Моё прекрасное алиби - Чингиз Абдуллаев

— Да, да, конечно, я помню, — заинтересованно сказал генеральный.

Борисова начала раскладывать бумаги на столе. К их зданию подъехала машина с тремя пассажирами. Они требовательно просигналили и сторож предупредительно раскрыл ворота, очевидно, эти трое были здесь своими людьми. Борисова начала объяснять разницу за прошлый — год и нынешний. Все трое, оставив машину во дворе, прошли в здание и, пройдя мимо двух охранников, также не остановивших их, вошли в лифт. Генеральный получал удовольствие, глядя как убедительно и доказательно говорит Борисова. С кадрами у них всегда не было проблем, — подумал генеральный, — нужно будет послать Борисову учиться в Лондон. Трое мужчин вышли из лифта на этаже, где был кабинет генерального.

Внезапно генеральный закашлял. Потом виновато посмотрел на сидевшую перед ним женщину. — Старость не радость, — банально произнес он. Она мягко улыбнулась.

— Давайте прервемся, попьем чайку, — предложил генеральный.

— Сидите, — встрепенулась она, — я все приготовлю. За его спиной была незаметная дверь в комнату отдыха, где была электрическая плитка, чайник, небольшой столик и кровать для отдыха. Когда сотрудники задерживались на работе, они вместе с директором пили чай в его кабинете. Он был по-настоящему демократичен, без показного панибратства.

Она прошла в комнату, набрала воды в чайник. В этот момент в кабинет вошло сразу трое мужчин. — Ты, — удивился генеральный, — в чем дело? — Хотим подписать тот самый проект, — протянул бумагу первый из вошедших, — он нам очень нужен.

— Это невозможно, — твердо объяснил генеральный, — это самое настоящее мошенничество. Хищение государственных средств. Николай, я тебе много раз объяснял.

— Он ничего не понял, — сказал первый из вошедших. — И не поймет, — добавил второй. — Поймите, — еще раз попытался убедить хозяина кабинета первый из вошедших, — это не только наше дело. Здесь, в этом деле интересы многих людей.

— Я же сказал, что не подпишу, — твердо сказал генеральный директор, — и не стоит, Николай, настаивать.

— Он не подпишет, — согласился второй, быстро доставая из кармана пистолет с глушителем. — Вы с ума сошли, — растерялся генеральный. Раздался щелчок. Потом еще один. Обе пули попали в цель. Первая пробила печень, вторая попала в сердце. Последней мыслью директора была тревога за Борисову. Она ведь в соседней комнате, — внезапно подумал он, перед погружением во тьму. Николай подошел к убитому, пнул его ногой.

— Подлец, довел таки до этого. Эх, Осман, так трудно работать с непонимающими людьми.

— Уходим, Николай. Выключай свет и уходим. Скажем, если спросят, что он остался ночевать в своем кабинете.

Борисова стояла в комнате отдыха, слушая каждое слово. Она не совсем поняла, что случилось, даже услышав два громких щелчка и стук падающего тела. А может, не хотела верить в случившееся.

Трое вышли из кабинета, потушив свет. Направились к лифту. Борисова осторожно вышла из комнаты отдыха.

Они вошли в лифт, спускаясь на первый этаж. Она вошла в кабинет, ничего не понимая. Они уже покидали здание, когда она, еще не совсем соображая, что произошло, автоматически включила свет в кабинете и закричала.

Крик ее был скорее сдавленным стоном и не был слышен нигде. Но все трое вышедших из здания обратили внимание на загоревшийся свет в кабинете директора.

— Кто это может быть? — тревожно спросил Осман. — Не знаю. Черт побери, кто там может быть в такое время, — занервничал Николай, — быстро наверх.

Третий просто коротко выругался. Он был в форме подполковника милиции и теперь недовольно смотрел на двух других попутчиков.

— Вы же говорили там никого нет, — прохрипел он. Они ворвались снова в здание, почти бегом направляясь к лифту.

Борисова выбежала из кабинета, даже не взяв своего плаща. Она пыталась найти хоть кого-нибудь в этот момент.

Подполковник оказался более предусмотрительным. Он решил подняться на третий этаж пешком.

Борисова, не дожидаясь лифта, побежала вниз по лестнице.

Двое других — Николай и Осман — снова ворвались в кабинет. Дверь в комнату отдыха была открыта, и они все поняли.

Борисова бежала по лестнице, когда столкнулась с незнакомым человеком, одетым в форму милиции. Она обрадовалась.

— Товарищ офицер, — почти закричала женщина, — там наверху убийство. Я слышала их голоса. Какие-то Николай и Осман. Они убили нашего директора. Они еще здесь, далеко уйти не могли. Подполковник сочувственно улыбался.

Она тянула его за рукав наверх, когда внезапно ощутила на своей шее его сильные, гибкие руки. Продолжая улыбаться, он сдавливал ей горло. Она захрипела, пытаясь вырваться. Но хватка была железной. Ничего не понимающая женщина уже теряла сознание, когда на лестнице вдруг появился один из охранников с первого этажа.

— Что случилось? — растерянно произнес он. Подполковник выругался. Оттолкнув женщину к стене, он быстро достал пистолет. Почти не целясь, выстрелил. Раз, другой. Грохот выстрелов заполнил все коридоры, прошел по этажам. Охранник, дернувшись, свалился.

Офицер милиции резко обернулся. Стоявшей рядом с ним женщины уже не было. Он, выругавшись, еще раз быстро поднялся наверх, успевая заметить, как она садится в лифт. К нему подбежали двое его знакомых. — Что случилось?

— Пристрелил охранника, — с досадой ответил подполковник, — в кабинете была женщина. Она все видела. Слышала, как вы называли друг друга. Запомнила вас по именам. А теперь и меня видела. Быстро в лифт, нужно ее найти.

Она выбежала в вестибюль первого этажа, где сидел еще один дежурный.

— Остановите их, — закричала она, — остановите. Тот, ничего не понимая, стал доставать оружие. Открылась дверь лифта и подполковник, вытянув руку, сделал еще один выстрел. Охранник, не понимая, что происходит, рухнул на пол. Женщина выбежала во двор, где стояла машина ее преследователей. Они самонадеянно оставили ключи прямо в автомобиле, и она села за руль.

Трое преследователей уже выбежали во двор, когда машина рванулась со своего места. Непрерывно сигналя, она вырулила к воротам. Сторож медленно открывал их. Она все время сигналила. Трое незнакомцев были Уже совсем рядом. Не дожидаясь, пока ворота окончательно откроются, она по ошибке переключила скорость на задний ход и резко дала газ. Послышался чей-то страшный крик. Машина, сильно дернувшись, остановилась. Она переключила на первую скорость и, царапая бок машины, выехала наконец со двора. Только у ворот что-то тяжелое отцепилось от машины. Она наконец дала полный газ. Николай склонился над тяжело дышавшим Османом.

— Кажется, готов, — сказал он через минуту, — умер. Задавила сука.

— Это к лучшему, — все свалим на них, — успокоил его подполковник. Скажем, какой-то кавказец ворвался, открыл стрельбу. А потом его сообщник бежал, оставив здесь своего товарища. К ним подбежал испуганный сторож.

— Товарищ подполковник, в чем дело? — Не видишь, было бандитское нападение, нашу машину угнали, — строго сказал офицер, — вызывай срочно милицию, пусть ищут наш автомобиль. И «скорую помощь». Там, кажется, есть убитые.

Когда сторож подбежал к телефону, подполковник взглянул на Николая. — Ты хоть ее знаешь?

— Конечно, знаю. Борисова Ирина — начальник отдела. — Знаешь, где живет? — Могу позвонить, узнать.

— Тогда чего стоишь, действуй, идиот. Нужно ехать к ней домой. Она меня видела. Да и вас знает. Представляешь, что будет, если она заговорит. — А здесь…

— А здесь без тебя разберутся. Труп бандита есть, чего тебе еще нужно. А он точно умер? Подполковник наклонился над ним. — Да, кажется, она переехала его пополам. Он, что, совсем ненормальным был, машину руками хотел остановить? Подбежал сторож.

— Сейчас будут, — передал ваши сообщения, — почти по-военному доложил он.

— Хорошо, — поощрил подполковник, — стой здесь и никого не пускай.

— А мы пойдем позвоним еще раз, — показал он Николаю.

Во дворе, тщательно вытерев свой пистолет, он выбросил его на землю.

— Директора убил Осман. Пистолет у него в кармане. А его сообщник застрелил двух охранников и скрылся. Пистолет чистый, пусть ищут второго бандита.

Николай бросился к телефону. Торопливо набрал чей-то номер.

— Добрый день. Это я, Николай. Слушай, у нас Ирина Борисова работает. Да, начальник отдела. Где она живет, не знаешь? Ребята должны документы ей на дом отвезти. Где? Спасибо. — Узнал? — спросил подполковник. — Да, — кивнул Николай.

— Позвони ребятам, пусть ее встретят. И без лишних фокусов, сразу пусть стреляют. Николай бросился снова к телефону.

Х

Только подъехав к своему дому, она немного успокоилась. Куда теперь? Она понимала, что в милицию ей лучше не обращаться. Тот милицейский офицер был таким же убийцей, как и двое других. Кажется, одного из них она задавила. Что теперь будет? Она сидела за рулем, опустив голову прямо на кожаное покрытие руля. И ничего не могла решить. Куда ехать? В милицию она боялась, там вполне могли оказаться коллеги этого офицера. Нужно было подниматься домой, но она сидела за Рулем, не решаясь шевельнуться. После развода она жила одна и подниматься в пустой, холодный дом ей не хотелось.