Плоть (СИ) - Оксана Крыжановская

  - Эшшшувашш шаушшш.

  С его пальцев слетало белоснежное сияние, которое устремилось вверх и прошлось по всему дому.

  - Ашшшуввв Ахашшш, - прошипел бог и исчез.

  Обряд состоялся, женщины поднялись на ноги, а в старом, небольшом доме возле моря появился дух-хранитель.

                                                                           ***

  Решительно ступая по гнетуще-молчаливому коридору, Редрик направлялся в покои своего отца. Стражники у дверей поприветствовали его особым жестом, прижав кулак к груди.

  Постучав в дверь и дождавшись повелительного и слегка хрипловатого приказа: "Войдите!", Редрик повернул ручку вверх и зашел внутрь.

  Оказавшись в комнате, кронпринц поклонился и произнес:

  - Вы звали меня, отец.

  Король сидел в кресле и хоть держался гордо и с достоинством, но его чересчур сильная бледность и худоба слегка смазывали впечатление. Рядом с ним сидела женщина, которая при его появлении поднялась на ноги и поприветствовала его глубоким реверансом, почтительно произнеся:

  - Ваше Высочество.

  У Редрика была блестящая память: стоило ему однажды увидеть лицо и услышать имя, как он уже не забывал его. Вот и сейчас в памяти вспылил кусочек воспоминания: на весеннем балу отец знакомит его с это дамой, представив, как Вероника Вайтерон - глава рода Вайтерон. Мать Анжей.

  Ее присутствие удивило Редрика, но он не подал виду, подошел, учтиво поцеловал ее руку и вежливо произнес:

   - Леди Вайтерон, рад вновь видеть вас.

  - Взаимно, Ваше Высочество, - ответила женщина и польщено улыбнулась его памяти.

  - Присаживайся, сын, - приказал король.

  Редрик присел в свободно кресло, которое находилось, как раз напротив двух занятых, следом вернулась на место Вероника Вайтерон.

  - Тебя удивило присутствие леди Вайтерон, но на это есть свои причины, - произнес король, и в его голосе слышалась усталость. - Когда я был немного старше тебя, то мой отец - король Таймор Третий - так же пригласил меня в свою комнату, где находилась Генра Вайтерон - предыдущая глава рода Вайтерон. Они поведали мне тайну, которую на протяжении нескольких тысячелетий охраняли короли и род Вайтерон. То, что ты сегодня узнаешь, не должно покинуть границу этой комнаты. Ты никому, ни одной живой душе не должен будешь рассказывать об этой тайне. Ты понял, сын? - Отец смотрел на него серьезным взглядом, и на секунду Редрику показалось, что король вернулся в те времена, когда болезнь еще не пожирала его изнутри.

  - Я понял тебя, отец, - серьезно ответил кронпринц.

  - Поклянись своим истинным именем, - приказал король.

  Редрик кинул взгляд на Веронику Вайтерон, но затем поднялся, сложил ладошки "домиком" и произнес на "эшват уэт" - "южном ветре", одной из разновидностей алгона, на котором разговаривала его мать:

  - Редрик ишэр таорар акарес. Тара инасс агонэр Уэт, Капп, Нэрас, Тэрр, Пирис, Рау, Уар вато иннаиса мэрит Редрик таорар акарес онэр экэрок.

  "Мое истинное имя - Редрик. Перед богами Ветров, Воды, Солнца, Луны, Земли, Плоти и Духа - я клянусь истинным именем Редрик, сохранить открывшуюся мне тайну и оберегать ее" - так звучала клятва Редрика на валинорском, но если перевести слово в слово, то вышло бы: " Редрик моя истинна имя. Богами передо мной Ветра Воды Солнца Луны Земли Плоти Духа клянусь открытую мне тайну Редрик истинным именем хранить защищать".

  В Алгоне, которая в Валирии больше была известной, как "зеленые берега", говорили на восемнадцати разновидностях алгона, и каждый диалект назывался по своему в зависимости от места, где на нем разговаривали. Так как фамилий на том материке не было и люди жили "тара сатэр" - кланами, то именно по диалекту местные распознавали, откуда человек и к какому клану относиться.

  Язык у алгон был трудный, потому что окончание слов у них не менялось и, чаще всего, если заканчивалось на согласную букву, то несли в себе одно понятие, а если в конце добавляли "а", то у слова оно менялась.

  - Хорошо, - удовлетворенно кивнул головой король, зная, что Редрик почетал обычаи матери, как алгон и, поклявшись своим истинным именем, слово не нарушит.

  С именами в Алгоне дело тоже обстояло иначе: истинное имя мать давала ребенку, когда он еще был в утробе, а клановое уже давал отец при рождении. Алгоны верили, что именно на истинное имя была записана твоя судьба, поэтому посторонним его не открывали, чтобы они не смогли вмешаться в судьбу, или что хуже, забрать ее себе. Если клялись истинным именем, то клятва запечатывалась на судьбе, и если ее нарушить, то боги разгневаются и заберут имя, и ты, и все, кто его знал - забудут о нем, но такой участи не пожелаешь никому. Поэтому Редрик понимал, что раз отец приказал назвать перед женщиной свое настоящее имя, то он ей безоговорочно доверяет.

  Редрик присел назад в кресло и ожидающе уставился на отца.

  - Ты ведь знаешь, что до того, как наш прапрадед Обирон Валинорский в 1247 году не вторгся со своей флотилий сюда, и не захватил Арендэр, принеся с собой веру в Богов Близнецов, арэндэрци поклонялись четырем кровавым богам: Сорэнее, Аливарии, Варитору и Беримору. В летописях пишут, что Обирон со своей армией при поддержке богов Близнецов захватил Арэндэр и уничтожил местных богов всего лишь за один год, тем самым показав арэндэрцам, что их боги слабы и только его вера правильная. На самом деле дела обстояли немного иначе: Обирон смог захватить Арэндэр за год, только благодаря поддержке жриц Беримора.

  - Жрицы выступили против собственного бога? - не поверил Редрик.

  - Не совсем. Жрицы при поддержке Беримора встали на сторону Обирону и помогли ему одолеть арэндэрцев.

  - Значит Беримор почувствовал, что в этой войне им не выстоять и решил перейти на сторону сильнейшего, - язвительно проговорил Редрик, наблюдая за лицом Вероники Вайтерон.

  Женщина ему одобрительно улыбнулась, пожала плечами и ответила:

  - Победителей не судят.

  - Жрицы Беримора, действительно, помогли Оберону. Если бы не они, то война затянулась бы намного дольше, чем на год.

  - Но как кучка женщин, даже при поддержке бога, могла помочь выиграть войну? - скептически поинтересовался Редрик, а потом саркастически предложил: - Неужели они пришли на поле боя без одежды и пытались отвлечь вражескую армию своей наготой?

  - Вы почти правы, Ваше Высочество, - томным голосом ответила леди Вайтерон, опалила его жарким взглядом и соблазнительно улыбнулась.

  Полгода назад он бы ощутил волнение от ее голоса, взгляда и улыбки, но в памяти выплыли воспоминания о совсем другой женщине это рода: о ее жарких стонах, о непослушных губах, о глазах, в которых, как бы она не пыталась это скрыть, все равно виднелись искорки возмущения, о выгнутой талии и чувствах непередаваемого наслаждения, когда он был в ней.