Альбом - Мери Райнхарт

— Убийство совершено, и ничего здесь не изменить.

— Все, что ты говоришь, кажется мне глупым, — не выдержала я. — И если всем нам грозит опасность, то это просто преступление. Вот и все.

Но на лице моей мамы появилось упрямое выражение, которое я хорошо знаю.

— Уверена, что будет сделано все необходимое, — заверила она меня. — А сказала тебе об этом только потому, чтобы ты поняла: тебе нельзя выходить из дома ночью, да и днем тоже, если ты одна.

— Значит, чтобы избежать огласки, все мы должны чувствовать себя заключенными! Мама, если ты ничего не скажешь полиции, это придется сделать мне.

Я сказала это и испугалась, ибо не помню, чтобы я когда-нибудь вступала с ней в открытый конфликт. Как маленькая девочка, испугалась, что сейчас молния ударит в дом и убьет меня. Но мама отнеслась к моему возражению лучше, чем я ожидала.

— Если ты это сделаешь, — сказала она холодно, но не возмущенно, — то испортишь жизнь двум людям, а одного, возможно, убьешь.

И вышла из комнаты, оставив меня одну, чтобы я хорошенько подумала над ее словами.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Пока мама снова не уснула, я разделась и стала думать, куда бы спрятать перчатку.

Может показаться, что это легко сделать в таком большом доме, как наш. Но это не так, учитывая, как в Полумесяце ведут домашнее хозяйство. Тридцать с липшим лет в четырех из пяти домов неделя была разделена на дни, посвященные определенному виду работ. Хотя мы и прибрели некоторые хозяйственные приспособления, чтобы облегчить работу по дому, но все же стирали только в понедельник, а гладили во вторник. В среду и субботу пекли хлеб — мы все еще делали это сами. В четверг чистили серебряные ложки, вилки и ножи. Продукты же покупали три раза в неделю и в магазин ходили сами, а в пятницу у нас была генеральная уборка дома. Мы чистили все сверху донизу. В субботу готовили особую еду на воскресенье, меняли постельное белье, готовясь к стирке в понедельник, и убирали участок вокруг дома.

При таком распорядке скрыть что-либо в доме было совершенно невозможно, и я чувствовала себя там, как слон в зоопарке. Например, мама могла убираться в ящиках моего письменного стола. Именно во время такой уборки она нашла письмо от Джима Веллингтона, и это положило конец моему первому и единственному роману.

Поэтому в ожидании того, когда уснет мама, я стояла и думала, где бы найти такое место, куда можно спрятать перчатку. Подумала, что можно было бы спрятать ее в библиотеке за книгами. Хотя мы и пользовались этой комнатой, книги в ней принадлежали в основном моему отцу и считались священными. Пыль с них стирала только мама, и незадолго до случившегося у нас несчастья я слышала, как она говорила, что собирается этим заняться. Кладовка, расположенная на третьем этаже, всегда заперта на ключ, а ключ хранится у мамы. Была пятница. Это означало, что в доме все будет поднято и передвинуто.

Никогда до этого я не представляла себе, что должен чувствовать преступник, когда ему нужно спрятать улику. Никогда не предполагала, что в доме из восемнадцати комнат с ванными комнатами, буфетными, кладовками и стенными шкафами невозможно спрятать такую маленькую вещь, как перчатка. Наконец я нашла место, отвечавшее всем моим требованиям. Но оно, по иронии судьбы, было обнаружено в течение суток. Изменилась погода!

Я решила спрятать перчатку за батарею в конце коридора в крыле для гостей.

Несколько лет назад жители Полумесяца решили, что водяное отопление портит мебель, и все установили на батареях специальные металлические приспособления. Верхняя часть держалась на петлях и открывалась, а под ней находилась плоская емкость для воды, которая, как предполагалось, должна была увлажнять воздух. Емкость эта наполнялась водой только тогда, когда батареи топились. Можно было внимательно рассматривать их целые сутки, но если не знаешь об этом, то никогда не найдешь эти емкости.

В нашем доме было две батареи на втором этаже в холле: одна под окном фасада дома, у двери в спальню мамы, а вторая — в конце коридора крыла, где находились комнаты для гостей, — под окном, выходившим в сторону дома Дэлтонов. Я выбрала именно эту батарею и около часу ночи спрятала там перчатку.

Настроение мое несколько улучшилось. Гроза прошла, и прохладный воздух подул через открытое окно. Кроме того, я услышала, как проехала машина, остановилась у дома Веллингтонов, а затем объехала весь поселок и снова выехала из ворот. Это означало, что они привезли Джима домой. И я впервые за вечер вздохнула с облегчением, когда услышала, как захлопнулась дверь его дома.

Именно тогда я выглянула в окно и увидела, что дом Дэлтонов освещен от чердака до подвала.

Это удивило меня. Дом Дэлтонов находится ближе к нашему дому, чем дом Ланкастеров. Обычно его окна в это время темны. Странная, молчаливая жизнь людей не требует яркого света. И я еще никогда не видела, чтобы все окна в нем были освещены.

Вначале я увидела только яркий свет. Потом поняла, что кто-то ходит по комнатам, и разглядела миссис Дэлтон. Она вела себя странно — как мне показалось, что-то искала в своем доме!

Она то появлялась, то исчезала, переходя из комнаты в комнату, подходила к окнам, рассматривая подоконники и выглядывая наружу. Потом гасила свет и проделывала то же самое в следующей комнате. Даже на таком расстоянии было видно, что она полна решимости довести эти молчаливые поиски до успешного конца.

Когда я впервые ее увидела, она была в столовой, потом отправилась в комнату Брайана Дэлтона. Через несколько минут появилась в подвале. Она была там долго, переходя от окна к окну и внимательно рассматривая стену.

Я была больше чем удивлена — была просто поражена. Среди ночи, когда все жители Полумесяца, потрясенные случившимся, заботясь о свой безопасности, заперлись в спальнях, самая стеснительная из нас женщина тщательно обыскивала свой дом. С какой целью?

И я стала вспоминать странные вещи: слова мисс Лидии Тэлбот о том, что Лора Дэлтон до сих пор безумно влюблена в Брайана; утверждение Хелен Веллингтон о том, что Брайан любит посматривать на хорошеньких женщин и за ним нужен глаз да глаз; что он слишком опасен и шутки с ним плохи.

— Но ведь он старый, — заметила я тогда.

— Старый? Да ему пятьдесят с небольшим. Ты вечно будешь наивной, Лу. Но ты меня не так поняла, когда я говорила, что с ним опасно шутить. Я имела в виду ее. Она его безумно ревнует.

До тех пор, пока миссис Дэлтон не погасила свет в подвале, я не связывала то, что происходило в ее доме, с убийством. Мне тогда казалось, что она ищет улики, доказывающие, что Брайан Дэлтон связан с другой женщиной. Она не просто искала. Мне даже издалека было видно, что она в отчаянии.

Я стала связывать эти поиски с убийством, когда зажегся свет на заднем крыльце их дома и я увидела Брайана. Он возвышался над ней и, к моему величайшему изумлению, что-то возражал ей, но не жестами, а словами. Это переполнило чашу моего терпения, и я побежала в спальню, чтобы надеть халат и тапочки. Должно быть, я обо что-то споткнулась, потому что передо мной вдруг появился Холмс, который вышел на шум, и я напугала его до смерти.

— О, Боже мой! — воскликнул он и скрылся в своей комнате, заперев дверь.

К счастью, мама не проснулась, и я смогла спуститься вниз.

Возможно, человек должен родиться и жить— в Полумесяце, чтобы понять, что значат для нас любые неординарные события, чтобы понять, какое любопытство скрывается за нашими спокойными лицами, как бы утверждающими, что дом человека — это его крепость. Возможно также, здесь надо как-то объяснить, что я хотела только поближе подойти к дому Дэлтонов, чтобы узнать, действительно ли был найден выход из тупика, в который они так давно зашли, и если да, то как это им удалось?

Но дело было не только в этом. Я вспомнила о встрече в нашем доме несколько часов назад, взволнованные слова Лоры Дэлтон и молчание ее мужа. Вспомнила, как я смотрела на миссис Дэлтон, когда Джордж Тэлбот сказал, что он видел Брайана у дровяного сарая в это утро, и как сузились ее глаза и сжались губы.

Разное роилось в моей голове, пока я спускалась вниз: рассказы о том, что мистер Дэлтон занимался торговлей и прогорел; что, поссорившись с женой, он находит утешение на стороне. Потом вспомнила, как он занимается своей машиной в старых замшевых перчатках, чтобы не испачкать руки, и время от времени громко ругается, когда что-то не удается. Вспыльчивый человек. Но мне всегда казалось, что он очень добрый. Женщины Полумесяца относились к нему более снисходительно, чем его жена.

А сейчас произошло что-то настолько важное, что он заговорил с ней. И она отвечала ему. Что же это такое? Просто ревность или же что-то связанное с убийством?

Но времени ответить на этот вопрос у меня не было. Я только успела дойти до кухонной двери и выйти на крыльцо, как поняла, что оба они вышли из дома и быстро направляются, стараясь не шуметь, к тому месту, где находилась я. Они шли в темноте по задней тропинке, молча и быстро, так как дорога им была знакома. Почти подойдя ко мне, мистер Дэлтон произнес: