Нечаянная радость (сборник) - Юлия Вознесенская

Маша молчит, опустив голову. Потом уходит в темноту на высоких своих каблуках.

Влад еще долго шел по дороге один, еле волоча ноги.

Он шел под луной. Шел до самого рассвета, а когда вышел из леса, то сразу увидел свой белый монастырь, освещенный первыми лучами солнца. И улыбнулся устало, и подумал: «Вот я и дома».

Водружение креста

На колокольню с помощью веревок и блоков подняли несколько крупных балок, просунули их в окошки барабана и соорудили на них двухэтажные леса: один широкий настил вокруг самого барабана, а второй, поуже, вокруг купола – специально для водружения креста.

На торжественное событие из областного города приехали архиепископ Лонгин и его приближенные. Чин водружения креста начался с его освящения. Как и положено по уставу Церкви, правящий архиерей должен был собственноручно освятить крест, который пока находился на земле и стоял перед колокольней, наклонно прислоненный к специально сооруженным высоким козлам. Позади него располагался монастырский хор, управляемый регентом Михаилом. Владлен сегодня не пел, архимандрит не благословил.

Вокруг архиерея со свитой чинно толпились монахи, а за этим черным кругом – располагался другой круг, большой и пестрый – это были собравшиеся на торжество местные прихожане, паломники и отдельной кучкой трудники обители. Среди них и принаряженный Владлен в выстиранной камуфляжке, его мокрые после мытья волосы почти касались плеч.

Иеромонах Агапит прочитал специальную молитву на освящение креста. После чтения архиепископ трижды окропил крест святою водой со словами:

– Благословляется и освящается знамение сие крестное, благодатию Святаго Духа, окроплением воды сея священной, во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь!

Затем хор запел тропарь: «Вознесыйся на Крест волею тезоименитому Твоему новому жительству щедроты Твоя даруй, Христе Боже; возвесели нас силою Твоею, победы дая нам на супостаты, пособие имущим Твое оружие мира, непобедимую победу».

На этом торжественное освящение креста было завершено. Виктор, стоявший во время освящения рядом с «батяней», побежал руководить работами. Монахи подняли крест на плечи и понесли его к вертолету. Виктор с монахами закрепили на кресте трос, прикрепленный к вертолету. Вертолетчик внимательно наблюдал за их действиями, затем подошел к кресту и проверил, все ли ладно, и только после этого полез в кабину и запустил двигатель. Монахи оттеснили зрителей подальше от вертолета, Виктор махнул вертолетчику рукой. Вертолет стал подыматься, подняв на церковном дворе небольшую бурю. Архимандрит Евлогий и два монаха скорым шагом пошли к колокольне. Виктор и еще один монах оставались с крестом и придерживали его до тех пор, пока он не поднялся выше их поднятых рук. Крест стал уходить в небо, и тогда Виктор тоже побежал на колокольню.

Владлен наблюдал всю картину, стоя в толпе. Вертолет под пение тропаря Кресту трижды совершил облет монастыря. С земли трос был неразличим, и казалось, что крест сам по себе плывет в небе над обителью. Но вот архимандрит с монахами и догнавший их Виктор появились на верхней площадке лесов. Площадка была обнесена дощатым ограждением, и Владлену представилось, что архимандрит с командой стоят на капитанском мостике, и то ли они плывут к кресту, то ли крест к ним – непонятно, но торжественно и красиво! У него даже дух захватило, и время как будто остановилось.

Вот крест начал медленно опускаться к куполу. Теперь надо его поймать, вставить штырь в специальное отверстие и закрепить крест над колокольней. Но в тот момент, когда он почти соприкоснулся с куполом, над монастырем вдруг проносится порыв ветра – и крест относит в сторону.

– Непростое это дело! – проговорил кто-то рядом с Владленом.

– А то! – важно отвечает он, волнуясь и ощущая свою причастность к происходящему.

Толпа монахов и гостей тревожно загудела.

Виктор машет вертолетчику: заходи, мол, по новой. Чтобы на этот раз не упустить крест, он расставляет монахов по кругу; среди них выделяется мощная фигура «батяни». Вот они все замерли там наверху и стоят с поднятым руками, будто молятся. А может, они и вправду молятся. Снизу не слышно, да и вертолет грохочет…

Крест уже снова над куполом, однако резкий порыв ветра опять относит его в сторону. И так повторяется несколько раз.

В толпе начинается ропот, все волнуются. Какая-то старушка в нарядной пестрой шали уже витийствует:

– А видно, не угодили чем-то наши монахи Николаю Угодничку – крест-то от колокольни так и относит, ну так и относит! – она начинает усердно креститься. – Ох, неспроста это, православные!

– Да ладно тебе, бабуля! – смеется Владлен, хотя и сам он волнуется, переживает. – Просто ветер наверху сильнее.

– Ветер, говоришь, сынок? А ветер-то откуда? По прогнозу никакого ветра не должно быть! Я прогноз-то по телевизору видала!

– Ты бы меньше телевизор смотрела, бабушка, а больше молилась! – уже по-настоящему сердясь, отвечает Владлен.

Но сердился он не из-за бабки, а из-за того, что события на колокольне стали разворачиваться уже вовсе трагическим образом. Вертолет в который раз подносит крест к куполу, теперь уже сверху: крест как будто снижается ровно и вдруг, уже почти коснувшись купола основанием, снова начинает уклоняться в сторону и отплывает от колокольни. В последний момент Виктор вскочил на ограждение лесов и даже коснулся рукой креста – но не успел ухватиться за него. Упустив крест, он взмахивает руками, едва удерживаясь на ограждении, балансирует как канатоходец над пропастью, но все-таки удачно спрыгивает на настил лесов.

Толпа дружно и громко ахнула.

– Я же говорю, согрешили монахи! – громко говорит вредная старушка и от страха начинает тоненько подвывать и мелко креститься.

Свирепо глянув на бабульку, Владлен бросается вперед и, расталкивая зрителей, бежит к колокольне. Он несется по винтовой лестнице, хватаясь за временно натянутый вместо перил канат. Минута, другая – и он уже на верхней площадке лесов.

– Ты зачем сюда? – грозно встречает его Виктор. – Принесла нелегкая…

– Помочь хочу, достало уже!

– Пусть поможет, – разрешил архимандрит. – Встань, Владик, на той стороне, где никого!

Вертолет отлетел довольно далеко и заходит теперь с другой стороны.

Владлен не успел еще толком оглядеться на колокольне, а крест уже снова приближается к куполу, причем именно с его стороны.

– Витя, батяня, сюда! Сюда давайте! – заорал Владлен.

Архимандрит и Виктор бросились к кресту, но они явно не успевали. И тогда Владлен решительно вскакивает на ограждение, чтобы поймать крест, но очередной порыв ветра снова относит его в сторону. Владлен, на мгновение замирает, раскинув руки и теряя равновесие. От запредельного ужаса он закрывает глаза – и срывается с шаткого ограждения. Но за миг до того крест, завершив амплитуду, начинает обратное движение, приближается к колокольне – и падающий Владлен повисает на нем.

Вертолет чуть подымается, и под тяжестью Владлена крест зависает над колокольней. Между Владом и монастырем – никого, только он и крест. И происходит с ним неожиданное: он вдруг совершенно успокаивается. Никакого страха высоты он не чувствует, один только восторг от вида открывшегося простора и сознания особой значимости момента.

Вертолет чуть снижается.

– Держите! Хватайте меня за ноги, ёшкин корень! – истошно орет, глядя вниз, уже опомнившийся Владлен.

Виктор подпрыгивает и за ноги опускает Владлена вместе с крестом на леса. Монахи тут же ловко вставляют штырь в отверстие купола и начинают закреплять крест.

– Дурачина! – говорит архимандрит и стучит кулаком по Владленову лбу, а потом ласково теребит его и без того уже взлохмаченную ветром голову. – Поймал-таки крест, разбойник!

– Не-а! Это он меня поймал, батяня! Чес-слово! Я уже вниз летел, а он меня вот так, вот так вот – под руки… Вот чесслово! – и Владлен неумело, но размашисто перекрестился.

– Спокойно, герой башка-с-дырой! Разволновался… Цел – и слава Богу! – сердито бросил ему Виктор, начиная снимать трос с креста. – И давай дуй вниз от греха подальше!

Виктор с монахами и архимандритом продолжали работу, а ошалевший Владлен на ватных ногах послушно побрел к люку в полу настила и начал спускаться с колокольни.

Вот он уже внутри, под колоколами. Глянул на винтовую лестницу – стало страшно, вдруг показалось, что лестница закручивается под ним каменным винтом, а колокола над головой сами собой грозно раскачиваются и вот-вот вдарят… Он понял, что лучше бы ему теперь немного посидеть, и опустился на ступеньку, хватая воздух открытым ртом.

Только минут через пятнадцать Владлен, пошатываясь, вышел из дверей колокольни и сразу ушел за нее, подальше от людских глаз. Он, пошатываясь, подошел к монастырской стене и прислонился к ней лбом. Постоял. Потом сполз по стене и сел на корточки, опираясь руками о землю. Его все еще мутило. Посидев так какое-то время, он осторожно ощупал ладонями землю – земля была твердая и больше не качалась. Он поднял голову и увидел сияющий над колокольней крест. Долго на него смотрел. Потом широко улыбнулся и сказал: