Слова, которые ранят, слова, которые исцеляют. Как разумно и мудро подбирать слова - Иосиф Телушкин

Многие из нас ударяют по чему-нибудь, когда злятся. Тора здесь весьма глубока: будучи в ярости, следует постараться поговорить, а не ударять и разражаться гневом. Более того, находясь в гневе, мы склонны делать крайние и неразумные замечания. Так, хотя Моисей, вне сомнений, не хотел этого, говоря «мы», он имел в виду себя и Аарона, а не Бога, сотворившего чудо извлечения воды из скалы. Его опасно неразумное замечание, которые мы все делаем, когда злимся, могло привести к тому, что израильтяне поверили бы, что Моисей сам является Богом. [57] Моисей дорого поплатился за свою потерю самообладания: Бог отказал ему во вхождении в Землю обетованную.

Помимо неразумного поведения, потеря самообладания часто приводит к тому, что мы выглядим глупо. В своей книге « Игра в кино» , актер Майкл Кэйн вспоминает: «Я часто терял самообладание. В рабочей обстановке я выходил из себя очень быстро. Какое-то время я работал над фильмом “ Последняя долина” , Джеймса Клавела, который во время Второй мировой войны побывал в японском плену. Джеймс выглядит как англичанин, но мыслит как японец. Как-то раз, когда я сорвался, Джеймс просто смотрел на меня, дав мне проораться и перебеситься, а потом сказал: “Пойдем, Майк. Пойдем, отойдем и присядем”. Усадив меня, он рассказал мне про японскую доктрину о потере лица… если начинаешь орать и кричать, ты выглядишь глупо и чувствуешь себя глупо, и в результате теряешь уважение окружающих… Больше я никогда не терял самообладания в рабочей обстановке». [58]

Близкий друг моей жены, который долгое время боролся с собой, однажды заявил: «Разве ты еще не понял, что когда теряешь самообладание, ты выглядишь невменяемым?»

Потому важно контролировать нашу ярость, какой бы «праведной» она не была. Человек мало может контролировать то, что провоцирует его гнев, но каждый из нас , если не находится в состоянии наркотического опьянения, или не является душевнобольным, либо же не получил какие-то повреждения мозга, обычно может контролировать проявления своего гнева.

Психолог Ричард Геллес рассказывает о разговоре юриста по вопросам брака с человеком, который часто проявлял физическую жестокость к своей жене.

– Почему вы бьете свою жену? – спрашивает мужа юрист.

– Я не могу себя сдержать, – отвечает муж. – Я просто теряю самообладание.

– Ну тогда почему вы ее не застрелите или не зарежете? – будучи весьма мудрым человеком, спросил юрист.

Муж не нашелся, что ответить, и все, что он смог сказать, было:

– Я не могу застрелить или зарезать свою жену, я могу [постоянно] причинять ей боль.

[Этот человек] прекрасно понимал, что он делает. [59]

Если вы считаете, что действительно не можете сдерживать свой темперамент, представьте следующий сценарий: вы и другой человек (скажем, член семьи) неистово кричите друг на друга, не стесняясь в выборе слов, – вдруг раздается звонок в дверь. Пришел тот, на кого вы бы очень хотели произвести хорошее впечатление (начальник или новый клиент). Продолжите ли вы орать или найдете способ обуздать свой гнев? [60]

Возможно, вы подавите свой гнев на короткое время, до тех пор, пока не уйдет гость, а потом битва разразится снова. Но если это происходит, ваша способность отложить свой гнев в сторону показывает, что вы в определенной мере можете держать себя в руках. Кроме того, приостановка ругани поможет несколько смягчить ее интенсивность. Как предупреждает психолог Кэрол Таврис: «Выражение гнева, когда вы [наиболее] злы , почти всегда делает вас еще злее».

Я бы продвинулся чуть дальше. Полагаю, что большинство из нас в состоянии держать вспышку гнева под контролем гораздо дольше, чем несколько минут или даже часов. Вот другая ситуация: предположим, вам сказали, если вы урежете время, которое вы кричите на свою супругу (или детей, друзей, работников) на 75 % в год, вам будут выплачивать по два миллиона долларов. Найдете ли вы способ обуздать свой нрав?

Очевидно, что мы имеем больше контроля над своим гневом, чем хотим признать. Некоторые могут контролировать себя почти полностью, другие значительно меньше. Те, кто обладает меньшим контролем, должны признать моральную обязанность сдерживать свои резкие слова. Если они обнаруживают, что не в состоянии это сделать самостоятельно, то их моральный долг найти кого-то, кто сможет оказать им профессиональную помощь, научив сдерживаться.

Огромное количество некогда исполненных любви отношений, неизмеримо более пылких, чем можно получить за два миллиона долларов, разрушаются из-за того, что люди говорят в гневе злобные слова. Учитывая это, следует отвергнуть вымысел, что Мелхола и Давид, а также мы с вами, не в состоянии контролировать то, что мы говорим или делаем.

Психиатр Др. Стефэн Мармер предлагает подходить к работе с гневом послойно, последовательно учась его контролировать:

1. Контроль над нашей первоначальной реакцией.

2. Контроль над нашим зарождающимся ответом.

3. Контроль над нашим начинающимся реагированием на ответ другого человека.

4. Контроль над нашими последующими ответными действиями.

Проходя по этому списку сверху донизу, видим: степень контроля постепенно увеличивается. Так, если даже вы не проконтролировали свою первоначальную реакцию, можете постараться лучше проконтролировать свой следующий ответ и постараться исправить тот вред, который мог быть нанесен ранее. На самом деле один из самых печальных моментов в истории Давида и Мелхолы в том, что по Библии ни один из них не постарался успокоить ту боль, которую причинили бестактные и жестокие слова.

Речь не о том, что чувствовать гнев или выражать его не следует, а о том, что это должно делаться в этических рамках . Когда Маймонид, величайший еврейский философ, писал о необходимости сдерживать свой нрав, он также предупреждал: человеку не следует становиться настолько безразличным, чтобы никак не реагировать на действия других, как будто он труп, абсолютно не способный на какие-либо чувства. [61] Предостерегающие слова Маймонида могут быть хорошим ответом на крайнюю критику некоторых римских мыслителей, выступавших против какого бы то ни было проявления гнева. Сенека, философ-стоик I века, утверждал, что человек в состоянии контролировать свой нрав, вне зависимости от степени раздражения. Он приводит историю Гарпага, который, вместо того, чтобы разразиться яростью, когда персидский царь поднес ему как угощение головы и плоть его собственных детей, бесстрастно ответил: «На царском столе любая пища – восхитительна».{10}

То, что Маймонид предлагает взамен, можно назвать золотой серединой эмоциональности: «[Человеку] следует… проявлять гнев лишь в том случае, если вопрос настолько серьезен, что только таким способом можно положить этому конец». [62] Возможно, здесь сказалось влияние на него совета Аристотеля, у которого Маймонид учился всю свою жизнь: «Когда мы идем на поводу у оскорбления или ничего не предпринимаем, чтобы не допустить оскорбления друзей, это есть проявление рабской натуры… Славен человек, который гневается по должному поводу, на должных людей, должным образом, в должное время и в течение должного времени». [63] Другими словами, нет ничего предосудительного в том, чтобы испытывать чувство гнева и выражать его в определенных правовых и нравственных пределах.

Если вам случалось разрывать близкие отношения словами злобы, подумайте, смогло бы использование следующего правила дать другой результат: о граничьте проявление вашего гнева инцидентом, вызвавшим его . Направление разговора в это русло позволит той стороне, которая подвергается критике, почувствовать, что нападок на нее как на личность не происходит. Именно упомянутый принцип нарушил Давид, когда жестоко ответил Мелхоле на ее уничижительное замечание о его плясках. У него было множество вариантов ответа: «Мне обидно, что ты нападаешь на меня в этот знаменательный день. Я был преисполнен радости, и не сдержан в пляске потому, что не хотел себя сдерживать»; или: «Мне бы хотелось, чтобы ты оставила свои аристократические представления о том, как должен вести себя царь, и поняла, насколько ты неправа. То, что я всем показал себя как человека из плоти и крови, лишь усилило, а не уменьшило любовь народа ко мне». Он мог даже ответить гораздо резче: «Ты поступила неподобающе, Мелхола, оставшись во дворце и ведя себя холодно и безучастно в столь знаменательный день».

Атака Давида в самое уязвимое место Мелхолы была ошибкой. «Пред Господом, который предпочел меня отцу твоему и всему дому его [плясал я]». Эти слова были рассчитаны на унижение и опустошение его жены, подобны ответу на пощечину по лицу выстрелом в сердце.

К сожалению, многие поступают так, как вел себя Давид. У Сомерсета Моэма в романе « Бремя страстей человеческих» , главный герой Филипп несколько косолап. Одной из причин низкой оценки Филиппом человеческой натуры было то, что «его приятели, когда злились на него, никогда не упускали случая высмеять его недостаток».