Восхождение к власти: «италийский рассвет» - Соломон Корвейн

- Послушайте, Андрон, я не думал, что потом всё так обернётся.

Парень тут же невольно погрузился в недавние воспоминания, а чтобы поскорее от них избавиться нервно схватывает бокал с разбавленным пивом и выпивает залпом все полпинты.

Это произошло несколько часов назад, когда Данте и Яго закончили налёт на «Лист дурмана», свершив, как им казалось, акт чистейшего правосудия. Яго всегда отличался своим вспыльчивым и резким нравом и что бы доказать победу он не стал церемониться и печься над моральными принципами. Он закинул на плечо тело хозяина и потощал его. Брат пошёл прямиком на ближайший балкон, но Андрон же решил его спустить на второй этаж, на специальную сцену с микрофоном, где хозяин каждый день отдавал приказы и распоряжения. Валерон вышел прямиком на середину просторной площадки, напоминающей полукруглый балкон. Желая продемонстрировать тщетность обороны поместья, Яго подвесил тело бывшего хозяина поместья и спустил его на вид всем. И чтобы дошло до каждого бойца, сказал в микрофон – «наниматель помер, сражаться больше не за кого».

Все вслушались в слова и с радостью приняли, что хозяина больше нет и «Лист дурмана» теперь свободен. Кровопролитие тут же прекратилось, ибо наёмникам Абдулы больше не за что сражаться. Звуки громкой пальбы и громоподобные раскаты лёгкой артиллерии тут же смолкли, воздух более не наполнялся ароматами крови и стойким «амбре» от пороха, а само пространство словно зависло, преисполнившись тяжёлым напряжением. Однако всё это стало лишь преддверием перед чем-то более страшным и ужасным, ибо тьма хищничества и жажда наживы заполнили сердца всех солдат, кроме самых духовно-стойких. Все тут же опрокинули автоматы и орудия, ворвавшись в имение став грабить и избивать всех беззащитных. Враги и союзники смешались в своей жадности в единую тупую массу, ведомую лишь неконтролируемым желанием набить карманы всем, чем только можно и унести отсюда ноги с наживой.

Данте не ожидал такого. Нет, он конечно предполагал возможность того, что солдаты поведут себя неадекватно, но парень не предполагал, что Абдула решил сэкономить и нанять свору бешеных псов с улицы, которая потеряв высшее командование, превратиться в свору безумцев. Юноша множество раз видел, как происходят ограбления и бойни безоружных людей и всегда это приводит его чувство отвращения. Парень не стал даже справляться о тех «пацанах», которые шли вместе с ним в битву, ему стало всё равно. Вместе с Андроном он пошёл в таверну, наблюдая за тем, как своры жадных до чужого и ничейного имущества собак, рвут на куски усадьбу и избивают тех, кто не понравится. Спустя час «Лист дурмана» был обчищен, умыт кровью невинных слуг, но не всполохнул. Кто-то из грабителей решил сделать из неё пристанище для новой банды, пощадив разграбленные руины.

Внезапно резкая фраза вырывает италийца из его глубоких воспоминаний:

- А ты что думал, Данте? Что всё закончиться тем, что все побросают и разойдутся кто куда?

- Не это…

- А что!? – обрывает Андрон резким, некричащим голосом, юношу. – Что ты ждал от людей, посвятивших себя только насилию и грабежам?

- Не этого.

- Да, похоже, ты думал, что они просто разбредутся.

- Хотя бы не трогали тех, кто не сделал им ничего плохого, – Данте судорожно сделал пару глотков от бокала, попивая ту мутную жидкость, называемую пивом. – Слуги, уборщики, иной персонал. Чем они помешали?

- Ничем, - Андрон отвлёкся на то, чтобы выпить рюмку с кристально-чистой жидкостью, - они оказались не в том месте и не в то время. И как бы избито это звучало, но это так. Им просто не повезло.

- Жалко, что наша жизнь почти всегда зависит от везения, – Данте притрагивается губами к чистому бокалу и залпом допивает оставшуюся муть, мало похожую на пиво; опустошив сосуд, он позвал разносчика, чтобы вновь его наполнить, и окончательно уйти в алкогольный омут.

- Думаю, ты согласишься со мной, что это твоя вина, ревнитель правосудия, – тонкие, словно кинжалы, губы наёмника разошлись в ехидной улыбке. – Не затеяв этой операции, сейчас бы и слуги, и уборщики и все те, кого ты причисляешь к «невинным» мирно засыпали… - наступил момент театральной тишины, завершившийся глубоким вопросам, разведённым нотками иронии. – Ну, так скажи, Данте Валерон, ты удовлетворён местью? Удовлетворил свою жажду мщения? Ты ведь не подумал, что за каждым деянием могут быть последствия.

Юноша с тяжестью опускает голову. Нервы на пределе, он преисполнен волнением грядущего самобичевания. Душа терзается тысячами уколами вины, готовая порваться на части. Данте понял, осознал, что он со своей местью он стал виновником ещё десятков смертей. Человек, воздававший за несправедливую кончину друга, косвенно сам стал палачом тех, кто ничего плохого в своей жизни не свершил.

- Ты же понимаешь, что сейчас ты просто пытаешься найти тех, кто бы взял в твоих глазах вину на себя, – голос Андрона резок и наполнен обвинением. – Данте, ты умный человек, и скорее всего, понимаешь, что не будь твоей «Вендетты», если бы ты смирился со стандартной потерей, сейчас многие бы жили.

- Я не думал об этом, – речь Данте прозвучала с растерянностью и унынием. – Всё могло быть по-другому, если…

- Да-да-да, мы это слышали, – обрывает наёмник юношу, вновь обращаясь к вопросу, который во истину, стал избитым. – Ты доволен свершённой местью?

- И да, и нет. – Наступил момент тишины между говорящими за столиками людьми, разрываемый лишь отдалёнными песнопениями. – Я поквитался с тем, кого хотел наказать, но я не жаждал ненужных смертей и смертей.

- Что-ж-ж, тебе ещё с этим жить, так что привыкай. Ещё много раз тебе придётся делать выбор между «личным» и «необходимым». Ещё много раз, - наёмник перекинул ногу на ногу. – Знаешь, мне кажется, что однажды твоя жизнь резко поменяется от такого выбора, - Андрон взглянул на то, как разносчик принёс юноше ещё пинту с тем, что трудно назвать пивом, взял оплату и удалился прочь. – Ну, давай теперь выпьем! – Наливая в гранёную рюмку кристально-чистую жидкость из исцарапанной бутылки, воскликнул кондотьер.

Оба парня отпили содержимое ёмкостей, только Данте сделал пару глоточков, а наёмник полностью опустошил рюмку, при этом слегка поморщившись.

- Ох, что это вы пьёте? – вопросил юноша.

- Это лучшее изобретение человечества! – демонстративно подняв бутылку за горлышко, сказал Андрон, его палец коснулся неоновой этикетки. – Водка.

- Хм, не слышал, а что это