и есть неоспоримый уважительный предлог, отказалась я, пусть от щедрого, но такого нежелательного предложения.

— Это, вообще-то, не проблема, — не скрывая веселья, заметил Тимур. — Начальство сегодня вас отпускает пораньше.

Блин, и ведь не поспоришь… хотя…

— Простите, но всё-таки вынуждена сказать: «Нет», — изобразив сожаление, упрямо гну свою линию. — Мне поручили много новых заданий и так как я в них ещё не до конца разобралась, собиралась сегодня задержаться на работе как самое меньшее на пару часов.

— Хорошо, —  голос и взгляд Калинина заледенели. — Тогда забудем, о чём только что говорили и начнём заново. Валерия Павловна, мне требуется ваша юридическая консультация, но также нужно уезжать, поэтому вам придётся поехать со мной.

Поджав губы, стараюсь прожечь в генеральном дыру, а на языке так и вертится фраза: «Тимур Артёмович, а вы, часом, не охренели?!»

— Валерия Павловна, а вы почему до сих пор здесь? Марш за сумкой, через пять минут встречаемся на парковке, — тоном, не допускающим возражений, распорядился директор, потом вопреки всему широко улыбнулся, с мальчишеским озорством подмигнул и, оставив меня в полной растерянности, ушёл.

В машину к Калинину забралась демонстративно сердитой и обиженной одновременно. И плевать, если моё настроение заденет директора. Должна же я хоть как-то выразить протест его самодурству, раз уж не отважилась, из-за страха лишиться работы, проигнорировать требование спуститься в парковку.

— Валерия Павловна, вы когда дуетесь, становитесь ещё более очаровательной, — плавно выкатываясь из помещения парковки, заметил Тимур. — Никогда бы не подумал, что колючий вид не будет портить девушку.

Губы невольно как-то сами по себе растянулись, и я, чтобы спрятать улыбку, отвернулась к окну.

Да что вообще со мной такое творится?

Никогда раньше не покупалась на комплименты. Человек, сделавший гадость, мог хоть целую кучу лести на меня вывалить, но это никоим образом не уняло бы мою злость. А с Тимуром всё почему-то иначе стоило ему назвать меня очаровательной, как тут же растаяла и думать забыла, что ради своей прихоти он бесцеремонно и где-то даже унизительно воспользовался правом мне приказывать.

Так…, если не получается разобраться в ситуации, надо на неё посмотреть чужими глазами, как бы оценить со стороны. Для этого представлю на своём месте какую-нибудь подругу, допустим, это будет Алёна, и пусть уже она мне расскажет, что же с ней происходит в присутствии, нет, не моего, а, конечно же, её нового босса.

Ой-ё!

Похоже, Алёнка влюбилась по самое не хочу!

Ошарашенно покосилась на Калинина, сердце тут же ускорило темп, а в груди что-то томительно так заныло.

Да твою же… и что теперь делать-то?

Тимур, почувствовав на себе взгляд и пользуясь тем, что на перекрёстке нам горит красный сигнал светофора, тоже на меня посмотрел и вопросительно выгнул бровь, как бы спрашивая, с какой целью его разглядываю.

— Тимур Артёмович, вам же была нужна моя консультация, — напомнила я, лишь бы хоть что-то сказать.

— Валерия Павловна, предлагаю вне стен фирмы и когда мы наедине обращаться друг к другу без отчества и на «ты».

— Зачем это? — насторожилась я.

— Ну согласись, когда мужчина зовёт девушку поужинать с ним фразой: «Валерия Павловна, вы не против вместе поужинать?», а она ему такая в ответ: «Конечно, Тимур Артёмович, буду очень даже рада» то их диалог звучит как-то странно, если не сказать смешно.

— То есть вы меня на ужин приглашаете?

Калинин с плутоватой улыбкой кивнул.

— А если я откажусь, опять скажете, что вам нужна юридическая консультация, но вы голодны, поэтому получите её за ужином?

— Совершенно верно. Как же мне нравится, когда девушка не только красивая, но и умная.

У Калинина безумно обаятельная улыбка, но тем не менее придётся её стереть, поставив кое-кого на место, а то уж сверх всякой меры разошёлся и обнаглел, вообще берегов дозволенного не видит.

— Тимур Артёмович…

— Просто Тимур, — тут же поправил директор.

— Нет, пока ещё именно Тимур Артёмович, — твёрдо произнесла я. — А чтобы мне определиться, как к вам обращаться, ответьте на вопрос. Вы мне сейчас как генеральный директор приказываете присоединиться к вам за деловым ужином, или же просто Тимур приглашает просто Леру, ну, скажем так, на свидание?

Калинин, почуяв подвох, прищурился, но выбор всё-таки сделал:

— Тимур…, Леру…, на свидание.

— Хорошо, — удовлетворённо кивнула я. — Если ты сейчас не директор, а я не твой штатный юрист, тогда просто Лера просто Тимуру отказывает в свидании.

Вот так!

Просто Тимур скрипнул зубами. Задача минимум выполнена — на лице Калинина больше нет самодовольной улыбки.

— Мне, кажется, Лера вредничает, может, она ещё раз подумает и поменяет решение? — директор включился в игру и тоже начал говорить о нас в третьем лице.

— Нет, Лера не вредничает, она принципиально не ходит на свидания, если её туда тащат силком или с помощью шантажа.

Калинин резко перестроился из левой полосы в крайнюю правую, максимально прижался к бордюру и, включив аварийку, остановился.

— А если Тимур осознал, что дал маху, — Калинин не только полностью ко мне развернулся, насколько это позволяло сиденье автомобиля, но и взял мою руку в свою. — Искренне раскаялся, обещает впредь не давить, ни к чему не принуждать и никогда не включать с Лерой режим начальника, а ещё он очень сильно просит поужинать с ним?

Разум твердил: «Откажись, сама же знаешь, с вероятностью девяносто девять и девять десятых процента ваши отношения с Калининым закончатся для тебя разбитым сердцем и поиском новой работы», но какая девушка прислушивается к голове, когда самый потрясающий мужчина на свете виновато и вместе с тем с надеждой заглядывает ей в глаза, да ещё и так волнительно сжимает руку?

— Ну если осознал, раскаивается и очень просит, — постукивая пальцем по подбородку и глядя вверх, изобразила задумчивость, но долго держать интригу не стала, Калинин припарковался в неположенном месте, и другие водители нам уже неоднократно сигналили. — Тогда я согласна.

Где-то через двадцать минут, за которые я стараниями Калинина смеялась больше чем за весь последний год, мы подъехали к ресторану, где меня поджидал самый неприятный сюрприз из всех возможных. Помимо того, что Тимур заказал столик в любимом заведении бывшего мужа, так ещё и автомобиль Николая был припаркован у здания. То есть экс-супруг тоже сегодня здесь ужинает.

Нет-нет, даже под дулом пистолета не войду внутрь.

Николай трусоват и обычно изображает из себя свирепого терминатора и готов воевать только с подчинёнными или же с женщинами, поэтому в людном месте, да в сопровождении Калинина навряд ли накинется на меня с оскорблениями, но зато потом обязательно подкараулит и вот уже тогда отыграется по полной программе. До хрипоты будет орать: «Ты специально припёрлась в мой любимый ресторан с мужиком, чтобы меня унизить!», а ещё он наверняка перейдёт черту и, в конце концов, ударит.