Первый парень на «горшке» - Тата Кит
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустя тридцать секунд Рамиль, наконец, смог отвиснуть и слегка склонил голову в мою сторону, чтобы спросить:
– Это секонд хенд?
– Чё это секонд? – фыркнула почти обиженно продавщица. – Это самый первохенд. Говори, что надо? Футболку, поди?
Ах, да! Его Величество Рамиль, исключительно красиво сморщив нос, согласился надеть только папины шорты, которые тот и не носил ни разу – впервые сам сделал заказ через интернет-магазин и промахнулся с размером. А вот Рамилю эти шорты оказались очень даже впору, но, видимо, отсутствие на них ценника с количеством цифр как в номере телефона, его жестко покоробило. От футболки он предпочел отказаться сразу, даже не глянув на неё.
– Футболку и кроссовки, – теперь вещал он.
– Какую футболку? Всё, что есть – здесь, – очертила продавщица круг рукой, указав на вещи на вешалках.
– Серую, – чуть помедлил Рамиль.
– Четыреста, – положила она перед ним простую серую футболку без принта прямо на ларь с котлетами. – Можешь примерить. Вижу, что только после баньки, – подколола его тётя Марина.
Волосы у него, и правда, до сих были влажными.
Помяв пальцами ткань, словно разбирался в ней, Рамиль расправил футболку, осмотрел ее поближе (кажется, даже принюхался) и быстрыми движениями надел.
– Смотри-ка! – одобрительно закивала продавщица. – Будто тебя ждала всё лето та футболка.
– Берёшь?
– Будто у меня есть выбор, – пробубнил себе под нос парень.
– Кроссовки – какой размер?
– Сорок четвертый.
– Ты смотри-ка! – всплеснула радостно руками тётя Марина. – И они будто тоже только тебя ждали! Единственные такого размера, – отойдя в сторону соседнего с ларем прилавка, она достала откуда-то снизу обувь и протянула Рамилю. – Мерь.
– Это кеды, – деловито заявил парень, взяв обувь.
– Да хоть лабутены, – фыркнула женщина. – Мерь.
Мне пришлось встать с пластикового стула, чтобы уступить место для примерки.
– Носки ещё дайте ему, пожалуйста, тёть Марина, – попросила я женщину.
– Точно! – спохватилась она и достала пару носков, которую я передала парню.
Развязав шнурки, надев носок, Рамиль примерил один кроссовок.
– Ну, что? Как?
– Нормально, – вздохнул тот, видно, что недовольно. Но, тем не менее, надел второй носок и кроссовок, тщательно переделывая шнуровку на свой вкус.
– Ну, ты, Гу́ся, даёшь! – наблюдала на Рамилем тётя Марина со своей фирменной широкой улыбкой. – Первый же жених и сразу из города, модный, кучерявый…
– Первый? – приподнял голову «жених», глянув на меня с насмешкой.
– Он мне не жених, – вздохнула я устало. Кажется, в этом уточнении смысла не было, так как все уже для себя всё решили.
– Как звать-то?
– Рамиль, – представился парень, всё ещё мерзенько мне улыбаясь. Похоже, про брезгливость к местным вещам он только что забыл.
– Татарчонок, что ли? – повторила тётя Марина папин недавний вопрос.
– Просто имя такое, – ответил парень. Встал со стула и попрыгал в новой обуви, проверяя их на прочность.
– Да, бери, – подначивала его продавщица. – Твои. Тебя ждали.
– Ладно, – нехотя согласился он и достал из шортов бумажник, который перед походом в магазин взял из своей машины. – Сколько с меня?
– Четыреста за футболку и тысячу шестьсот за кроссовки – две тысячи.
Парень хмуро порылся в своем бумажнике.
– У меня нет столько наличкой.
– Давай, чем есть, – хохотнула тётя Марина. – Могу тебя в тетрадь вписать под Гу́сю или Колю. Кстати, папе привет, – смущенная улыбка коснулась уголков ее губ, а щёки тронул легкий румянец.
– Передам, – улыбнулась я ей. – Запишите его на моё имя.
Спеси у мажора значительно поубавилось.
– Так это… наличкой нет, так, может, на карте найдется, чтобы я чернила зря не тратила?
– Вы принимаете оплату картами? – густые брови Рамиля взметнулись к челке.
– Да, Рамилька, – кивнула продавщица. – У нас мало что изменилось со времен нашествия татаро-монголов, но терминалом мы богаты.
– Ну, тогда вот, – подошёл он к кассе и приложил карту к протянутому ему терминалу.
– Две тысячи рублей? – кажется, он был удивлен.
– А ты чего думал? Тугриков? Ассигнаций? – посмотрела на него тётя Марина, кажется, с трудом сдерживая смех.
– Долларов.
– Ну, парень, – развела она руками. – Здесь тебе не заграница. Плати в рублях – будь патриотом.
– Ясно, – буркнул тот и убрал карту в бумажник. С интересом вчитался в отданный ему чек.
Видимо, не до конца ему верилось, что платить нужно рублями. Хотя, у самого виднелись из бумажника рублевые купюры. Пятитысячные.
– До свидания, тётя Марина, – направилась я к выходу из магазина. Рамиль последовал за мной.
– Папе привет, – напомнила она мне.
– Кстати, – остановилась я и обернулась. – Приходите завтра на дискотеку.
– Куда мне? – отмахнулась она от этой затеи. – Песком там на пол сыпать…
– Ну, не знаю, – сказала я нарочито равнодушно. – Папа, вот, с удовольствием завтра пойдёт.
Глаза женщины радостно блеснули. Теперь можно не сомневаться в том, что она завтра придёт на дискотеку восьмидесятых, которые мы традиционно устраиваем для взрослых в конце августа.
– Я подумаю, – с ноткой флирта ответила тётя Марина.
– Думайте-думайте, – улыбнулась я ей и вышла из магазина.
– Первый жених, значит? – поравнялась со мной Рамиль.
– Отвали! – закатила я глаза и пошла быстрее, надеясь потерять его где-нибудь между дворами.
Глава 7. Рамиль
– Ну, что, Рамилька? Как тебе моя окрошка? – спросил Николаевич, довольно ухмыляясь на другой стороне стола.
– Странная… – слово «хрень» пришлось опустить, так как у мужика в руках был нож, которым он подрезал себе ржаной хлеб. – …окрошка. Это такой крем-суп? Холодный ещё…
Вообще, реально странная хрень: мужик просто взял салат из мелко порубленных или даже тертых овощей и какой-то колбасы и просто залил его кефиром, а сверху еще холодной минералки добавил, будто и так недостаточно испортил, вроде, нормальное блюдо.
– Так ты от души черпни ложкой, а-то ты
