Конец света для одной души (СИ) - Побалакту Флабес

Том всегда со мной. На свой широкий, кожаный ремень закрепляю его поводок и вперёд. Он не вырывается, ходит всегда рядом, под ногами не путается. Ко мне привык быстро, только любви особой не испытывает, временами рыпается, рявкает, иногда бунтует и не слушается.

Непримерный!

Бывает, что зубами щелкнет, но цапнуть не решается. Я его за дерзкие выпады не ругаю, не подавляю, ни к чему не принуждаю, перевоспитывать и очеловечивать не пробую. То, что приемыш не собака-улыбака и не милота, поняла давно. Сейчас сама такая же, не лучше.

Непримерная!

Что за сила меня так шарахнула и шибанула? Куда подевались прежняя легкость мотылька и отрадность?

Мы-непримерные эталоны сложившейся судьбоносной расстановки.

Пробовала обучить своего собакина чему-нибудь полезному. Как же! Всё-таки пёськин мальчонка очень вредный и сверх упрямый недоросль-дичок. Вымуштровать так и не смогла, он даже лапу не подает за вознаграждение. Откликается на своё имя и из основных одиннадцать команд, охотно исполняет только одно: "гулять". Вышколил для себя самое приятное и желанное. Возможно, я просто плохой зоопсихолог, завалящий кинолог-педагог и туфтовый дрессировщик.

Вы, сэр, моя первая собака. Не обессудьте! Могу, как умею.

Между собой животины не ладят, друг друга терпят с большим трудом. Фёдор бы и рад подружиться. Мой крысенок-существо социальное и общительное, а главное, лояльное и беззлобное. Обцеловал и зализал бы всех до одури, однако компания для него не очень подходящая. Они его не принимают.

Стервецы!

На улице тепло. Посадила в огороде всего понемногу, кроме помидор, сладкого перца и капусты. Не было рассады. Сникшую до неузнаваемости в подвале картошку вкопала у себя на даче, здесь больше земли. Закинула её в сомнении на вырост и формирование клубней. Посмотрим и похохочем осенью.

Овощи и фрукты в магазинах уже неликвид, но они не гниют и не плесневеют. Они тихо увядают, уменьшаясь в размерах и постепенно подсыхают, словно из них медленно вытягивают всю жидкость.

Из меня бы ничего нужного не вытянулось!

Другие сырые продукты завяливают таким же образом. Долго не портятся только переработанные и консервированные изделия. Смрада и запаха разложения нет. Надеюсь, что подцепить опасную инфекцию не удасться. Интересно будет потом посмотреть на модернистский натюрморт из засушенных огурцов, апельсинов и кочанов капусты с пергаментными листьями.

Регулярно выезжаем с Томом в город, пополняем запасы и разведку производим. Он всегда сидит не переднем сидении, важный, дико недоступный. На меня и по сторонам не смотрит, взирает только вперёд. Любит меломанить, вернее, хорошо переносит музыку, даже громкую. Этот пёс всегда насторожен и при малейшем шуме быстро реагирует. Резко подрос, взрослеет на глазах, мускулистый, морда сильно вытянулась. Будущий аллигатор! Том ужасно серьёзный, с бездонными, без зрачков, графитовыми глазами, обведенными чёрными кругами вокруг них.

Его независимую породу так и не определила. Помесь неукротимого якобинца, крайне правых и новых левых. У него крепкие, высокие ноги с шестипалыми, широкими лапами. Авторитетно-расставленной распальцованности с грубыми подушечками лавандового цвета и папиллярным рисунком на каждой, не предаю никакого значение. Данная броскость меня мало занимает. Провела дактилоскопию каждой конечности. Все выпуклости с отпечатками виньеток, дуг, эллипсов, штрихов и другой геометрии неповторимы. Теперь я располагаю идентификационным портфолио на неслыханну зверушку. Подобным образом подписала папку с его документацией-Зверюгин Том Зверевич, аномально лапистый.

Кто ж ты такой???

Моя собача имеет густую, короткую шерсть светло-коричневой одноцветной масти, чёрное нёбо и иссиня-чёрный язык. Ярко выраженная устрашающая пигментация с боевым макияжем. Он совсем не гавкает и не лает, как положено нормальным собакам. Том ещё подросток, однако никогда не резвится и не проказничает, подобно шаловливой малышне, не ластится, на игру меня не вызывает. Странности продолжаются.

Как насчет счастливого детства, здоровяк?

Что, не останавливаясь, стремительно проходит мимо?

Сердяга мой!

Нет? Не сердяга? Не обижайся, это я так, к слову пришлось.

Всяческие цельнолитые мячики, плетеные канаты, байковые и фланелевые финтифлюшки, латексные пищалки его совсем не интересуют. Любимое занятие-затачивать зубы. На кого будем охотиться в скором времени? Дырявит и грызет всё подряд, не разбирая значимость предметов. Как бобр, обстругал и подпортил в доме и что можно и что нельзя. Пуллеры, сухожильные прессованные косточки, масалыги и другая жевательная мясная закусь ему на один бивень.

Я теперь специально приношу разные палки и сучья. Выбираю потолще, покрепче и не успеваю выметать и выносить щепу. Принесла намедни три бейсбольных биты. Источил до размера карандаша. Воду пьёт только из большой, десятилитровой посудины, от других, которые меньше, отказывается. Правда в машине не привередничает и не капризничает, попросту лакает из термоса с широким горлышком.

Чудик, он и есть чудик.

Однажды к нашему обиталищу прибилась собака, крупная, подобно мастино наполетано, не истощенная, не агрессивная. Пробовала подзывать её, подманивала, но ко мне она не шла, держалась поодаль. Оставляла ей корм и воду во дворе, подальше от дома, иначе она не подходила, боялась. Пёс, ползком на брюхе, поджавши хвост и мордой, уткнувшейся почти в землю, подбирался к своей чашке с едой. Давясь, очень быстро заглатывал пищу и таким же образом, ползком, возвращался обратно к пролому в заборе.

Что ж ты так елозишь по пластунски, гигантино? Пашешь и взрыхляешь вовсю чернозем, оставляя после себя глубокие борозды. Тебе ли меня бояться, гренадёр? Ты вон какой вымахал! Одним взмахом лапищи пол черепа запросто снесешь и нас легко разбросаешь во все стороны света.

Думала, что собака травмирована, покалечена или больна, но далеко за пределами ограды она ходила и вела себя вполне обыкновенно. Отдыхала тоже в отдалении, за четыре дома от нашего строения. Том наблюдал за ней из окна молча, неподвижно, не меняя позы, только на холке шерсть дыбором стояла и нос нервно подергивался. Так продолжалось три дня, затем гостья ушла и больше не появлялась. Томуся ещё сутки стоял на страже, смотрел, выжидал. Больше животных поблизости не появлялось. Никогда.

В городе всё по-прежнему. Несколько раз ездила на железнодорожный вокзал. Облазила там все перроны. Чего искала, сама не знаю. Залезала в вагоны, забиралась наверх, ползала внизу по шпалам, осматривала цистерны, электрички. Заходила в помещение вокзала, проверяла каждый закуток. Я ничего не нашла, никаких путей торопливого отхода и спешного бегства.

В аэропортах то же самое. Но ведь должно было хоть что-то бабахнуть, надлежало что-то плюхнуться и шлёпнуться сверху, низвергнуться, рвануть и взлететь на воздух. Я даже побывала на всех кладбищах. Долго прохаживалась между тихими могилами и оградками. Кресты, памятники на месте и ничего такого, что меня бы заинтересовало или насторожило.

Сплошная загадка!

Глава 9: Рандеву с трансцендентным

К вечеру набежали легкие тучи, немного покапало, потом распогодилось. Ясное, безоблачное небо и полный штиль. Алиса молнией проскользнула из кухни в комнату, стреканула за штору, потом забилась под кровать и притаилась мягкой игрушкой в самом дальнем уголу. Фёдор замер в стойке на задних лапах, передними хватко вцепился в дверцу любимого шале. Один Том вел себя спокойно и нейтрально. Вышла во двор-глушина и всё в полушёпоте. Вернувшись в дом, проверила дверь и окна на прочность закрытия, задернула тяжелые портьеры. Я ждала значимого момента, очень ждала. Метаться и кидаться никуда не собираюсь.

С той самой бордовой ночи прошло полтора месяца.

Клетку с Фёдором сняла с холодильника, поставила на стол и накрыла халатом. Лиску вытаскивать не стала, только опустила покрывало до пола. Том зашёл в комнату, равнодушно лёг около стола, положив голову на скрещенные лапы. Глаза закрыты, вроде уснул.