Коготь Рагнара - Уильям Кинг

– Твои слова звучат откровенно, хотя они и не очень приятны.

– Возможно.

«А еще возможно, что это лишь очередная уловка, – подумал Рагнар, – преследующая все ту же цель – завоевать доверие человека, с которыми она говорит». Он заметил, что, общаясь с этой женщиной, и сам начал заражаться ее подозрительностью. Кроме того, Волк заметил, что, как это ни странно, в нем зарождается наряду с подозрительностью излишняя прямолинейность, прежде ему несвойственная.

– Не уверен, что хотел бы жить е вашем мире, – произнес он наконец.

– Но кто-то должен. Кто-то должен находить и уничтожать врагов Императора.

– Не спорю, в твоих словах есть истина.

– Она есть везде, нужно только уметь искать. И это тоже часть моей работы.

– Ты могла бы узнать гораздо больше, поговорив с кем-нибудь другим,– произнес он решительно. И в этот момент другая мысль осенила его; – Ведь ты – псайкер. Так почему бы тебе просто не сканировать мысли людей и получать таким образом всю необходимую информацию?

Она снова улыбнулась, но на сей раз холодно. По всей видимости, тема, которую он затронул, не относилась к числу тех, которые она хотела бы обсуждать.

– Да, некоторые псайкеры действительно так и делают. Но мои способности распространяются... в несколько ином направлении. Кроме того, этим даром пользоваться далеко не всегда просто и безопасно. Достаточно волевой человек способен противостоять воздействию. Более хитрые могут к тому же маскировать свои мысли или даже создавать ложные. Существуют и другие опасности.

– Опасности?

– Конечно. Ведь тот, кто входит в сознание еретиков, нередко сам становится одним из них. Их мысли сами по себе – уже инфекция. К сожалению, мало кому удается просто сканировать мысли человека, не входя в его сознание. Не исключено, что, попробуй я это, меня постигнет незавидная участь. По крайней мере, так меня учили. И в этом мудрость, – добавила инквизитор.

Похоже, она сочла беседу завершенной. Они вернулись назад, в ту часть зала, где инквизитор Стернберг ожидал архивариуса.

Взглянув на него, нетрудно было заметить, что этот человек еще не получил того, ради чего пришел сюда.

Быть может, теперь наступило время пробовать отвлечь и его, подумал Рагнар. И кажется, он придумал как.

– И куда мы теперь направляемся? – поинтересовался Стернберг.

Рагнар отчетливо слышал биение его сердца, размеренное и ритмичное. Вот только зачем ему слышать это? Волк встряхнул головой, и этот звук отошел куда-то на задний план, сливаясь с множеством других. Они вошли в подъемник, и кабина понесла их куда-то вверх. Теперь был слышен лишь гул механизмов, приводящих в движение это устройство.

«Вопросы, одни вопросы», – подумал Рагнар.

– Скоро сами все увидите.

– Этот парень не из тех, от кого легко получить ответы, – сказала Кара Исаи.

Ее рука мелькнула в странном жесте. Очевидно, это был определенный вид секретного языка, подобного тому, которым пользовались иногда сами Космические Волки.

Стернберг встряхнул седеющей головой, и широкая улыбка появилась на его лице.

Рагнар ощутил изменения в его запахе и решил, что следует обратить на него более пристальное внимание. Улыбка инквизитора была дружелюбной, но Волк не терял бдительности. Теперь он понимал, что расслабляться в присутствии этих людей нельзя ни в коем случае. Даже их дружелюбие было не чем иным, как одним из видов оружия из их арсенала, одним из множества методов, используемых для выуживания информации. Трудно сказать, что особенно насторожило сейчас Волка. Пожалуй, как верно заметил старый жрец, он действительно не знал ничего, что стоило бы скрывать от этих людей. К тому же как бы то ни было, но они ведь были на одной стороне. Все они – солдаты на службе Императора. И все же что-то в этих людях заставляло его сохранять дистанцию. Волк чувствовал какую-то двуличность и ожидал новых, ловко скрытых подвохов, которые были чужды его натуре. Возможно, подобные проявления можно объяснить индивидуальными особенностями инквизиторов, может, они просто пришлись ему не по душе. Кроме того, от них исходила угроза, объяснения которой Рагнар тоже пока не находил.

Он старался отогнать эти мысли прочь. Быть может, то, что настораживало его в этих людях, было просто частью их работы. В задачу Инквизиции входило обнаружение как явных, так и скрытых угроз мирам Империума. Их жизнь была полна тайн, двуличия и темноты. Стоит ли удивляться, что все это наложило на них свой отпечаток.

– Почему ты не хочешь сказать, куда ведешь нас? – спросил Стернберг.

– Думаю, ты поймешь, когда мы доберемся до места.

– Тогда это какой-то сюрприз? – предположила Кара Исаи.

– Непросто скрыть что-либо от столь проницательных инквизиторов, как вы, – ответил Рагнар с тенью иронии в голосе.

– Юмор? От Космического Десантника? Кто бы мог ожидать? – удивленно поднял брови Стернберг.

В его голосе Рагнар почувствовал ту же иронию, с которой он сам произнес последнюю фразу. На мгновение его охватило странное чувство: словно перед ним был не живой человек из плоти и крови, а каменная стена, которая лишь отражала его же собственные эмоции.

В этот момент кабина подъемника остановилась, вместо красной лампочки зажглась зеленая, послышался мелодичный звук, после чего дверь мягко и бесшумно раскрылась. Выйдя из кабины, они оказались в просторном зале, представляющем собой часть естественной пещеры. Первое, что бросалось в глаза, был огромный прозрачный кристалл. Единственным освещением здесь была лампа кабины подъемника, из которой они вышли, да холодный свет звезд на черном небе, проникающий сквозь армированные стекла окон.

– Здесь больше нет света? – спросила Кара. – По небу не скажешь, что сейчас день.

– Кажется, я начинаю понимать кое-что, – произнес Стернберг негромко, – и догадываюсь, почему наш юный друг не хотел говорить, куда мы идем.

Он двинулся вперед, женщина последовала за ним. Когда инквизиторы пересекли зал, Рагнар был вознагражден, наблюдая за их открытыми от удивления ртами и чувствуя изменения в запахе, говорящие о том, что оба они действительно испытывают изумление. Конечно, приятно было осознавать, что ему удалось произвести впечатление на эту пару циников. Впрочем, его и самого неизменно поражало это место и даже приводило в священный трепет, несмотря на то что он уже неоднократно бывал здесь.

Он присоединился к гостям у окна и посмотрел вниз, на раскинувшийся под ногами мир. Горизонт отсюда был чрезвычайно далеко, намного дальше, чем с поверхности планеты. Помещение, в котором они сейчас находились, располагалось почти на вершине горы, прямо над атмосферой. Отсюда открывался вид на огромный, окруженный полярными льдами континент Асахейм. Ниже были видны движущиеся облака, более низкие горы, ледники и озера. Все было словно разложено на чуть изогнутой рельефной карте. Склоны Клыка терялись где-то внизу, исчезая в море облаков.

– Мне часто доводилось слышать о том, что Клык – одно из чудес Империума,– произнес Стернберг тихим и исполненным благоговения голосом.– Теперь я понимаю почему.

– Это действительно прекрасно, – согласилась Исаи.

По их запаху Волк мог заключить, что слова инквизиторов были искренними.

– Благодарю тебя за то, что показал нам это место, Рагнар, – сказал Стернберг. – Пока я жив, я буду помнить этот миг.

Рагнар улыбнулся, но уже через мгновение почувствовал, как улыбка сама собой сползает с лица от внезапно осенившей его догадки. Конечно, инквизитор говорил правду, он действительно не забудет этот миг, но не из-за особенной красоты и величия, а просто потому, что он вообще никогда и ничего не забывает. Это одно из его профессиональных качеств, выработанных и развитых так же, как, например, у Волка – чутье.

Их память также была одним из инструментов, подумал он. Нет, скорее даже не инструментом – оружием. С каждой минутой Рагнар все отчетливее понимал, что доверять этим людям нельзя. Поэтому разумнее всего было бы сократить объем предоставляемой им информации до минимума.

Чистый, напоминающий звон колокольчика звук достиг слуха Рагнара, тотчас прервав его размышления об особенностях иных миров и возвращая к реальности, к полумраку его логова. Среагировав на движение, висящий в воздухе шар зажегся, постепенно набирая яркость. Волк потянулся за воксом, переговорным устройством, находившимся в специально высеченном углублении рядом с его ложем.

– Рагнар слушает, – произнес он, закрепив вокс на шее.

– Я нашел то, что нужно нашим гостям. – В голосе архивариуса прорезались высокие, резкие ноты, что чувствовалось даже сквозь сеть коммуникации.

– Я немедленно сообщу им, – ответил Рагнар.

– Как знаешь, – произнес старик, и связь прервалась.

В воздухе чувствовался запах озона и машинного масла. Движение огромных поршней заставляло воздух вибрировать. Гигантские дуги Вселенского Огня пронзали пространство между двумя мощными электрическими генераторами. Нимб света окружал огромную Мыслительную Машину. Звучали ритуальные песнопения Железных Жрецов, предназначенные для того, чтобы усмирить заключенный в Машине древний дух и слить воедино его силу и свое намерение. Один из жрецов опустил что-то на клавиатуру. Она была тоже весьма древней, так что большинство керамических клавиш, видимо, пришли со временем в негодность. Вместо них были вставлены новые, вырезанные из черного базальта или белой слоновой кости. Младший Железный Жрец с церемониальной урной в руках плеснул какой-то, по всей видимости охлаждающий, состав на корпус Машины. Возможно, если бы Машина стала слишком горячей, то заключенный в ней дух мог бы разгневаться и попытаться покинуть свою темницу.