Власть книжного червя. Том 4 (ЛП) - Kazuki Miya

— Вы действительно очень сильны, Дедушка. Жаль, что мешок мешал мне видеть, а яд не давал мне открыть глаза, и я не могла своими глазами увидеть ваши героические усилия.

— Да, я сильный. Карстедт еще не смог победить меня!

Бонифаций, сидевший рядом со мной, продолжал объяснять, что за последние два года рыцари стали гораздо сильнее, чем раньше. Те, кто изучил мой метод сжатия, росли с невероятной скоростью и продолжали расти даже сейчас. Эта техника, казалось, оказывала наибольшее влияние на учеников, еще не достигших половой зрелости, и она оказалась настолько эффективной, что все больше и больше аристократов просили обучить их.

— Что скажешь, если мы скоро проведем конференцию по методу сжатия маны? — предложил Бонифаций, внимательно наблюдая за моей реакцией. — Э-э, здоровье, конечно, на первом месте, но многим не терпится научиться сжатию маны.

Мой метод сжатия маны в основном преподавался рыцарям-стражам, служащим семье эрцгерцога, а остальные рыцари происходили из высшей или средней знати. Дамуэль будучи низшим дворянином был единственным исключением из этого правила. Его запас маны продолжал медленно, но верно расти, так что те, кто раньше был на одном уровне с ним, теперь начали нервничать, тоже желая усилиться.

Что ж, в этом есть смысл. Дедушка тренирует их всех усердно, никому не отдавая предпочтений, но растущий запас маны Дэмуэля заставляет того слишком выделяться. Любой на месте этих рыцарей тоже захотел бы изучить этот метод.

— Вы уже решили, кого будете учить? — спросила я, глядя на эрцгерцогскую чету.

Сильвестр медленно кивнул.

— Все, что нам сейчас нужно, — это твое одобрение.

— Очень хорошо. Мы можем провести конференцию после зимнего общения.

— После?! Это же придется очень долго ждать! — воскликнул Бонифаций.

Я кивнула ему.

— Нормальному сжатию маны обучают первокурсников в Королевской академии, верно? Я же хочу посмотреть, насколько вырос Вильфрид. Я воспользуюсь этим, чтобы определить, готов ли он изучить мой метод. Если так, то и его рыцарей-стражей можно будет научить.

Рыцари-стражи Вильфрида, стоявшие вдоль стены, издали тихое коллективное “О!”. Ранее я запретила им изучать этот метод вместе с остальными рыцарями-стражами эрцгерцогской семьи, поскольку инцидент с Башней из Айвори поставил под сомнение их надежность. В результате у них наблюдался довольно слабый рост маны за исключением Лампрехта, которого я обучила, как члена своей семьи.

Оглядываясь назад, мое решение было несколько опрометчивым, но инцидент с Башней из Айвори был свеж в памяти каждого в то время, и я никак не ожидала, что впаду в двухлетнюю кому. Как бы то ни было, неумолимый ход времени сильно увеличил разрыв между возможностями рыцарей Вильфрида и Шарлотты, и не нужно было быть гением, чтобы понять, что это совсем не идеальная ситуация.

Фердинанд согласно кивнул.

— Было бы мудро, если бы ты проверила возможности Вильфрида как можно скорее. Ты сможешь принять решение после проверки того, насколько он готов к этому. Вильфрид, как будущий правитель, ты должен прежде чем действовать, сначала подумать.

— Я понял, Дядя.

Похоже, за последние два года Вильфрид и Фердинанд немного сблизились.

Это было видно не только на поверхностном уровне — они действительно, похоже, имели более глубокую связь, чем раньше. Пока я обдумывала это удивительное наблюдение, остальные по очереди рассказывали мне о событиях двух последних лет: братья рассказывали о своих занятиях с Бонифацием; Эльвира рассказывала о развитии печатного дела в Хальденцеле; затем Вильфрид и Шарлотта рассказывали мне о зимней игровой комнате и о том, как далеко они продвинулись в учебе.

И вот так очень быстро наш совместный ужин подошел к концу.

Том 4 Глава 297 Подготовительные уроки

Зубрежка под надзором Фердинанда началась уже на следующий день. После завтрака я провела время за чтением и перепроверяя то, что узнала накануне. Затем, когда Норберт пришел за мной, я переехала в кабинет Фердинанда, где продолжила усердно заниматься до полудня. Там стояли два письменных стола, на которых лежали стопки документов, выстроенные в аккуратный ряд. В мою голову вдалбливали географию и историю, и то и другое было трудно понять без букв или изображений перед глазами.

Жди меня, о библиотека Королевской академии… Я приеду, как только смогу!

После обеда мы с Вильфридом и Шарлоттой упражнялись в игре на харшпиле. Похоже, что напряженное обучение музыке, которое Фердинанд заставил меня пройти перед тем, как я отправилась в юрэ́вэ, было невероятно интенсивным, потому что, несмотря на мое двухлетнее отсутствие, похоже, что я уже знала достаточно, чтобы поступить в Королевскую академию, даже если сравнивать с тем, что сейчас умел Вильфрид. Конечно, для игры на харшпиле мне снова понадобится разрабатывать пальцы, и мое изучение музыки на Земле, вероятно, тоже очень помогло, но все же, мое превосходство над ним было очевидным.

Спасибо вам, Фердинанд! Впервые в жизни я искренне благодарна вам за ваши жестокие методы обучения!

После практики с харшпилем, в зависимости от того, что сейчас был за день я или упражнялась вместе с рыцарями или же училась исполнять «кружение веры» — танец, посвященный божествам.

Этот танец был, по-видимому, религиозным актом, совершаемым на церемонии совершеннолетия, которая проводилась в день окончания академии. Посредством танца и песни их исполнитель выражал благодарность богам, празднуя переход зимы в весну и рождение новой жизни.

Из всех рыцарей-учеников двадцать особо талантливых будут отобраны для исполнения танца клинков, а семь кандидатов в эрцгерцоги для исполнения кружения веры. Все остальные будут петь и играть музыку. Быть избранным для выступления было большой честью как для отдельных людей, так и для герцогств, из которых они происходили, поэтому каждый из предполагаемых участников работал изо всех сил в надежде каким-то образом стать одним из этих немногих счастливчиков. Я интерпретировала все это через призму театральности выпускных церемоний, вспоминая празднества на Земле, которым тоже придавали зачастую преувеличенные значения.

— Мне даже не нужно практиковаться, если впереди будет еще и процесс отбора, верно? Я могу просто оставить это всем остальным.

— Нет, неверно, идиотка, — отругал меня Фердинанд. — Кандидаты в эрцгерцоги обязаны участвовать, и можешь быть уверена, что при поступлении будут проводиться практические экзамены по кружению. Бывают времена, что в выступлениях вынуждены участвовать высшие дворяне, когда в каком-то классе нет достаточного количества кандидатов в эрцгерцоги, и если ты не покажешь навыков хотя бы соответствующих их уровню, ты навлечешь огромный позор на всё герцогство.

Кружение веры, по-видимому, было гораздо важнее, чем я ожидала. У меня явно не было иного выбора, кроме как вложить все силы в обучение и отработку, чтобы быть готовой к этим практическим экзаменам. Может быть, мой земной опыт пригодится и здесь.

— Фердинанд, вы тоже умеете исполнять «кружение»? — поинтересовалась я из любопытства.

Он сухо ответил:

— Ну конечно.

Я могла представить себе, как Фердинанд выполняет танец-посвящение настолько совершенно, что множество студенток падают в обморок, точно так же, как от его игры на харшпиле.

И поэтому я практиковалась в выполнении кружений вместе с Вильфридом и Шарлоттой. Они учились ему уже около года, так что были в хорошей форме и танцевали довольно прилично.

— Вихрь посвящения разделен на два стиля, один для мужчин и один для женщин, но в основе их обоих лежит вращение, как я уверен, вы можете себе представить, — объяснил наш инструктор по кружению. Речь шла не о всевозможных прыжках навроде тех, что используются в традиционных танцах или балете, а о как можно более красивом и грациозном вращении и скольжении.

— Установление и поддержание напряженности абсолютно необходимо. В этом смысле это довольно похоже на крайзель.