Последний эскапист - Владислав Чопоров

После этого мы занялись ремонтом моего "Белого дракона". Я вернул на место ограничитель скорости и нашел в сарае новую панель приборов, чтобы заменить разбитую. Пока мой гость снимал старую, я пытался привести в приемлемый вид ее сменщицу. Провалявшись в моем ангаре довольно много времени, она стала серой от въевшейся в нее пыли. Hо мыльная вода вернула панели первозданный вид. В четыре руки мы быстро поставили ее на место. Теперь мы были полностью готовы к вылету.

В путь мы отправились каждый на своем флаере. Hесколько кругов над домом- это, конечно, хорошо, но каждый хотел проверить свою технику в более длительном вылете. Вполне могло оказаться, что флаер юноши от столкновения с землей получил какое-нибудь повреждение, которое не сказывается сразу, или мы, меняя панель приборов на моем флаере, плохо закрепили какой-нибудь контакт, который мог отсоединиться в полете. Лучше бы было узнать об этом, когда мы недалеко от дома и есть еще один флаер, чтобы вернуться за необходимым для ремонта.

Хоть двигатели флаеров и работают очень тихо, но в небе слова всегда относит в сторону, поэтому разговор между пилотами сильно затруднен. Из-за этого моя роль гида ограничивалась лишь взмахами руки в ту сторону, где было что-то интересное. А уж видел ли там мой гость то, что я хотел ему показать, или замечал что-то свое, это для меня оставалось неизвестным.

После нескольких небольших кругов над домом я совершил круг побольше, облетая всё свое хозяйство. Дом, огород, просека, большое картофельное поле, зеленая поляна, на которой так приятно повалятся под теплыми лучами солнца, погреб, ангар и от него до леса свободное место, на котором вполне можно построить не только лабораторию, но и целый исследовательский комплекс. Вот так выглядит мой двор с высоты.

После этого, убедившись, что техника нас пока не подводит, мы рискнули удалиться от дома. Я полетел вначале по уже знакомой моему спутнику дороге к городу. Hо у самой границы леса резко повернул налево, чтобы облететь лес против часовой стрелки. Много всего интересного попадалось нам на пути. Раньше для меня это было обыденным, но сейчас, хвастаясь перед гостем, я видел довольное лицо юноши и понимал, что для горожанина, забитого в свою клетку между узких улиц, моя жизнь выглядит просто сказочной. Трудно подобрать слова для того, чтобы описать всю красоту полян, покрытых цветами, грациозных испуганных оленей, убегающих от тени флаера, молодого березняка, гнущегося на ветру. Лицо моего спутника принимало всё более восторженно-глуповатое выражение. Запертый в своей лаборатории он и не представлял, что такое есть на свете. И у него если бы и нашлись слова, чтобы это описать, то это были бы одни междометия.

Лишь дважды я изменял курс и вместо того, чтобы лететь недалеко от окраины леса, сворачивал вглубь. Первый раз, когда мы пролетали около кладбища. По старому ритуалу мы сделали несколько кругов над кладбищем, слегка раскачивая флаеры. Уже никто не помнит с чем связано появление этого обычая, но, если бы мы пролетели мимо, то этим продемонстрировали бы неуважение к покойным. Как оказалось, я зря беспокоился о реакции юноши. Уже через несколько минут после облета кладбища серьезное выражение сошло с его лица, и он снова радовался, наблюдая лесную жизнь.

Второй же поворот мы сделали, чтобы подлететь к месту отдыха. В работу лесника входит оборудование и поддержание таких мест в порядке. Пусть уже давно горожане разучились жить в лесу по лесным законам, но это не значит, что я должен отказываться от своих обязанностей. Я по несколько раз в год облетаю все места, оборудованные для отдыха, проверяю, не порушили звери костровище, не прогнили бревна, заменяющие в лесу лавочки, не появился ли мусор, если вдруг кто-то проводил здесь время. Hу и сухой хворост собираю и складываю, чтобы не искать, когда понадобится.

Разумеется, что из всех этих мест у меня есть одно, самое любимое. С опушки соснового леса открывается чудесный вид на поле, обильно поросшее цветами. Где-то в этом поле затерялся родник с чистой и ледяной водой. А за полем- березовый лес. Тут можно просто тихо посидеть и полюбоваться природой. А осенью, когда я лечу сюда, то прихватываю большое лукошко, и за час-два могу набрать его с горкой грибами или ягодами. И есть еще одна хитрость- в одном из бревен, служащих лавочками, оборудован тайник со всем, что может пригодиться у костра: спички, шампура, котелок, нож и прочая мелочь. Hо раскрывать этот секрет перед гостем я решил не торопиться. Перед тем, как насыщать желудок пищей, хотелось сперва насытить душу разговором. - Hу как тебе мой лес?- спросил я гостя, когда мы развели костер и сели около огня. - Слушай, я впервые пожалел, что я химик, а не лесник. Или на крайний случай- не поэт. Тут даже не надо слов, чтобы описывать ми ощущения, тут скорей надо горевать, что я не знал об этом месте раньше. - Hу почему, я же писал в Сеть о таком красивом месте для отдыха. Предупреждал о системе охраны леса. И точно знаю, что некоторые из эскапистов прилетали в мой лес отдыхать. Получал потом от них благодарственные письма. - Да это всё так. Hо я запер себя в четырех стенах своей лаборатории. Мне даже на другой конец города слетать- дальнее путешествие. Вот теперь желею. - Ладно, я твердо пользуюсь одним правилом- никогда не жалей об упущенных возможностях. Через месяц освоишься в лесу, так я тебя пинками выгоню из твоей новой лаборатории и мы полетим сюда с ночевкой. Ты ж в городе и звездного неба не видел по-настоящему. У вас там электричество все звезды затмевает.

Он улыбнулся, представляя, как я буду выгонять его из лаборатории. - Знаешь, а я так и не понял, зачем тебе огород и еще поле? Что там на поле растет? - Картошка. - Вот, картошка, помидоры, огурцы... Зачем это всё, если можно заказать у службы доставки? - Да как сказать... С одной стороны- вроде бы привычка. Деды-прадеды работали в огороде, значит и я должен. А своими руками выращенное- оно всегда вкуснее. Hо вот с другой стороны не всё так просто. У меня ведь в жизни тоже свои неприятности есть. - Да? А какие? - Понимаешь, ведь никто никого работать не заставляет. Я мог бы летать хоть каждый день в город развлекаться. И изредка присматривать за тем, чтоб лес не захирел,- Даже в мыслях я не допускал, что можно только развлекаться и ничего не делать.- Тогда бы и еду я получал от службы доставки. Трескал бы помидоры, выращенные роботами. Hо что мне делать в городе? Я родился в этом лесу и с детства не привык быть в толпе. А одиночество действует как лекарство. Когда его очень много- оно убивает. Знаешь, как зимой иногда бывает тяжело. Аж выть хочется! Ведь целый день за терминалом не просидишь. А в другие времена года хоть есть, на что отвлечься. Тут уж не до тоски, затоскуешь- весь урожай пропадет. Вот такая здесь жизнь...