Гуль - Артём Кочеровский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Он пробовал мясо, — последнее слово Москвина произнесла шепотом.
Этот парень — Игнат встречал и других гулей. Один из них был некто по прозвищу Мохнатый. Старый гуль поведал ему о том, что знал сам.
— О гулях можно прочитать в интернете. Сомневаюсь, что кто-то знает истину, но Мохнатый уверен, что правда не сильно отличается от того, что пишут в древней мифологии. Он рассказал Игнату много историй: о разных гулях, о их жизнях, о способах выживания. А ещё он рассказал о видах: зародыш, гуль и альгуль.
Зародышами называли вновь обращенных, а гулями становились те, кто хоть раз утолял голод. Гули были сильнее, но и голод усиливался. Альгули — это верхушка в эволюционной цепочке. Москвина не знала, но предполагала, что альгулями становятся гули со временем. Альгули отличаются от гулей возможностью трансформации в хищный образ. А ещё они могут обращать других людей.
— Тебя обратили семь месяцев назад, и ты до сих пор не ела…
— Считаешь я на это способна?
Я окинул Москвину взглядом и сказал после небольшой паузы:
— Вряд ли…
— Хотя я и сама уже не знаю, — она попустила голову. — Иногда мне кажется, что я сойду с ума. Всё чаще хочется просто умереть.
— Слушай, — я положил руку ей на плечо. — По крайней мере нас сейчас двое. Две головы лучше, чем одна, — я сунул руки в карманы и прошелся по комнате. — Вместе мы что-нибудь придумаем! Если время не лечит, а делает только хуже, то мы просто обязаны действовать!
— Спасибо, что поддерживаешь. Мне нравится твой запал, но…
— Никаких но! — я остановил её поднятым вверх пальцем. — Пускай, ты всё перепробовала, и этот Игнат, и Мохнатый, да хоть все гули мира! Если мы обречены на вечный голод, от которого в конце концов либо умрем, либо сделаемся жрущими себе подобных, то терять нам явно нечего. Что нам ещё остаётся?!
— Наверное, ты прав, — она потерла глаза и села на диван.
Мне полегчало, да и Ксюше. Осознание того, что ты не один одинешенек в этом мире, придало мне сил. Я сел рядом с Москвиной, погладил её по спине и успокоил. Мы поговорили ещё какое-то время о школе, экзаменах, рассказали друг другу о планах на жизнь. Москвина сказала, что тоже хочет стать программистом. Затем она сходила на кухню и принесла холодного чаю. Мы выпили его, обманывая себя, будто наслаждаемся вкусом, а после я собрался домой:
— Если что-то случится или ты просто захочешь поговорить — сразу звони, — сказал я. — И не отчаивайся. Прямо сейчас я начну думать над тем, как нам излечиться!
— Пока, Тимофей.
— Пока.
Москвина закрыла дверь и ещё некоторое время стояла неподвижно, таращась перед собой. Затем она вытерла лицо платком, высморкалась, поправила волосы, взяла телефон и отправила кому-то сообщение. Пришла на кухню, телефон завибрировал — пришел ответ. Москвина улыбнулась, набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула. Положив телефон на стол, она открыла морозильник и взялась за ручку верхнего ящика. Глаза её сузились, а ноздри расширились. На миленьком личике выделились челюстные мышцы. Она задержала дыхание и потянула ящик. Между упаковкой пельменей и пакетами со льдом лежала человеческая рука. Москвина улыбнулась и вытащила её.
Глава 6
Ешь!
— Чего он на тебя так пялится? — спросил Серов.
— А?
— Не к добру это.
Мы с Борисом прошли мимо туалета и только тогда я обернулся. И в правду пялится. Ёлкин стоял, прислонившись спиной к стене, и провожал меня озлобленным взглядом. Кажется, это было уже не в первый раз. На входе в столовую он зацепил мой рюкзак, а возле кабинета биологии перешептывался с одноклассником и косился.
— Ты бы притормозил, — сказал Серов.
— С чем?
Борис пожал плечами, а затем вдруг повернулся и пристально посмотрел мне в глаза.
— Что с тобой происходит, Тим? Ты стал каким-то… Ты сделал рекорд на полосе и молчишь?
— А чего тут говорить? Повезло.
— Какой-то ты скрытный стал. Трубку часто не берешь. Это всё из-за Марка?
— Причем здесь Марк?!
— При том! Думаешь, я такой идиот?! Я знаю, что вы тусили на пляже. Видел фотки Вшневской в сети. Ладно меня ты не позвал, но мог хотя бы рассказать!
— Да я не думал, что это…
— Если ты теперь тусуешься с Марком и его пацанами, то так и скажи!
— Да ни с кем я не…
— Кононов!
Повернувшись на крик, я увидел махающую рукой Вишневскую. Она была одета в коричневый вязанный свитер, который якобы случайно сполз с плеч и теперь держался в большой степени на её упругой груди. Ученики проходили мимо и ломали глаза, пытаясь заглянуть внутрь. На носике у неё сидели большие очки с фиолетовыми стеклами без оправы. Она их время от времени поправляла и презрительно поглядывала на своих зрителей.
Вишневская повстречалась со всеми самыми крутыми парнями в школе. И всех их бросила. А ещё ходили слухи, что за ней ухаживал какой-то тридцатилетний мужик и их даже видели вместе в машине. Девчонки с завидным рвением распускали слухи о том, что она слаба на передок и готова за деньги на всё. Доказательств не было. Её фотки в инсте я периодически просматривал, желая найти там Демидову. Вишневская красиво одевалась, знала себе цену и имела просто потрясающую фигуру. Лично я считал, что все эти слухи вокруг неё — ни что иное, как зависть. «Вишня — самая сочная телочка в школе» — часто говорил Борис. Вокруг неё постоянно крутились пацаны и делали вид, что оказалась там случайно. Спроси у любого ученика с седьмого по одиннадцатый класс — с кем бы он хотел встречаться — и каждый девятый скажет — с Вишневской. Вот и сейчас было отчетливо видно, что большинство школьников поглазеют и выходят из школы, а некоторые в самый последний момент находят повод, чтобы задержаться. Они сбиваются в кучки, дурачатся, привлекают к себе внимание. Черт бы её побрал, что ей от меня надо?!
— Вот об этом я и говорю! — Серов одернул меня за руку. — Не хочешь со мной тусоваться — пожалуйста! Только знай: я, в отличие от