Крылья - Кристина Старк

Минут через десять меня наконец перебросило обратно. Ида была возмущена тем, что задремала в самый неподходящий миг. Алька пыталась задавать мне какие-то вопросы относительно того, о чем мне так приспичило поговорить с незнакомцем и что, собственно, произошло в машине, но я только трясла головой и несла всякую чепуху, ссылаясь на ужасную резь в висках. Никто ни за что не должен узнать о том, кого мне преподнес этот город в коробочке с золотой ленточкой! Ни одна живая душа! Если это долетит до ушей Анны, она сойдет с ума.

Таксист подбросил нас до ближайшего травмпункта, где я получила свой рентген, пластырь и укол обезболивающего. К счастью, все кости были целы.

Мои попытки спихнуть Альку с Идой в соблазны ночного города с треском провалились, и мы все вернулись домой еще до полуночи. Таня ворковала над нами, как голубка, сварила какао и включила «Теорию большого взрыва» на телеке, чтоб нас всех немного отпустило. «Лика чуть не угодила под машину», – кратко объяснила Алька, и я была ей страшно благодарна за то, что она не стала выкладывать Тане подробности.

Потом мы погасили свет и улеглись на одной кровати, закутавшись каждая в свое одеялко – три окуклившиеся гусеницы в спичечном коробке. Ида сопела мне в правое ухо, Алька – в левое.

– Лика, что с тобой случилось возле книжного магазина? Ты была такая… странная. Куда ты побежала? – спросила Ида.

– Не знаю, как объяснить… – Я минуту подумала, обняв обеими руками мягкую, пахнущую лавандой подушку. – Так, наверно, птицы летят осенью на юг: без мыслей и причин, просто чувствуют, что нужно лететь, а иначе замерзнешь насмерть…

– Это, конечно, все занимательно, но ты чуть не угодила под машину, ты хоть поняла это? – сердито встряла в разговор Алька.

– Алька…

– Нет, правда! Что мне делать в следующий раз, если тебя снова кто-то потянет за ниточку?

– Не знаю. Просто нокаутируй меня, наверно.

– Я так и сделаю. И я не шучу, – привстала на локте Алька.

– Я тоже. В следующий раз ударь меня хорошенько. Только не в нос. Мне нравится мой красивый нос.

– Мне он тоже нравится, дуреха. Я ударю тебя в глаз.

– Только не сильно.

– Окей.

За завтраком страшилки вчерашнего дня начали потихоньку меркнуть. Выбросить из головы Феликса оказалось непосильной задачей, но ради подруг я старалась хотя бы внешне быть нормальной: мы давились булками, пили чай, шутили, у меня неплохо получалось, за исключением тех моментов, когда я непроизвольно сжимала под столом руку в кулак, а омлет пилила ножом гораздо более яростно, чем он того заслуживал.

Новый день охладил мозги и позволил мне по-новому взглянуть на ситуацию с Феликсом. Нервное потрясение и эмоции оказали мне медвежью услугу. Вчера высказать ему все, что я о нем думаю, надавать ему оплеух и вытолкать из своей жизни казалось самой лучшей и справедливой затеей. Но будь у меня второй шанс, я бы поступила иначе. Я бы умоляла его вернуться домой, хотя бы ненадолго – пусть бы сказал матери пару добрых слов. А потом пускай бы проваливал на все четыре стороны!

Но теперь было поздно мечтать об этом. Я сама выпустила Феликса из рук.

Остаток дня мы болтались по городу, фотографировались на фоне соборов и пытались наполнить голову хоть какими-то приятными воспоминаниями об этой поездке. И, надо сказать, к вечеру эта задача была успешно выполнена: на перрон мы притопали румяные, веселые, полные впечатлений и вареников из «Пузатой хаты».

Подали наш поезд. Ну вот и все. Еще чуть-чуть – и столица с ее пугающими приключениями канет в прошлое. Еще каких-то двенадцать часов, и я снова буду топтать ногами дорожки родного Симферополя, сидеть за своей партой, учить немецкий… И все будет как прежде.

Как будто ничего и не было.

Проводники медленно открывали двери вагонов, расправляли складные ступеньки.

– Сигарет пойду куплю, – сказала Алька, вручая мне свой рюкзак.

– А мне сборник судоку! – подключилась Ида.

– Чего?

– Су-до-ку. Это такая головоломка с числами, в которой…

– Ох, Ковалевская, дай отдых своей гениальной голове. Я куплю тебе бульварный журнал, почитаешь про диеты, сплетни, кто с кем спит, кто какие тряпочки носит, м-м-м? Женщина ты будущая или кто?

– Купи женщине судоку, и точка, – проворчала Ида.

– Лика, есть мелочь?

Лезть за кошельком в сумку было лень, я запустила руки в карманы.

– Кстати, судоку лучше, чем кроссворды, в том плане, что подключают логику, а вот кроссворды – только память, – ворковала Ида.

В карманах было пусто. Мой взгляд остановился на странном бумажном свитке, торчащем из нагрудного кармашка. Обычно я ничего в него не складывала, слишком уж он мал. Достала бумажку, развернула, приготовилась смять и выбросить…

Записка! Тонкая полоска гладкой бумаги, на которой незнакомым почерком написано несколько строк. Я пробежала их глазами, перечитала, перечитала вновь. Похоже, у меня снова галлюцинации.

«Мне показалось, что все, о чем ты говорила, – важно для тебя. Обстоятельства не способствовали спокойному разговору, но если ты сможешь держать себя в руках, можно встретиться и поговорить. Завтра, 22 апреля, в 7 вечера я буду ждать в ресторане гостиницы Heaven…»

Далее был написан адрес этой самой гостиницы. Без подписи в конце. Конечно! Он написал ее в машине, пока я была в отключке, и положил мне ее в карман.

– Вернер, не надо уже мелочи, – нетерпеливо бросила Алька. – Ща поезд без нас уедет.

– Без вас не уедет, а я… В общем, я остаюсь.

Я обвела подруг взглядом. Ида выгнула бровь, Алька склонила набок голову, по-видимому, не веря своим ушам. Сейчас мне мало не покажется.

– Что, снова кто-то потянул за ниточку? – выгнула бровь Алька.

«На этот раз не ниточка. Канат. Настоящий канат, черт побери!»

– Я не могу объяснить, но я должна остаться.

Я покосилась на электронное табло с ярко-зелеными цифрами. Уже начало восьмого, а пока я доберусь до места встречи, будет восемь. Он не станет ждать так долго! Господи, почему я не нашла записку раньше?!

– Ага, останешься, как же, – Алька шагнула ко мне и крепко вцепилась в локоть. Она была намерена затащить меня в этот проклятый поезд, даже если придется нокаутировать меня прямо посреди перрона и втянуть в вагон за волосы. Выражение лица Иды тоже не предвещало ничего хорошего: «Помогу Альке тащить тебя в вагон за волосы, даже не сомневайся».

Я больше не могла позволить себе ни минуты.

– Мне не нужно ваше разрешение, понятно? Мне не пять лет! – взорвалась я, выдергивая свою руку из цепкой Алькиной ладони и стряхивая с локтя Иду. И рванула в сторону, выдирая себя из цепких объятий подруг. Те явно не ожидали от меня такой прыти: обе чуть не свалились с ног. А потом, в самый разгар нашей потасовки, сумка Иды слетела с ее плеча, шлепнулась наземь, и все вещи вывалились из нее. Дальше всех летел учебник Сканави, сверкая золотыми буквами на черной обложке. Он соскользнул с высокого бордюра и упал прямо на рельсы. И в следующее мгновение по этим самым рельсам медленно прокатился локомотив, обдав нас волной горячего воздуха и волоча за собой бесконечное число вагонов.