Таинственный остров (СИ) - Леккор Михаил

Камни в различной конфедерации и размерах проходили немногим менее сотни метров берега. Для моего довольно крохотного острова это было уже много. А потом пошли долгие песчаные долы.

Для моих целях это было плохо — песок легко засасывал корабли в сотни тонн, а уж мелкие, но ценные предметы типа ружей или топоров поглощали в любом количестве и объеме.

Глава 6

Загадки разбитого корабля

Однако, по воле судьбоносного случая, именно здесь, в одной из каменных бухт, был найден грандиозный объект, мой несравненный клад героя в виде полузатопленного и довольно разбитого морского корабля — небольшого по размерам судна типа парусной шхуны. Примерно, естественно, я же не профессиональный моряк и даже не любитель. Так, прочитал однажды и теперь вот вывалил. Тем более, ни паруса, ни даже мачты уже не было, я как бы их подразумевал. Ведь не внутренний же двигатель видеть здесь!

Но даже в этом относительно маленьком кораблике при благосклонности судьбы можно было что-то найти ценное или, хотя бы, полезное. В этом я «убедился», сразу же напоровшись на покойника. То, чего я так опасался, настоятельно сунулось мне. Не в руки, конечно, бр-р, то хотя бы на глаза.

Мало того, что это был мертвец, дурно пахнущий противно выглядящий, так он еще и оказался прямо на пути! Точнее, на узком трапе корабля, никак не пройдешь, не обойдешь. Если только пролетишь, да ведь не умею, крыльев нет, сколько не проси.

Сначала хотел просто свалить в воду ногой, пусть там допревает в воде на радость морских аборигенов, но жадность с зеленым отзвуком меня остановила. Даже на первый о был богат. А для бедного отшельника с острова даже неимоверно. Все брать побрезгую, но вот, например, его оружие и куртку взять обязан.

Мертвец был все равно неприятен, хоть и пах не сильно и не упирался в глаза, если не смотреть прямо в него. Я бы и не смотрел и совсем к нему не подошел, если бы не один заманчивый артефакт на поясе. Хороший такой кинжал, хоть оружие, хоть орудие труда. К моему ножичку как раз в комплект пойдет на острове! И еще одежда.

Немного наклонился, стараясь смотреть строго на цел и быстренько вытащил кинжал в ножнах. По большому счету надо было взять пояс, но мне так сильно претило, прямо-таки физически тошнило.

Перешагнул через незнакомца на корабль, потом решительно вернулся, уже смело взял пояс, кожаную куртку. И сбросил труп в воду. Мертвому уже все равно, а мне так комфортнее. И так я его чувствую даже сквозь пласт воды. Надо бы, кстати, взять на ней нечто вроде портупеи.

Плевать, найду нечто вроде веревки, хоть на корабле, хоть сплету из дикого льна, кем бы он не был. Пошмонал еще, стараясь не подходить к мертвецу, нашел настоящую острогу, — по сухопутному говоря, копье с тремя остриями. Еще какую-то хламиду явно растительного происхождения, не новую и не свежую. Ладно, не привередничай, альтернативы все равно нет.

Больше на палубе ничего не было. Не удивительно. Я, кстати, ошибся, судно оказалось не средневековой шхуной, парусной в своей основе, а где-то совсем древней галерой, даже не средних веков, а эпохи античности. Разумеется, там корабли назывались по-другому. Не знаю, не специалист. Но корабль этот явно в своей основе весельный с прямым вспомогательным парусом.

Это ж куда я попал, милостивые государи? Во времена античности? Фига се! Не надо! Не хочу, не буду и не верю!

Зная за собой такую слабость — умение делать выводы из минимума фактов и проводить мнимую лжереальность к как бы действительности я стремительно… остановился. В науке есть такое понятие — спекулятивность. Это когда ученый из реальности производит сказку. И ты не торопись в былинники, успеешь еще. Набирай твердые факты!

Где люди из экипажа? Чувствуется, вольные были гребцы или, скорее, рабы, но их уже смыло, живыми или мертвыми. Остались только два ряда весел с оковами на них, почему я оказался так был убежден, что тут точно были не вольные гребцы.

И никого, ни команды, ни гребцов, ни надсмотрщиков, ни рабов. Какая-то ужасная загадка в этом. Если куда делась команда, можно еще пенять — утонула, была смыта гигантскими волнами. Но как, каким образом исчезли закованные рабы, уже были совершенно непонятно. Такая образовалась картина, что некие подневольные люди сумели избавиться от оков, а потом побыстрее попрыгали за борт.

Бр-р! Ну, ты и писатель, уборных дверей маратель. Послать бы вас, писатели… Вот-вот и меня тоже. Решительно еще раз обвел взглядом палубу. Живых, как и мертвых по-прежнему не было, материальных ценностей тоже. Ищем дальше!

Спустился во внутренности, каковые были разделены на грузовой трюм побольше и несколько кают поменьше. При чем не в люк, а в пробоину. Любое желание уплыть с острова мгновенно исчезло. Как говорится, любой обычный человек может полететь, но исключительно верху вниз, и, как правило, с летальным исходом. В таком состоянии судно может уплыть только в одном направлении — на дно. Оно тебе надо? Рыбу я люблю, но не до такой степени, чтобы кормить ее своими бренными останками.

После этого пошел дальше. Как я и думал, предназначение корабля было универсальным — чего-то торгуем, что наиболее выгодно и, судя по количеству вооруженных людей, при возможности грабим.

Честно говоря, последний вывод был больше сделан из теоретических знаний по зарубежной истории, чем из различных прямых свидетельств о деятельности команды корабля. Но два факта — рабы, а, значит, необходимость постоянного пополнения их числа и изрядное количество запасного оружия — уже четко свидетельствовали в пользу этого вывода. И, вообще, как бы наши современники XXI века не облагораживали античное время, но профессиональные историки вам твердо скажут, что это, прежде всего, рабовладельческий период в развитии человечества и вся цивилизация зиждилась на подневольном и тяжелом труде зависимых людей. А уже потом умные философы и прекрасные скульпторы.

А так, для меня корабль был манной небесной. Из имущества местного кузнеца я сумел собрать походную кузницу. Частично она, конечно, была сугубо стационарной, то есть абсолютно несъемной, но горн, наковальня, молоты, клещи и некоторые кузнечные инструменты, немного металла и угля я отсюда взял и несколькими рейдами вытащил на берег, поближе к месту так сказать жительства. И теперь уверенно смотрел на свое островное будущее. Нынешняя цивилизация, как бы не надували щеки любители пластика, базируется на черном металле. И он у меня есть! Крючки и клинки, наконечники боевого оружия и орудий труда я мог ковать по своим потребностям. Разумеется, я не преувеличивал свои качества кузнеца, но коли есть орудия труда, то есть и их производные.

Уж поверьте на слово профессиональному историку. Не буду гарантировать качество изделий, но нужное количество произведу, безусловно. Переживу!

Кроме этого, я сумел получить небольшие запасы продовольствия: крупы, зерно, сушенное мясо и рыба, немного овощей и фруктов, вино и масло. С продуктами не все было хорошо — крупы, в их число, несомненно, входило и зерно, было излишне грубым и примитивным, вино — кислым, масло — протухшим. Но ведь были! А качество…

Сначала я сделал скидку из-за рабов, которых кормили и мало, и плохо. Потом сообразил, что ведь это далекая античность. Кормежка здесь будет натуральной, безусловно, но грубой и излишне простой. Терпи! Искусственные добавки и утонченность остались в XXI веке.

Впрочем, Робинзонам и этого хватит! Немного заплесневелой муки с мелкими червями, уж совершенно несъедобной, я спустил за борт, а остальное перетащил к своей походной кузне. Даже не менее заплесневелые сухари и противное масло. А уж валеные виноград и персики я ел уже при переноске грузов. Живем!

Из прочего мне достались еще одежда в небольшом количестве, условно чистая, то есть ее носили, но немного, початая штука растительной ткани, немного ниток, иголок, даже портняжные ножницы в очень грубом исполнении.

Из посуды мне досталось в наследство небольшой котел, где готовили еду явно для избранных, сковородка, треножник, чтобы можно было ставить на костер вышеперечисленные, несколько чашек, кружек, ложек. все из непонятного металл, но не из железа или из стали. Может, из олова? Бог с ним, главное, есть. Можно варить — жарить, не пытаясь извращаться с кувшином.