Сад золотого павлина - Автор Неизвестен

После он воззвал к своему талисману Маян Беди, и в тот же миг обрушились на море буря, и ураган, и шторм, сгустилась тьма, загрохотал гром, засверкали молнии. Взволновались воды Бахр уль-Ашикин, и пошли на дно все корабли и барки, царевичи же принялись громко стенать в бурных волнах. Иные из них утонули, иные — выбрались на берег, иные же быстро поплыли к тому месту, где остановился Индрапутра.

Встретив их, спросил Индрапутра: «О царевичи, отчего насквозь промокли ваши одежды?» Ответствовали царевичи: «Мы тешились разными забавами на море, когда нежданно налетела буря, шторм, ураган, корабли наши потонули, а многие из сотоварищей наших нашли смерть на морском дне». Улыбнулся Индрапутра, услыхав те слова, и молвил: «О господа, чем вы одарите меня, ежели я подниму со дна морского корабли и барки и возвращу к жизни ваших сотоварищей?» Царевичи изумленно переглянулись и так ответствовали Индрапутре: «Ежели ты и вравду сделаешь то, о чем говоришь, мы исполним любое твое желание».

Индрапутра произнес волшебное заклинание над водами моря. В тот же миг стих ветер, успокоились волны, из глубин появились корабли и барки, пошедшие на дно, а утонувшие царевичи ожили. И весьма подивились, узрев то чудо, сыновья раджей, джиннов, пери и небожителей, стоявшие на берегу.

Спросил тогда Индрапутра, обратясь к ожившим царевичам: «О братья мои, что изведали вы в морских глубинах?» Ответствовали царевичи: «О брат, нам показалось, будто плывем мы куда-то сквозь бурю и ураган, будто пристают корабли наши к берегам некой страны и мы являемся перед несказанно прекрасным владыкой ее, окруженным многочисленными везирями». Так говорили они, обратя свои взоры к Индрапутре, коего обступили царевичи, прежде выплывшие на берег, после же прибавили: «Кажется нам, будто ты, наш брат, точь-в-точь подобен тому владыке».

Индрапутра чуть приметно улыбнулся, выслушав царевичей, они же спросили: «О юноша, скажи нам правду, дабы просветились сердца наши, — кто ты, откуда родом и куда направляешь стопы свои?» Молвил Индрапутра: «О царевичи, зовут меня Индрапутрой, я сын махараджи Бикрамы Буспы, родом же — сын человеческий». И Индрапутра поведал царевичам обо всем, что с ним произошло, от начала и до конца.

Узнав о несравненной храбрости и мужестве Индрапутры, сказали царевичи: «Воистину ты сын махараджи Бикрамы Буспы, ежели сумел достичь столь отдаленных краев, ведь доныне ни один человек не ступал на сию землю. Мы же весьма рады встрече с тобой».

Молвил Индрапутра: «О братья, хоть и воспламенила ваши сердца любовь ко мне, однако я должен покинуть эти края, ибо желаю продолжить свои странствия». Воскликнули царевичи: «Тогда и мы последуем за тобой». Улыбнувшись, ответствовал Индрапутра: «О братья, возвращайтесь в родительские дома, ибо  ежели вправду велика ваша преданность, где бы я ни был, вы везде сумеете меня отыскать».

Сказав так, Индрапутра предался с царевичами всяческим забавам, после они распростились, и молвил Индрапутра: «О братья, не забывайте меня!» Расставшись с Индрапутрой, царевичи разошлись по своим странам, Индрапутра же вновь отправился в путь, пересекая равнины, пробираясь сквозь леса, восходя на высокие горы и переправляясь через полноводные реки.

Достиг он моря Бахр уль-Аджаиб и узрел, что не травы произрастали на его берегах, но побеги шафрана и песок на тех берегах был из неисчислимых золотых крупиц, галька — из барусской камфоры, ил — из благовонного мускуса, скалы же — из драгоценных каменьев. Высился в том море остров, видом своим схожий со слоном, отчего и назывался он островом Божественного слона —Бирам Дэва.

Индрапутра отдохнул и побрел по берегу, дивясь всевозможным чудесам его. В ту пору повеял легкий ветерок, пробежала рябь по водной глади, и море уподобилось облаку, трепещущему в поднебесье, воды его зазвенели, словно нежные звуки флейты, волны же, искрящиеся на солнце, заиграли, как чешуйки резвящихся драконов. Когда ветер стих, Индрапутра увидал на острове девушку дивной красоты и двух юношей, кои, появившись неведомо откуда, с великим проворством преследовали ее.

Между тем девушка приняла облик лотоса, а потом — прекрасной розы. Тогда ее преследователи обернулись шмелями, чьи тела были из изумрудов, лапки — из горного хрусталя, глаза — из жемчужин, а коготки — из сапфиров. И устремились шмели к прекрасной розе. Роза немедля превратилась в сверкающий алмаз, шмели же в цаплю и сокола, которые готовы были ринуться из поднебесья, дабы похитить драгоценный камень. И весьма подивился Индрапутра этим волшебным превращениям.

Цапля ринулась к алмазу, вслед за цаплей рухнул сокол на драгоценный камень, и полет их был несказанно прекрасным. В тот же миг услышал Индрапутра голос, восклицавший: «О, когда же явится сюда Индрапутра, сын махараджи Бикрамы Буспы, дабы разрешить сию тяжбу?» Подивился Индрапутра, услыхав голос, взывавший к нему, и подумал про себя: «Кто это меня зовет?»

Тем временем драгоценный алмаз упал в море и превратился в прекрасный цветок эфиопского манго. А цапля и сокол спустились с небес на воду и обернулись двумя драконами с золотой чешуей, рогами из изумрудов и глазами из самоцветов. С оглушительным шумом принялись те драконы сражаться из-за цветка, так что вспенились воды моря, словно земной трус взволновал их.

И вновь прозвучал голос, взывавший к Индрапутре, после же ветер стих, а драконы сгинули неведомо куда.

Взглянув на остров Божественного слона, Индрапутра узрел четырех юных девушек с распущенными волосами, ниспадавшими на грудь. Приблизясь к воде, они искали исчезнувший цветок. Индрапутра, услыхав их речи, так подумал про себя: «Отправлюсь-ка я к этим девушкам и расспрошу их обо всем, что здесь произошло». Индрапутра вошел в озеро, доплыл до острова, приблизился к девушкам и спросил: «Скажите мне, о сестры, отчего двое юношей преследовали ту красавицу?» Ответствовали девушки: «Они хотели ее похитить. Эта красавица — наша госпожа, царевна Сеганда Чахая Ирам, дочь раджи Бунгар Шаха и Меньермы Деви. А двое юношей — царевичи духов — Гердана Килат и Дикар Агус».

Спросил тогда Индрапутра: «Почему же царевичи духов вознамерились похитить вашу госпожу?» Ответствовали ему служанки: «О юноша, знай, что раджа Бунгар Шах происходит из славного рода лунных обитателей. Случилось так, что родилась у него дочь несказанной красоты, и нарек ее государь Сеганда Чахая Ирам. Царевна умела превращаться в драгоценный алмаз и дивный  цветок лотоса, и раджа сокрыл ее в жемчужном ларце.

Как-то раз, когда государь восседал на троне в окружении ве-зирей и витязей, явился к нему царевич Гердана Килат и, склонясь до земли, молвил: «О господин мой, владыка вселенной, припадаю к твоим стопам и молю не отвергать моего сватовства». Ответствовал Бунгар Шах царевичу: «Я согласен, о сын мой, ибо не будет беды, ежели мы станем друзьями». Возрадовался Гердана Килат и подумал: «Не кому иному как мне достанется в жены дочь Бунгар Шаха». И он с великим рвением служил государю.

В ту же пору прослышал о несравненной красоте, превосходном обхождении, сладостной речи и плавной поступи дочери Бунгар Шаха другой царевич духов, Дикар Агус, и предстал перед государем, говоря: «О господин мой, владыка вселенной, припадаю к твоим стопам и молю не отвергать моего сватовства». Ответствовал раджа: «Нет беды в том, что мы станем друзьями». С того дня оба царевича неотлучно находились при Бунгар Шахе.

По прошествии некоторого времени Сеганда Чахая Ирам выросла и вступила в свадебную пору. Тогда царевичи явились к государю и молвили: «О господин наш, владыка вселенной, помнишь ли ты о нашем уговоре? Ведь давно уже служим мы владыке, ожидая, покуда его дочь достигнет брачного возраста. Ныне же она созрела для замужества».

Государь не знал, что ответить царевичам, лишь склонил на грудь голову. Они же, видя, что Бунгар Шах безмолвствует, сказали с почтительным поклоном: «О господин наш, владыка вселенной, ныне просим мы руки твоей царственной дочери. Отчего же ты молчишь, словно не угодно тебе сватовство наше? Ведь государь принадлежит к роду могущественных и богатых раджей, сверх же того он прославлен несравненной мудростью, так подобает ли ему отступаться от данного слова?»

Услыхав те речи, Бунгар Шах подумал: «Дочь у меня одна, как же я отдам ее сразу за двух царевичей?» Но сколько ни думал раджа, не мог разрешить этого дела и так ответствовал царевичам: «О дети мои, повремените, покуда я решу, как надлежит поступить, ибо, ежели бы один из вас просил руки дочери моей, отдал бы я ему царевну. Вас же двое — оттого и не могу я принять решение». Понурясь, замолчали Гердана Килат и Дикар Агус. Между тем государь в великом смятении явился во внутренние покои дворца и молвил, обратясь к жене: «О жена, скажи, что мне делать, ибо сватаются к нашей дочери оба царевича духов?» Услыхав те слова, горько зарыдала Меньерма Деви, а Бунгар Шах тяжко занемог от неотступных дум и пролежал в жару coрок дней и сорок ночей.