Академик С.П. Королёв - Петр Асташенков

В 1930 и 1931 годах новые полеты с использованием пороховых ракет были проведены в Германии и Италии.

В те же годы в Советском Союзе сотрудник Газодинамической лаборатории[7] в Ленинграде В. И. Дудаков испытывал пороховые ускорители на самолете - тяжелом бомбардировщике ТБ-1. Он убедился, что включение ракет на старте сокращает длину разбега втрое или позволяет увеличить полетный вес на две тонны.

Об опытах ГДЛ узнал Сергей Павлович и летом 1932 года побывал в Ленинграде на Комендантском аэродроме, посмотрел ракетные ускорители, поднялся в воздух на ТБ-1 с реактивным стартом.

Сравнив "способности" пороховых и жидкостных двигателей, Сергей Павлович отдал предпочтение вторым. Он утвердился в намерении поставить реактивное жидкостное "сердце" на летательный аппарат. Подобных опытов за рубежом не было. Главная трудность заключалась в том, где взять достаточно мощный двигатель.

Сергей Павлович знал не только о замыслах Цандера и опытах Дудакова, но и о том, что в Газодинамической лаборатории проектировались и строились двигатели для жидкостных ракет. К 1931 году было испытано два двигателя. Один, работавший на жидком кислороде и бензине, развил тягу в 20 килограммов. Когда Сергей Павлович был в Ленинграде, он познакомился и с этими двигателями.

Еще острее стали перед ним вопросы: как ускорить получение двигателя? Как сделать идею ракетного полета достоянием людей, чтобы эта идея сама стала силой? Сергей Павлович побывал во многих организациях, больше всех его поддержали в Центральном Совете Осоавиахима, где он был своим человеком.

- Будем считать, что организация, заинтересованная ракетным полетом, есть, - подытожил свои поиски Сергей Павлович при встрече с Цандером, - это Центральный Совет Осоавиахима.

Действительно при ЦС Осоавиахима в начале 1931 года образовалась секция реактивных двигателей. Она занялась пропагандой идей Циолковского, теории реактивного движения. Но, что еще более важно, на ее собраниях живо обсуждался вопрос: как быстрее и вернее всего осуществить идею ракетного полета.

Участники обсуждения запомнили, что Сергей Павлович предложил:

- Давайте поставим на планер жидкостный двигатель. И попробуем полетать на ракетоплане. Последнее я беру на себя...

У присутствующих загорелись глаза: вот предложение простое, определенное и доступное. Именно то, что нужно.

В самом деле - подходящий планер легко найти, а двигатель можно построить. Имелся в виду второй двигатель Цандера ОР-2. Руководство Центрального Совета Осоавиахима вняло настойчивым просьбам. 18 августа 1931 года при Осоавиахиме была образована группа изучения реактивного движения - ГИРД. С нею и был заключен договор на постройку ракетоплана, получившего марку РП-1. Начальником работ по ракетоплану стал С. П. Королев. Первую бригаду возглавил Ф. А. Цандер.

Сергей Павлович очень ценил Ф. А. Цандера, видел в нем, как он писал позже, "исследователя и выдающегося научного деятеля в области ракетостроения и космонавтики". Но часто в практических делах ему приходилось удерживать Фридриха Артуровича от преждевременных действий. Так, при организации ГИРДа Цандер предложил прежде всего приобрести... водолазный костюм в предвидении того, что вдруг будущая ракета при испытаниях опустится на воду. Сергею Павловичу пришлось с серьезным видом пообещать, что водолазный костюм будет, когда будет ракета.

Кроме Цандера, в ГИРД вошло много энтузиастов, в особенности из авиационных инженеров-конструкторов. Некоторые из них, увлекшись ракетной техникой, после дневной работы в ЦАГИ или на заводе спешили в ГИРД, чтобы провести вечер за чертежной доской.

Вместе со всеми допоздна засиживался за чертежами и Сергей Павлович - обсуждал с товарищами и уточнял проект ракетоплана. И никакие иные заботы не могли отвлечь его от этого дела. А между тем забот у него прибавилось - он недавно женился. Его женой стала подруга детства Ксения Максимилиановна Винцентини, та самая, что училась вместе с ним в Одесской стройпрофшколе. После школы она окончила медицинский институт и работала в Донбассе врачом, а в Москву в то время приехала на совещание. Здесь молодые люди и оформили брак.

Когда они шли в ЗАГС, Ксения уже имела на руках билеты на поезд. Поэтому из ЗАГСа молодожены заехали домой лишь на часок. Здесь их, кроме родителей, ждали друзья Сергея Павловича - известные летчики Михаил Громов и Дмитрий Кошиц. Подняли бокалы шампанского, пожелали молодым счастья и... пошли искать извозчика, чтобы отправиться на Курский вокзал.

Перед отъездом супруги договорились, что Ксения переедет в Москву, но администрация больницы ее не отпускала. Сергей Павлович ездил в Донбасс, хлопотал. Хлопотала администрация ЦАГИ. И только через три месяца Ксения вернулась в Москву и застала мужа в горячке новых дел.

Сергей Павлович и его товарищи сгорали от нетерпения: скорее строить, скорее летать на ракетоплане. Они уже придумали своему будущему аппарату название - "Имени XIV годовщины Октября". Годовщина миновала, но ракетоплан еще не был готов.

Правда, дела понемногу разворачивались. С февраля 1932 года ГИРД располагал планером конструкции Б. И. Черановского. У планера крыло было треугольной формы и отсутствовал хвост, что считалось удобным для установки ракетного двигателя. Но тем не менее пришлось внести в планер некоторые изменения: усовершенствовали заднюю часть, сделали металлическую обшивку, поставили в крыле баки. Чтобы осуществить постройку двигателя, в середине того же 1932 года добились решения о создании производственной базы ГИРДа. Центральный Совет Осоавиахима, хорошо зная Сергея Павловича как конструктора самолетов и планеров, утвердил его руководителем нового предприятия.

Член-корреспондент Академии Наук СССР Б. В. Раушенбах вспоминает по этому поводу: "Впервые я услышал о Сергее Павловиче в начале 30-х годов как о конструкторе планеров. Тогда их конструировали талантливые молодые люди, смелые и задорные. Из рядов создателей планеров выросли такие замечательные деятели авиации, как С. В. Ильюшин, О. К. Антонов. С. П. Королев мог бы тоже стать генеральным конструктором авиационной техники. Но авиация его потеряла, ракетная техника приобрела одного из своих основоположников".

Это в будущем стало ясно, кого приобрела в его лице ракетная техника. Поначалу эта техника приподнесла ему, если не сюрприз, то урок.

Нетерпение, с которым молодежь взялась зз ракетоплан, было ненадежным союзником. Бесхвостый планер облетывался, а двигателя все не было. Сергей Павлович понял: нужны широкие и целенаправленные исследования. Он начал с того, что попросил, чтобы ему предоставили для ГИРДа какую-нибудь брошенную церковь. Стены у нее толстые, прикидывал он, взрывы ей не страшны. Но вместо этого новому производству был предоставлен большой подвал в жилом доме на углу Садово-Спасской улицы и Орликова переулка. Попробовали поискать что-нибудь получше. Не нашли. Пришлось обосноваться здесь. Обили стены фанерой, оклеили их обоями. Оборудовали лаборатории и мастерские. Помещение приобрело обжитой вид, работа закипела.