Инженер-лейтенант. Земные дороги - Юрий Корнеев

– И как я это сделаю?

– Все нервные окончания на кожном покрове шеи я отключила и саму кожу уплотнила. Только делай все быстро.

Я дотронулся пальцем до ошейника и сжег всю электронику в нем. Можно было это сделать и дистанционно, но так мне было удобней. Ну а потом обхватил его двуми руками, и он осыпался пылью. Ментоинженер я или нет? Не все, значит, Берта из башки вышибла. А потом просто усыпил ее, и она рухнула на пол. Да, правильно я им перед входом в Содружество нейросети отключил. Выходит, я никакой не параноик, как меня некоторые называли. Я подошел к нише с искином. Ну да, мой искин уже отключен. Еще минут пять – и она подключила бы старый искин. На соплях, конечно, и долго соединение не продержалось бы, но послать весточку своим родственникам она бы успела, и тогда нам и в самом деле пришлось бы туго. Она бы просто тюкала периодически чем-нибудь тяжелым меня по голове, чтобы я не мог прийти в себя, и спокойно дождалась своих. А вот что было бы потом, даже не представляю. Может, я смог бы уйти, а может, и нет. А вот Берта стала бы настоящей героиней. Вот ведь сука. И что теперь с ней делать? А что с Кини? То, что она жива, я и отсюда видел, но хотелось бы выяснить, заодно ли она с Бертой. Я прошел в кают-компанию. Кини лежала на полу с окровавленной головой и с ошейником. Я поднял ее и положил на диван. Пусть пока полежит, потом ею займусь, а пока надо восстановить искин. По пути в рубку я зашел в каюту капитана и прихватил из сейфа рабский ошейник, там их еще целая связка лежала. Отсюда, наверное, и Берта их взяла – каюта-то и сейф нараспашку. Зашел в рубку и надел ошейник на шейку Берты, настроив его на себя. Хорошо, что у Берты нейросеть была отключена и настроить ошейник она не смогла, а то я бы от него так легко не избавился. Потом подключил искин. Он тут же завопил по всему кораблю:

– Нападение на корабль! Несанкционированное отключение искина! – ну и прочую белиберду. Обормот, раньше вопить надо было. А, ладно, сам виноват. Расслабился, дал им полный допуск, вот и получил.

Да… Вот тебе и самый крутой псион в галактике. Вот тебе и император. Простая девчонка при помощи какой-то железяки низвергла меня с этой высоты. Да, здорово она меня поимела. И ведь у нее почти получилось. Если бы догадалась еще раз тюкнуть меня железкой по башке, то все бы успела сделать. Слишком уж она понадеялась на ошейник. А что мне теперь делать? Ну, в первую очередь надо отсюда сматываться. Я сел в кресло пилота. Реакторы были не заглушены, все системы в рабочем состоянии, так что я разогнался и через два часа ушел в гипер. Отправился я к своему фрегату.

И только в гипере меня начало отпускать. Да, надо же, а ведь я сегодня чудом спасся. И то благодаря Афре, вернее своему продвинутому экспериментальному симбионту. Простой симбионт в такой ситуации вряд ли справился бы. В крайнем случае выжег бы мозг – и здравствуй, вечный космос. Хотя нет, меня бы все равно на части порезали аграфские умники. Надо будет потом Жуку спасибо сказать. Ладно, слава богу, все обошлось, пора и за дела приниматься. Первым делом я отправился к Кини в кают-компанию. Снял с нее ошейник. Это было сделать, кстати, очень просто. Все ошейники были привязаны к пульту, а пульт привязан к капитану. Капитана-то я выкинул в космос, но перед этим не забыл перепривязать пульт на себя: с пленных-то девчонок ошейники надо снимать. Так что и с себя я ошейник мог снять совершенно спокойно, а то устроил чуть ли не боевую операцию, вернее диверсионную. Но это все стресс виноват. Я в тот момент вообще плохо соображал.

Снял с Кини ошейник и подлечил ее.

– Ник, что случилось?

– Берта случилась.

– При чем здесь Берта? Я сидела за столом – и вдруг все пропало, и вот только сейчас я очнулась. Что со мной?

– Все уже хорошо, не волнуйся. С тобой все в порядке. Просто после удара тяжелым предметом по голове по-другому и не бывает. Но теперь ты уже в порядке, а прилетим на наш фрегат – полежишь в капсуле полчасика, и вообще все замечательно будет.

– А где Берта? С ней что? И кто на нас напал?

– Так Берта и напала. Сначала тебя оприходовала железякой по голове и надела ошейник, а потом и меня. Правда, со мной справиться не смогла.

– Где она? И зачем она это сделала?

– В рубке лежит. Хочешь с ней поговорить?

– Да, конечно.

Я сходил в рубку и принес Берту. Усадил ее на диван и привел в себя. Она встрепенулась, рука тут же метнулась к шее и нащупала ошейник. Она сразу как-то сникла и сидела молча, опустив голову. Кини подсела к ней:

– Берточка, зачем? Что мы тебе плохого сделали? Ведь нам было так хорошо вместе.

Берта сидела и молчала. А что, собственно, она могла сказать? Что собиралась обменять нас на спокойную жизнь дома? А может, и орден какой за меня получила бы. Ну, это я утрирую, конечно. Да и спокойной жизни ей никто бы не дал. Все равно трясли бы как грушу. Даже если бы им удалось меня заполучить, а вот это уж вряд ли. Но она-то думала, что сдаст меня тепленьким, а потом и родственники могли заступиться. Поэтому и не убила. За живого многое могла выторговать. Уж спокойствие – точно. Хотя, насколько я знаю аграфов, все равно обманули бы. Вообще-то ее понять можно: вечная любовница – это, наверное, не то, о чем она мечтала и к чему стремилась. А ничего другого я ей дать не мог. Вот она и решила взять судьбу в свои руки. Ну а что при этом мы с Кини вернее всего погибнем – ничего не поделаешь. Как говорилось в одном старом земном фильме, «Боливар не вынесет двоих». Вот она нами и пожертвовала.

– Берта, иди в свою каюту, – приказал ей.

– И что ты собираешься с ней делать? – спросила Кини. – Убьешь?

– Надо бы, но не смогу. И что делать с ней, не знаю. Опять уложить в криокамеру, но она как-то говорила, что лучше смерть, чем опять туда. Не знаю, буду думать. И ты тоже подумай – это и твоя подруга тоже. Ладно, давай уж отсюда сматываться.

– Можно я пойду к Берте?

– Нет.

Она обиженно выпятила нижнюю губку и с высоко поднятой головой вышла из кают-компании. Я тоже прошел в рубку. И в самом деле отсюда пора сматываться. Слишком долго мы тут торчим, не отвечая на запросы диспетчера станции. Ничего страшного в этом, конечно, нет – мало ли что, может, у нас неполадки со связью или еще какая ерунда, но ведь могут и патрульный корабль послать.

Я не спеша, не делая резких движений, двинул фрегат к выходу из системы. Разогнался и ушел в прыжок. За нами вроде никто не погнался. Ну и хорошо.

Два дня я провел один. Кини на меня обиделась и из каюты не выходила. Даже не знаю чем питалась. Один раз встретились в кают-компании, она как раз набирала в какую-то бадью сок из кухонного синтезатора, и все. Ну и ладно. Все равно долго обижаться она не может. Удивляюсь, как она эти-то два дня выдержала.

Наконец подошли к нашему кораблю и состыковались с ним. Берту я перенес на руках, предварительно усыпив. Сразу отправился в медблок и уложил ее в медкапсулу. С этой капсулой я уже поработал, так что ментоскопирование она делала. Запустил процесс и прошел в кают-компанию. Кини была уже там.

– Что ты собираешься делать с Бертой?

– Проведу ментоскопирование.

– А потом?

– Потом? Все будет зависить от того, что она знает.

– А что она может знать? Я вот, например, ничего не знаю – ни где находится наша планета, ни как до нее добраться.

Приятно было услышать, что Миру она называет нашей планетой. Для себя она, видно, уже давно все решила.

– Ну так это ты. Ты и по голове меня не била, и сдать родственникам не собиралась.

– Как тебе вообще такое в голову могло прийти? Я же люблю тебя. Как я могу предать тебя?

– А Берта? Как она могла? Ладно, чего теперь говорить – что случилось, то случилось.

Искин сообщил, что ментоскопирование завершено. Сходил в медбокс и забрал из капсулы информационный кристалл. Берту так и оставил в капсуле. Вставил кристалл в коммуникатор и стал просматривать. Ну что, ничего особо важного я не узнал. Воспоминания детства сразу пропустил, да и юные годы меня не заинтересовали. Да и вообще ничего интересного. Конечно, я узнал о ней много нового, но это я мог узнать и так, просто спросив. Ко мне и Кини она относилась, кстати, неплохо и никогда бы не причинила нам какого-нибудь вреда, если бы не последние события. Когда к нам присоединилась Инга, она это еще как-то перенесла, хотя ее очень раздражало то, что какая-то девчонка с дикой планеты намного сильнее нее ментально, да и вообще намного лучше приспособлена к жизни, чем она. А когда появились мои земляки, она совсем сошла с катушек. Не могла смириться с тем, что дикари, недочеловеки, намного сильнее и даже умнее нее. Ведь интеллектуальный индекс у всех землян тоже был очень высок. Да, они пока мало знали и умели, но через несколько лет перерастут ее во всем. А уж в знаниях тем более. Ведь это были знания древних атлантов, а как археолог она прекрасно понимала, что это такое. А археологом она и в самом деле была хорошим. И не только археологом. Она была и биологом, и ксенобиологом, и ксеноархеологом. А еще и хорошим пилотом. Прекрасно владела любым оружием, да и без оружия была очень опасна. Образование она получила очень хорошее и всестороннее. Ну так ведь она была из довольно знатного рода. И лет ей было аж тридцать восемь! Вот тебе и беззащитная девчушка. А вот о нас она знала и в самом деле немного. Да практически ничего не знала. Знала, что находимся мы очень далеко и лететь к нам больше года. Знала, что между нами и Содружеством живут архи. Ну, могла, конечно, описать нашу планету, Алтию и Землю. И что это даст аграфам? Да ничего. Нет, экспедиции они в нашу сторону посылать все равно будут, но только хрен они к нам через архов прорвутся. С их разгоном перед прыжком в полтора-два часа от архов им не уйти. Если только послать очень сильный флот, тогда, может, один или два корабля и прорвутся, но они нам на один зуб. Так что можно ее спокойно отпускать. И это даже хорошо, что она расскажет о нас. Слишком уж мы расслабились. Не мы, конечно, а я, но глядя на меня и остальные скоро станут такими же безмятежными. А этого допускать нельзя, космос этого не простит. Так что придется укреплять оборону и нашей системы, и Алтии, и Земли, и других колоний. И это хорошо. Русские без напряжения жить не могут. Так что все в тему.