Мышеловка для босса (СИ) - Колесникова Вероника

Девушка, сделав пометку в блокноте, поерзала на стуле. Открыла рот, но Александр Владимирович перебил ее в полете мысли:

— Напишите письмо и разошлите всем нашим сотрудникам отдела, пусть думают. На следующую летучку пусть приходят с идеями.

Он раздраженно передернулся и Маша снова сжалась. Мало ли на что он раздражается?!

Он отвернулся от секретаря и уставился в экран компьютера. Маша подождала какое-то время, потом подождала еще и, тихонько скрипнув стулом, бочком вылезла из-за стола, поняв, что странная аудиенция окончена. Такого давно не было, чтобы шеф вот так нервничал на пустом месте, а это значит, что его что — то тревожило.

Оказавшись уже на своем рабочем месте, она достала новенький сотовый телефон, дохнула на экран, потерла его о бедро, обтянутое шерстяной юбкой, и включила экран.

Пальцы замерли над тачскрином всего на минуту, а потом она, все-таки, написала:

«Здравствуйте, Александр! Извините, пока не могу говорить! Вы что-то хотели?».

Дождавшись отчета о доставке, она выдохнула и убрала телефон подальше, за бумаги.

Тут же раздался звонок внутреннего телефона. Вика снова сделала страшные глаза, разыгрывая пантомиму, что ее сейчас нет на месте. Маша, вздохнув, взяла трубку, ожидая, что сейчас Баев опять как-то нагрубит девушке.

Но, вопреки ожиданиям, в его голосе звучала такая неприкрытая радость, что Маша тоже улыбнулась в ответ.

— Машенька, а отмените совещание на десять часов, пожалуйста, у меня тут важные переговоры наметились!

Девушка кивнула, повесила трубку и потянулась за телефоном, спрятанном в папке «Документы на подписание». На экране уже горело несколько конвертиков от одного адресата.

«Важные переговоры» начались.

Глава ревнительная

Александр надел свой лучший костюм. Отлаженная сорочка, расстегнутая сверху на две пуговки, удобные туфли, и, как вишенка на торте, любимый парфюм. Всё работало на то, чтобы создать нужное настроение.

Он посмотрел в зеркало, пригладил полы пиджака к большой груди, смахнул невидимую пылинку, подмигнул сам себе в зеркале и вышел из дома.

Оказавшись на улице, Баев чуть не задохнулся зелёным ароматным маем, который нежданно обрушился на него и накрыл, увлек, потянул за собой. Давно он не испытывал таких ощущений.

Вечер искрился, бурлил, переливался всеми оттенками настроений. Погода радовалась, радовала, пела. Было понятно, что скоро станет жарко, потому что солнце, которое садилось за домами, было насыщенного алого цвета, такого, какой бывает только летом, когда природа обещает жару.

Пока Баев шёл до машины, его обогнали мальчишки на велосипедах, задорно оповещая о своем приближении звоночками. Проехали мамы с колясками, мирно беседуя о чём-то своём; прошли две бабушки с лыжными палками, демонстративно призывая заняться здоровым образом жизни на своём примере; откуда-то с площадки прилетел упругий оранжевый мяч, и футболисты оттуда заголосили: "верните, верните!".

Баев рассмеялся, подошёл к мячу, легонько поддел, чтобы тот запрыгнул на носок, пару раз отбил мяч вверх, посмеявшись над тем, что ноги помнили этот нехитрый трюк и отбил его в сторону площадки. Футболисты радостно загалдели.

Баев сцепил руки в замок над головой, как победитель на поле.

После неожиданной демонстрации своих физических достоинств Александр Владимирович, как в лучших киношных традициях, щелкнул брелоком от автомобиля, открыв замки, легко запрыгнул внутрь салона и погладил дорогую кожаную оплетку руля.

В машине пахло химчисткой — его любимый аромат, который говорил о том, что хозяин хорошо подготовился к грядущему вечеру.

Мотор довольно (в тон хозяину) заурчал, салон заполнила мелодичная песня в исполнении Элвиса Пресли, настраивающая на романтический лад, и автомобиль рванул с места.

Всю дорогу до места назначения Александр Владимирович подпевал своему любимому певцу. Его английский был хорош, произношение — прекрасно, баритон — чудесен, а настрой, с которым исполнялась песня, просто великолепным.

Баев поглядывал в зеркало заднего вида, и иногда, стоя на светофоре, смотрел в свое отражение. Лицо его светилось так, как будто он ехал на самую главную встречу в своей жизни. Не считая, конечно, той, когда он был устроен на работу в фирму начальником управления проектами.

Да, он был хорош и признавал это. Стесняться было нечего: это подтверждали многочисленные легкие успехи на любовном фронте, правда до того, как он пришел на работу руководителем проектов, потому что после этого на личную жизнь попросту не оставалось времени.

Баев взглянул на сотовый телефон, прикреплённый к приборной панели машины и подумал, что судьба сегодня благоволила его свиданию с прекрасной переводчицей Анной, которая всё-таки написала сегодня сообщение, согласившись с ним встретиться.

Телефон молчал. Такое в его жизни бывало крайне редко, и Баев даже проверил: включен ли он, хватает ли зарядки, и есть ли сеть.

Но аппарат был исправен и это значило, что сегодняшний день будет прекрасен по всем фронтам.

Баев ухмыльнулся вспомнил себя, когда во время совещания от Анны пришло сообщение. Тогда его захлестнула неконтролируемая радость. Как будто бы он был учеником выпускного класса, за окном бурлил и шумел красками весны май, зовя к себе, а учительница, отпуская с последнего урока, желала счастья и говорила прекрасные напутственные слова, которые никто не слушал. Потому что впереди была свобода, радость и полная приключений жизнь.

Баев лихо вписался в разворот, удовлетворённо покачал головой и быстро нашел место для парковки у ресторана.

Он знал: вот сегодня-то он точно поймает бабочку в свои сети, откроет шкатулку с секретом!

Он давно здесь не был: в последний раз приводил девушку, с которой казалось, все будет серьезно, но, как это часто бывает, не срослось. Прошел почти год, но все здесь осталось, как прежде. Красивое оформление, свободная собственная стоянка, услужливый администратор на входе. Александр обрадовался тому, что оказался в знакомой атмосфере, всё-таки бронировать столик в незнакомом ресторане для свидания с понравившейся девушкой было бы не очень дальновидно. Он помнил, что кухня здесь была наивысшего качества, а именитый шеф-повар приехал из Франции, чтобы поднимать уровень качественно нового питания.

Александр прошел по залу, обратив внимание, что не остался не замеченным. Это чувство было выработано у него на уровне инстинкта: знать, когда ты интересен женщине. В такие минуты кожу приятно показывало, по спине змейкой струился холодок. Но сегодня он даже не стал выяснять, кто одарил его заинтересованными взглядами. Было интересно другое, совсем другое.

Он сел за круглый стол, накрытый бордовой скатертью и бежевыми квадратными салфетками, положил сотовый телефон экраном вверх и поерзал на стуле, устраиваясь поудобнее. Думалось, что ждать нужно совсем не долго: Аня производила впечатление серьезного, компетентного специалиста, а значит, должны была быть пунктуальной.

Да что говорить, она просто производила впечатление! Настолько, что он, великий Александр Владимирович Баев, вдруг, как школьник, начал взволнованно искать встречи, ждать телефонного звонка или сообщения. Кроме того, пришлось подключить собственную секретаршу! Просить, чтобы она, так сказать, повлияла на объект его притязаний!

Он поежился, вспоминая, как пришлось стоять перед ее столом в роли просителя, от чего крупные плечи под пиджаком пришли в движение, и взял в руки меню. Посмотрел, повертел, но тут же отставил его в сторону.

И вовремя. Навстречу ему плыла девушка из грез.

Причем такой она была в прямом смысле этого слова: вся как будто карамельно-сахарная, конфетно-медовая и невероятно притягательная. Леденец на палочке. Сахарная вата в парке аттракционов. Яблоко в глазури.

Баев сглотнул.

Привстал, а потом одумался и встал в полный свой огромный рост, подавшись ей навстречу.

Увидев его, Аня приостановилась, улыбнулась и поправила свои пышные волосы теплого, золотистого оттенка. Аккуратно, но слишком, слишком медленно, по мнению самого Александра. Он тут же в два шага преодолел расстояние между ними, не в силах терпеть то, что приходилось ждать, так хотелось услышать ее голос.