Явился паук - Джеймс Паттерсон

— Жаль, сегодня не попользуешься знаменитым местным солнцем, — проворчал Сэмпсон сквозь зажатую в зубах незажженную сигарету.

— Тем лучше для ночного заплыва.

— А я поторчу в комнате отдыха, буду соблазнять красоток.

В вестибюле наши пути разошлись.

— Желаю удачи! Надеюсь, ты получишь рождественский презент.

Надев плавки, я отправился в бассейн. Физкультура, по моему глубокому убеждению, укрепляет здоровье, поэтому я тренируюсь ежедневно в любых условиях. Особенно люблю упражнения на растяжку — их можно выполнять всегда и везде.

Бассейн был уже закрыт, но это меня не остановило: известно, что все копы не там переходят улицу, не там ставят машину и вообще постоянно нарушают правила. Это наша единственная привилегия. Но на сей раз я был не единственным нарушителем: в воде кто-то плавал, причем так тихо, что я услышал плеск, лишь подойдя к шезлонгам на самом краю бассейна. В воде оказалась стройная длинноногая женщина в иссиня-черном купальнике — самое подходящее зрелище после кошмаров сегодняшнего дня. Поначалу складывалось впечатление, что она просто расслабленно лежит на поверхности, но на самом деле она совершала сильные ритмичные движения. Ей было так уютно в пустом бассейне, что мне не захотелось мешать.

Когда она повернула голову, я с удивлением узнал Джеззи Фланаган. Удивительно, образ плавающей красотки совершенно не вязался в моем воображении с обликом инспектора Секретной службы. Я тихонько спустился в воду с другого конца бассейна. Едва ли я буду представлять собой столь же совершенное зрелище, но цель моя — хорошая разминка. Легко одолев тридцать пять кругов, я ощутил, что впервые по-настоящему расслабился. Дышать стало свободнее. Отлично, еще двадцать — и можно выпить с Сэмпсоном пива по случаю Рождества.

Остановившись для краткой передышки, я обнаружил, что прямо передо мной на краю шезлонга примостилась Джеззи Фланаган, небрежно укутавшись в белое пушистое полотенце. В лунном свете она казалась прелестной: стройная блондинка с лучистыми голубыми глазами, устремленными прямо на меня.

— Пятьдесят кругов, детектив Кросс? Улыбка настолько изменила ее, что я не признал коллегу, с которой последние дни часто виделся за работой, — настолько она стала мягче и женственнее.

— Всего тридцать пять, — признался я, — не потяну для вашей команды.

— Не сдавайтесь — вы в отличной форме, — произнесла она с улыбкой.

— Да уж, в великолепной, после часов, проведенных в микроскопическом, битком набитом кабинете с маленькими окошками, вдобавок наглухо задраенными.

— Если бы окна были большими, все бы только и думали о пляже. Неспроста во Флориде никто толком не работает, — пошутила она.

— А мы разве сделали хоть что-то за целый день?

Джеззи рассмеялась:

— Один мой друг полагал, что полицейский обязан делать все, что в его силах. Вот и я как раз из таких. А вы?

— Я тоже.

— Ну, слава Богу! — Она шутливо воздела руки к небесам. Получилось смешно, мне захотелось расхохотаться. Нам и вправду необходима разрядка.

— Я и делаю все, что в моих силах. Но по обстоятельствам, — добавил я.

— Хвала Господу! — с иронической торжественностью повторила Джеззи. Нам стало весело. А может, просто было уже слишком поздно или то и другое вместе…

— А вы не собираетесь перекусить? — Мне захотелось побеседовать с ней о деле. До сих пор возможности близко пообщаться не представилось.

— Не возражаю. Я сегодня не обедала и не ужинала.

Мы договорились встретиться наверху в ресторане. К моему изумлению, Джеззи собралась всего за каких-нибудь пять минут, нарядившись в футболку, свободные бурые штаны и черные китайские тапочки. Она не воспользовалась косметикой, а непросохшие белокурые волосы просто зачесала назад, что очень ее красило. Держалась она свободно и совсем не напоминала ту Джеззи, которую я встречал на работе.

— Пожалуй, скажу вам правду. — Она лукаво рассмеялась.

— Какую еще правду?

— Пловец вы неуклюжий, хотя и сильный. А плавки вам очень идут.

Мы развеселились, снимая накопившиеся за день усталость и напряжение. А пиво с закуской и вовсе развязали нам языки. Виной тому отчасти был стресс, в котором мы оба находились последние дни. К тому же откровенные разговоры — моя специальность, да и вообще я люблю поспорить. Постепенно выяснилось, например, что в возрасте восемнадцати лет Джеззи стала «Мисс Вашингтон, округ Колумбия», что состояла в женском клубе университета Вирджинии, но была исключена за «неподобающее поведение» — обожаю эту формулировку.

В какой-то момент я обнаружил, что и сам не в меру разоткровенничался. С ней было легко разговаривать. Джеззи расспрашивала о первых днях моей работы в Вашингтоне в качестве психолога.

— Я совершил огромную ошибку. Белые предпочитают не связываться с психологом-негром, а большинство черных не в состоянии оплачивать его услуги. На кушетке психолога нет места либерализму, — я не стал расписывать ей весь ужас положения негра-психолога, да и негра-копа.

По ее просьбе я даже рассказал немного о Марии. А она поведала, каково приходится женщине в мужском коллективе Секретной службы:

— Они постоянно испытывают меня и хотя бы раз в день устраивают какую-нибудь проверку. Частенько зовут меня «мужик».

Вдобавок она развлекла меня парочкой историй о Белом доме; она была знакома с Бушами и Рейганами. В общем, час наедине с ней пролетел как одно мгновение. На самом деле мы проболтали часа два. Джеззи первая заметила, что официантка уныло слоняется возле нас.

— Слушай, в ресторане не осталось никого, кроме нас.

Расплатившись, мы сели в лифт. Комната Джеззи находилась выше моей, наверное, оттуда открывался красивый вид на океан.

— Чудесный вечер и за все спасибо, — кажется, эта трескучая фраза из какой-то пьесы Ноэля Коварда. — С Рождеством!

— Счастливого Рождества, Алекс, — улыбнулась в ответ Джеззи. Я заметил, что она теребит белокурую прядь возле уха, когда волнуется.

— Было действительно чудесно. Боюсь, завтрашний день таким не будет.

Быстро чмокнув меня в щеку, она выскочила из лифта со словами:

— Надеюсь, что сегодня вы приснитесь мне в плавках.

Спустившись еще на четыре этажа, я принял холодный рождественский душ в своем одиночном номере. Меня одолели дурацкие фантазии — я грезил о Джеззи Фланаган. Ясно, что нам не быть вместе, но я ничего не мог с собой поделать. Ей ведь можно обо всем рассказать… Я немного почитал откровения Стайрона о депрессии и уснул.

Глава 21

Осторожнее, Гэри, малыш, будь начеку! Краем глаза, как ящерица за насекомым, Гэри Сонеджи наблюдал за полной, ничего не подозревающей негритянкой в полицейской форме, которая дежурила на придорожной заставе. Она равнодушно отсчитывала ему сдачу — огромная, безмятежная, черная как ночь. Сонеджи подумал, что так могла бы выглядеть Арета Франклин, если бы у нее не было голоса и ей пришлось как всем изо дня в день трудиться.

Толстуха в форме и не помышляла проверять тех, кто проезжал мимо в бесконечном в эти рождественские дни потоке, хотя наверняка ей и ее коллегам было поручено искать его. Вот вам и «усиленные полицейские кордоны» и «общенациональный розыск»! Все блеф, сплошное унижение и разочарование! Неужели они рассчитывают поймать его с такими никудышными ищейками? Они даже не пытаются держать его в напряжении!

Иногда, особенно в такие минуты, Гэри Сонеджи так и тянуло объявить во всеуслышанье:

ВНИМАНИЕ! Эй ты, грязная потаскуха, полицейская сука! Ты что, не знаешь меня? Не узнаешь под этим дурацким гримом? Я тот, о ком последние три дня говорят в каждом выпуске новостей! О ком ты и еще полмира слушают каждый час! Проснись, Арета, девочка!

ВНИМАНИЕ! Я мастерски спланировал и совершил преступление века! Я превзошел Джона Уэйна Гэйси, Джеффри Дамера, Хуана Корона. Все шло отлично, только этот богатенький дохляк подвел меня.

ВНИМАНИЕ! Всмотрись в меня! Лучше всматривайся! Хоть раз в жизни покажи, на что способна! Стоишь тут, как жирный черный нуль на Пути Любви. Ну, смотри же! Смотри!

— С Рождеством, сэр! — толстуха протягивала ему сдачу.

— И вам того же, — пожимая плечами, отозвался Сонеджи.

Отъезжая от блистающего огнями поста, он размышлял об этой толстой черной тетке с круглой, как воздушный шар, головой, которая с улыбкой поздравляла его. Все идет к тому, что эти надувные улыбчивые головы скоро наводнят всю страну. Это будет похлеще, чем в «Нашествии охотников за телами»! Такой наворот с ума сведет — лучше об этом не думать. Страна Веселых Надувных Голов! Он обожал Стивена Кинга, которого считал Великим Предсказателем, и сейчас возмечтал, чтобы Кинг написал обо всех улыбающихся дураках Америки. Он уже мысленно видел суперобложку очередного бестселлера под названием «Надувные Головы».

Через сорок минут Сонеджи свернул на своем испытанном «саабе» с 413-го маршрута в Крисфилд, штат Мэриленд. По грязной разбитой дороге он направлялся к заброшенной ферме. У него есть полное право веселиться — ведь все остались в дураках. Он всех обвел вокруг пальца.