Семь лет одиночества. Принцесса Малейн (СИ) - Эль Вайра

никогда не был в первых рядах тех, кто хочет поговорить с ее дядей.

Принцесса кивнула. К центру зала подтягивались другие пары, готовясь к следующему танцу, так что она позволила Робу увести себя в сад.

Они шли молча. Малейн задавалась тысячей вопросов, на которые не находила ответов. Они с Робом никогда не заявляли о любви друг к другу, но после прошлогоднего фестиваля она часто задумывалась о его намерениях. За этот год слова в его письмах обрели совсем иную форму, и иногда Малейн… Она тешила себя надеждой, что он и правда хочет большего, чем просто дружба.

Его подарок, который теперь она носит на груди, был почти обещанием, но всё же… А вдруг она ошиблась? Вдруг не так истолковала его намеки? Тогда она бы выглядело глупо даже в собственных глазах.

Они остановились в самом дальнем углу сада, в укромном месте под решетчатой шпалерой, увитой лиловыми розами. «Как удачно, под цвет платья», — подумала Малейн. Лунный свет окрашивал ночь в серебро. На розовых бутонах блестели капли недавнего дождя, сверкая, словно бриллианты.

— Мне тут нравится! — воскликнула Малейн, — Но я еще не бывала здесь ночью. Как ты нашел это место?

Роб сочувственно поджал губы.

— Невероятно, но иногда родители позволяют мне выходить куда-то вечером.

Она показала ему язык и покружилась, впитывая магию момента. В воздухе сладко пахло цветами и мокрой землей. Роб стоял от нее на расстоянии вытянутой руки, и выражение его глаз было таким же, как до танца. Он будто хотел расплавить ее этим взглядом.

Малейн улыбнулась. Ей почему-то вдруг стало так неловко, будто перед ней — не ее давний друг. Мальчик, которому она пыталась подарить змею, кажется, исчез. На его месте стоял мужчина. Статный и высокий, но всё с той же улыбкой, которая делает его еще красивее.

— Молли… — тихо начал Роб, но она рассмеялась.

— Здесь ты можешь звать меня по имени, не письмо же пишешь.

Но Роб не поддержал ее веселья. Вместо этого он опустил глаза.

— Я знаю, — сказал он, — но Малейн — застенчивая принцесса под строгим надзором дяди, а Молли… Она свободная. Не боится мне писать даже под страхом наказания.

Слова второй раз за ночь застряли у Малейн горле. Ее пульс участился, и она не могла произнести ни звука.

— Когда ты танцевала с Седриком год назад, — продолжил Роб, — зачем ты это сделала?

— Ты знаешь, зачем.

Она опустила взгляд на золотые пуговицы на его мундире.

— Я хотела отомстить.

— За что?

Он шагнул к ней и нежно коснулся ее щеки. Малейн вздрогнула. Она колебалась. Он правда хочет это услышать? Прошел год, и она, в каком-то смысле, жалела о том, что сделала той ночью, на закрытии прошлого фестиваля. Ей нельзя было танцевать — возраст еще не позволял, да и дядя, как обычно, запретил.

Но она это сделала, а Седрик, кузен принца Анри, кажется, был совсем не против некоторой скандальности их танца. Да и честно говоря, Малейн получила ровно то, чего хотела — внимание Роба. Он чуть не поколотил Седрика и напрочь забыл о существовании Сибиллы фон Ротбарт, которая покидала фестиваль в слезах.

— Ответь, Малейн, — сказал Роб. Теперь он стоял еще ближе. — Это была ревность?

— Ты танцевал. Я тоже хотела, не более.

— Значит, выбираешь Седрика?

— Я могу выбрать любого, кого захочу.

На этих словах она приподняла подбородок. Роб одарил ее улыбкой, и ей потребовалась вся сила воли, чтобы не задрожать, когда он провел пальцами по ее скуле.

— Ты ненавидишь Седрика.

— Я ненавижу оставаться в стороне.

— Скажи-ка мне, Малейн, — Роб больше не улыбался. — Почему ты саботировала мои танцы с Сибиллой? Причина та же, что и в твоем танце с Седриком?

Его дыхание согревало ее лицо. Малейн зажмурилась, пытаясь сосредоточиться.

— Не понравилось.

— Что не понравилось?

Ее глаза распахнулись, а возмущение, граничащее с отчаянием, захлестнуло ее волной.

— Не понравилось, что ты не мой!

Малейн тяжело дышала и смотрела Робу в глаза. Звенящая тишина воцарилась на несколько долгих секунда, и принцесса не могла в это поверить. Серьезно? Он молчит? После того, как заставил ее признаться?

Она почти готова была сбежать, но он наклонился к ее уху и прошептал:

— А знаешь, что я тогда понял?

— И что же? — рявкнула она.

— Мне это тоже не понравилось.

Прежде, чем она успела ответить, он взял ее лицо в свои руки и прижался губами к ее губам.

Глава 6

Год от года Малейн всё чаще задавалась вопросом — каково это, когда тебя целуют? В частности, когда тебя целует Роб. И это оказалось за пределами всего, что она могла себе представить. Такое нельзя было вообразить даже во сне!

Его пальцы гладили ее щеку, то и дело спускаясь шее. Вторую руку он опустил и обхватил принцессу за талию, притянув к себе вплотную. Малейн казалось, что она падает и не знает, когда приземлится. Может, она уже никогда не найдет землю? Не важно. Ей хотелось падать вечно.

Роб отстранился ровно настолько, чтобы их губы соприкасались.

— Выходи за меня, — прошептал он на выдохе.

Малейн замерла. Потом отступила на полшага, чтобы лучше видеть его глаза. Нет, он не шутит. В его зеленом взгляде нет и намека на веселье. Только волнение, вопрос и ожидание ее ответа.

— Ты… ты правда этого хочешь? — спросила она.

Роб нервно усмехнулся.

— Не предлагал бы, если бы не хотел.

Малейн выпуталась из его объятий и покачала головой.

— Роберт, я серьезно. Брак — это… ну, на всю жизнь. Ты молод…

— Вообще-то я на два года тебя старше, — несколько обиженно ответил он.

— А вдруг ты решишь, что тебе нужна другая?

Малейн положила руку на свои тщательно уложенные волосы. Ее прическа и ее наряд… Они так ей нравились всего час назад, а теперь показались ей слишком вычурными. Нелепыми. Будто она маленькая девочка, которая играет в переодевания.

Принцесса судорожно вздохнула.

— Мне пятнадцать, Роб. И я не такая уточненная, как все остальные дамы, и я… Я все еще под опекой дяди. — К ее глазам подступили слезы. — Вдруг ты решишь, что я не стою хлопот? Вдруг ты передумаешь?

С каждой секундой Роб краснел все больше, но как только Малейн произнесла последние слова, он мягко рассмеялся и притянул ее обратно к себе. Напряжение ушло.

Малейн опустила голову ему на грудь и тихо всхлипнула, пока он гладил ее по спине.

— Я терпел твоего дядю последние семь лет. Думаешь, не вынесу еще парочку, чтобы