Полвека под землей - Норбер Кастере

Вот почему находка под землей, в нескольких сотнях метров от выхода на поверхность, одного лишь обточенного кремня приобретает такое большое значение в глазах археолога. Зажав в руке это несомненное доказательство того, что первобытные люди бывали здесь, я поднялся на ноги и, приблизив огонь моей свечи к стенам пещеры, стал внимательно осматривать их, ожидая увидеть наскальные рисунки, которые, как я был теперь уверен, обязательно должны были здесь находиться.

Тем временем Годен, заинтригованный моей находкой, завладел лопаткой и, в свою очередь, энергично принялся копать. Я же сделал два шага в сторону — и вдруг остановился, потрясенный до глубины души внезапно возникшей из темноты статуей медведя, которую до той минуты не замечал из-за недостаточности освещения. Свет свечи в подземных лабиринтах не сильнее блеска светлячка во мраке июльской ночи.

Ошеломленный и взволнованный, смотрел я на примитивный слепок из глины, переживший столько тысячелетий, на это произведение безвестного скульптора каменного века, которое впоследствии знаменитейшие и компетентнейшие ученые современности признали за самую древнюю статую в мире…

Услышав мои восторженные призывы, Годен поспешил ко мне, но его неискушенный глаз видел лишь бесформенный ком глины там, где я указывал ему явно заметные формы могучего животного. А я, двигаясь в глубь галереи, уже показывал моему спутнику другие произведения первобытного искусства — рельефные изображения лошадей, глиняные статуи трех львов, гравированные на стенах изображения других животных…

Наконец, побежденный очевидностью, Годен вынужден был сдаться, и в течение целого часа одна замечательная находка следовала за другой, сопровождаемая нашими громкими и вполне понятными восклицаниями изумления и восторга. Со всех сторон перед нашими глазами возникали статуи и изображения зверей, таинственные знаки и эмблемы — волнующая и чудесная панорама давно исчезнувшей древней жизни…

День, сверх всяких ожиданий, оказался на редкость удачным.

В моем выпачканном глиной блокноте для заметок, который я часто брал с собой под землю, пещера Монтеспан фигурировала в 1922 году под номером 63. Несколько строчек, которые я посвятил ее описанию после моего первого подземного странствия сквозь гору, заканчивались вопросом: «Что сулит мне эта пещера?»

Прошел год — и на следующий день после нашего открытия большая пресса сообщила о сенсационной находке всему миру. Потом для детального осмотра пещеры и последующих отчетов в научно-технических и массовых иллюстрированных журналах на место спешно прибыли французские и иностранные ученые, репортеры и фотографы. Их мощные быстроходные машины заполонили тесные улочки тихой деревушки Монтеспан, жители которой были потрясены небывалым оживлением, царившим в их захолустье.

Затем последовало официальное признание исключительной научной ценности находки. Пещера Монтеспан была включена в список национальных исторических памятников Франции. Пришли награды и похвалы от самых высоких инстанций, включая сюда Академию спорта. Последнее явилось для меня полной неожиданностью, которая, однако, искренне порадовала всех тех, кто не отделяет культуру духовную от культуры физической.

Безвестный до того дня археолог, считавшийся в здешних краях чем-то вроде маньяка, искателя кладов, — я переносил как умел неожиданно свалившуюся на меня славу. Когда же волнения наконец улеглись и газетная шумиха утихла, я достал мой старый, потрепанный блокнот и под последней строчкой записи — вопросом, который я задал себе в прошлом году: «Что сулит мне эта пещера?» — приклеил фотографию из крупного иллюстрированного журнала с подписью: «Самые древние в мире статуи».

Сразу же после открытия древних статуй в пещере Монтеспан сельский учитель из соседней деревни, пожелавший во что бы то ни стало увидеть своими глазами мои замечательные находки, но боявшийся форсировать сифон, вооружился заступом и выкопал во входном коридоре пещеры глубокую траншею для подземного ручья, чтобы увеличить выход воды на поверхность и снизить ее уровень под землей.

Этот труд, продолженный моим братом Марциалом и группой товарищей, уже через три дня принес свои положительные результаты. В сифоне, между каменным сводом и поверхностью воды, образовалась воздушная прослойка высотой около 40 сантиметров, что позволяло посетителям пройти это препятствие, ни разу не окунувшись с головой. Отныне желающие осмотреть чудесные реликвии седой старины отделывались на своем двухсотметровом пути к ним лишь очистительным купанием в холодной воде. Благодаря этому элементарному благоустройству пещера стала доступной для ученых. Разоблачившись, они храбро принимали ледяную ванну и, руководимые мной, добирались до галереи первобытных скульптур и рисунков и лично знакомились с ними.

Читатель уже дважды сопровождал меня под землей: во время первого, чисто спелеологического исследования пещеры Монтеспан в 1922 году и в день сенсационного открытия в 1923 году. Спустимся еще раз в эту всемирно знаменитую отныне пещеру и рассмотрим заключенные в ней сокровища первобытного искусства.

Наскальные изображения и глиняные скульптуры пещеры Монтеспан относятся к началу мадленской эпохи, следовательно, насчитывают около 20 тысяч лет существования. В пещере — около пятидесяти изображений различных животных, в том числе исчезнувших ныне с лица нашей планеты или переселившихся в страны с более теплым климатом. Изображения награвированы на стенах пещеры глубокими штрихами, с помощью кремневых зубил или резцов. Что же касается глиняных скульптур, то они представлены примерно тридцатью образцами, начиная от настоящих статуй высотой в один метр и выше и кончая маленькими горельефами, сильно попорченными водой, стекающей со стен и потолка. Скульптуры эти — самая ценная часть находки. До их открытия единственными известными науке образчиками скульптуры этой доисторической эпохи были две глиняные статуэтки бизонов, найденные в 1912 году известными французскими археологами графом Бегуэном и его сыновьями в пещере Тук д'Одубер (департамент Арьеж).

Говоря о своих открытиях в пещере Монтеспан, я упомянул, что на мысль о возможности этих открытий меня натолкнули воспоминания о некоторых исследованных мною раньше пещерах. Большая пиренейская пещера Тук д'Одубер принадлежит к их числу. Посещение ее глубоко поразило меня и многому научило. Живописное путешествие в пещере Тук д'Одубер, включающее поездку в лодке по подземной реке подъем на верхние этажи с помощью веревочных лестниц, продвижении ползком по узким переходам и туннелям, открыло мне глаза на многие незаметные на первый взгляд детали, научило тщательному, кропотливому поиску, умению улавливать и замечать мельчайшие факты и признаки, которые ничего не говорят глазу непосвященного.

Сходство между пещерами Тук д'Одубер и Монтеспан поразительно. Оно сразу бросается в глаза. Особенно примечательно, что только в этих двух пещерах найдены на сегодняшний день во Франции доисторические скульптуры из глины.

Но вернемся в пещеру Монтеспан.

Покинув русло подземного ручья в том месте, где циклопическая каменная колонна преграждает ему путь (читатель уже знаком с это колонной), мы сворачиваем в галерею с произведениями искусства мадленской эпохи. На стенах видны изображения главных представителе фауны этой эпохи: мамонта, лошади, бизона, оленя, кулана, каменного барана, пиренейской серны, гиены.

Изображения этих животных изумляют нас высоким мастерство выполнения и поразительным реализмом — качества, присущие большинству произведений доисторических художников, которые были, как правило, замечательными анималистами.

Но, не говоря уже об этих качествах изображений, неподражаемых и ни с чем не сравнимых, которыми глаз не устает восхищаться, следует отметить здесь некоторые детали, поражающие своей оригинальностью и таинственными мотивами, вдохновлявшими великих безвестных художников пещеры Монтеспан.

Так, на шее у одной из лошадей глубокими штрихами резца изображена левая человеческая рука с вытянутыми и широко расставленными пальцами. Другое изображение лошади высечено рядом шероховатым выступом стены таким образом, что выступ этот образует гриву лошади. А голова пиренейской серны, очень выразительна нарисована вокруг маленького, вкрапленного в скалу, овального камешка, который изображает глаз животного.

Две лошадиные головы, обращенные друг к другу мордами, так не похожи одна на другую, что намерение художника изобразить две различные породы лошадей не вызывает сомнений.

В самом деле, у одной из лошадей массивная голова, толстые, выпяченные губы, раздутые ноздри и густая, длинная грива, между тем как у другой — головка тонкая и изящная, а грива короткая и редкая.