Имитация. Явление «Купидона» - Алекс Джиллиан

чтобы мне не терпелось показать ей свой зад, просто я хотел быть уверен, что в шприце нет наркотиков. Мое состояние, учитывая события вчерашнего дня, слишком легкомысленно-отрешённое. Возможно, я все еще нахожусь в шоке, а лекарства вовсе не причём.

— Откуда ты Лиен? — спросил я, чтобы заполнить напряженную паузу.

— Из Северной Кореи. Мой отец француз.

— Я только хотел сказать, что ты не очень-то похожа на кореянку. Скорее, на японку. Что ты мне вколола, Лиен?

— Обезболивающее, — ответила девушка. Я отвернулся, устремив взгляд в белый потолок. Она ничего не скажет. Это очевидно.

— Вам нужно есть, сэ… Я принесу суп.

— Нет, спасибо, — отрицательно качнул головой я.

— Как скажете. Вечером я приду сделать перевязку и еще один укол. Вы скоро поправитесь. — Вежливо произнесла она. Я ничего не ответил, потеряв к ней всякий интерес. Конечно же, ей плевать на меня. Она делает свою работу, за которую ей платят, а, может, и не платят. Я не удивлюсь, если девушку привезли в Штаты нелегально, и она бесплатная рабыня. Я уже говорил, что увлекаюсь фильмами о гангстерах. Такое там сплошь и рядом. Признаться, я даже фантазировал о собственной рабыне и о том, что я бы с ней сделал…. Это было не серьёзно. Все парни в моем возрасте мечтают о девушках, которые никогда не говорят «нет». На меня накатила очередная волна усталости, захотелось спать. Шаги Лиен удалились в сторону двери, которая скрипнула, а потом со скрежетом захлопнулась.

Так прошло несколько дней, в течение которых ко мне два раза в день заходила Лиен, приносила еду, делала уколы, меняла повязку на голове, обрабатывала шов на затылке (я, кстати, пропустил процедуру наложения шва). Я с ней не разговаривал. Мне не хотелось. Я пребывал в апатичном, безучастном состоянии, витая в каком-то параллельном измерении и не торопился возвращаться в реальный мир. Иногда на меня накатывали неожиданные приступы активности. Я вскакивал с кровати, начинал отжиматься от пола, потом хватал стул, бил в окно, в двери, колошматил по стенам. Крушил мебель. Потом выдыхался и снова впадал в спячку, в невесомость, теряя счет времени и ощущение реальности.

Я мог часами лежать на полу, глядя в потолок, пока черномазые ублюдки в костюмах убирали результаты моих буйных действий. Я их даже не замечал. Потом, когда мне стало лучше, точнее, когда дозировка психотропных препаратов уменьшилась (я все-таки уверен, что это были они) я так и не смог вспомнить, где пребывало мое потерянное одурманенной сознание во время длительных промежутков безмолвия и прострации.

Я не понимал цели своего присутствия здесь и смысла происходящего. Я старался не задумываться над многочисленными вопросами. Ни одно из моих предположений все равно не окажется верным. Ответы знает только тот, кто приказал запереть дверь. Я знал, что он придет, иначе и быть не может. Остается только ждать.

Где-то через неделю, после очередного учиненного в приступе ярости дебоша, обессилев, я снова развалился на полу, и, сложив руки на груди, рассматривал солнечные блики на потолке. Я отчаянно боролся с воспоминаниями, но они находили брешь в сознании и просачивались в мою голову, ядовитыми щупальцами ковыряясь в мозгу. Отвратительное ощущение, скажу я вам. Когда подобное происходило, я мысленно умолял Лиен поспешить со своими волшебными уколами. Они дарили мне забвение, равнодушие и подобие покоя, если такое понятие уместно в сложившихся обстоятельствах. Когда открылась дверь, я подумал, что Лиен услышала мои молитвы и явилась. Но почти сразу, по звуку шагов, понял, что ко мне пожаловал иной гость, которого я совершенно не ждал.

Закрыв глаза, я притворился спящим, но даже сквозь сомкнутые веки ощутил, как на меня упала его тень. Мужчина встал надо мной, и я почувствовал тяжелый сверлящий взгляд.

— Не надоело буйствовать, Джером? — холодно спросил незнакомый грубоватый голос. Я плотнее сжал веки, игнорируя его присутствие. — Я надеюсь, что ты наигрался в войнушку. В твоем возрасте подобное поведение допустимо, но всему есть границы. Я дал тебе достаточно времени, чтобы ты смирился и успокоился. Ты переступишь порог комнаты только в одном случае. — Мужчина сделал паузу, отошел на пару шагов в сторону, и я услышал, как под весом его тела скрипнул стул. — Если примешь мои условия. Я не собираюсь с тобой нянчиться, жалеть или подтирать слюни. Я не буду врать, что безумно счастлив, видеть тебя в своем доме. Для меня ты проблема, Джером, и источник беспокойства. Однако существует одно весомое «но», и нам обоим придется с ним примириться. Ты член семьи, ты Морган. И у тебя есть долг, некоторые преимущества и обязанности, данные по праву рождения. Если ты не готов к диалогу, то я уйду и появлюсь снова только через месяц. Ты хочешь провести еще тридцать дней в этой комнате?

Вопрос повис в воздухе. Мужик манипулировал мной, давил на больные точки, не оставлял выхода, но я не собирался сдаваться так просто. Мне хотелось послать его к черту, но это было бы неверным решением. Глупым. Мне нужно знать, что он хочет от меня. Я отрицательно покачал головой, не открывая глаза, и услышал удовлетворённый вздох.

— В любых переговорах важно уважение и понимание, Джером, — продолжил мужчина. — И уступки. Я гораздо старше тебя, и поэтому проявлю лояльность к твоим выходкам, списав их на испытанный шок. И я даже начну с новостей, которые, несомненно, очень важны для тебя. Я не обязан, но мне хочется сделать жест доброй воли для своего племянника. Меня зовут Логан. Я твой дядя. И как ты, наверное, уже догадался, Кертис был моим старшим братом. И после его гибели, обязанности и ответственность за семью легли на мои плечи. Ты тоже входишь в список наследия Кертиса Моргана и, следовательно, я буду уважать тебя точно так же, как уважал своего брата. И, разумеется, жду такого же отношения в ответ. Это будет не просто, мучительно и долго. Но время все расставит на свои места. Ты просто должен принять свою новую жизнь, как нечто неминуемое. Другого выхода нет, Джером. Или ты член семьи или мертвец. Это не пустая угроза, а факт. Я не собираюсь убивать тебя. Это сделает улица, наши враги… Да кто угодно. Без покровительства семьи ты не сможешь выжить. Поэтому засунь свою гордость в задницу, и включи, наконец, мозг. Итак, я начну с