Право первой ночи. Свобода за любовь (СИ) - Геррер Мария

В ателье я устала больше, чем на работе. Тяжело стоять неподвижно. Зато результат получился потрясающий. Платье мне очень нравилось. Я чувствовала себя настоящей принцессой.

За приятными хлопотами почти забыла о Дмитрии.

Вечером, сидя за ужином смотрела на букет алых роз в хрустальной вазе. Цветы были свежи, словно их только что срезали. Интересно, что сейчас делает Дмитрий?

Наверное, катается на роскошной яхте с красавицей, которую я видела несколько дней назад. Почему он до сих пор не женат? Его отец женился трижды. А Дмитрий ни разу. Эти сведения я почерпнула из интернета. Зачем-то решила узнать о жизни семьи Рудницких побольше.

Дмитрий завидный жених. Молод, богат, сексуален. На фотографиях он всегда с разными девушками. Одна лучше другой. Красивы, ухожены. Настоящие светские львицы.

Но такие, как он не спешат свить гнездо. Свобода для него главное.

- Слушай, а не слишком ли много подруг ты панируешь пригласить на свадьбу? - голос Яна вывел меня из задумчивости.

Я вздрогнула от неожиданности и не сразу нашлась, что ответить.

- Почему много? – не поняла я. - Всего семеро.

- У нас практически семейный праздник. Ресторан дорогой. Я их не знаю. Нужны ли они на нашем торжестве?

- Мы давно дружим.

- Давай сократим хотя бы до трех. Три более чем достаточно.

- Это будет как-то странно, у нас сложившаяся компания, - я пока никого не приглашала официально, но подруги знали о моем предстоящем замужестве. – Родных у меня нет, только подруги.

- Но родителей они все равно заменить не могут. Или ты их приглашаешь ради количества? – раздраженно рассмеялся Ян.

- Нет, конечно.

- Можешь пригласить их на девичник и этим ограничиться. Расходы на свадьбу превышают наши возможности.

Ян как всегда прав. Надо ли выкидывать бешеные деньги на свадьбу? Нам есть на что их потратить.

- Можно просто расписаться и посидеть в ресторане с твоими родителями и свидетелями, - заметила я.

- У тебя странное чувство юмора, - нахмурился Ян. – Ты отлично знаешь, что свадьба – важное событие для нас обоих. Я планирую опубликовать небольшой репортаж в журнале. Директор не возражает. Не на первой странице, разумеется. Но все равно это будет неплохой пиар для меня. А ты так неуместно остришь.

- Я не острила. Можно было и платье поскромнее заказать, и вообще деньги сэкономить.

- Ты ничего не смыслишь в финансах вообще и в семейном бюджете в частности, - печально констатировал Ян. – Видимо, и этим придется заниматься мне. Ты не умеешь планировать расходы, не понимаешь, во что надо вкладывать деньги, а на чем следует сэкономить.  Наша свадьба должна соответствовать определенному статусу, но при этом быть камерной, как у английских аристократов. Впишутся ли в эту картину твои подружки-простушки? Я приглашаю директора и владельца нашего журнала. Они будут с женами, разумеется. Мои друзья занимают видное положение в городе. А твои старые девы станут строить им глазки.

- У меня три подруги замужем, - заметила я.

- Так ты еще их и с мужьями планируешь пригласить? – вскинул брови Ян.

- Да, конечно.

- Нет, это совсем неприемлемо. Мы так разоримся, - он пробежал список гостей. – Давай оставим Кристину. Тем более что я приглашаю ее брата. Можно еще этих двух, я их помню. Но без мужей и парней. Все. Этого более чем достаточно.

Мне не понравилось, что Ян решает, кого я должна приглашать, а кого нет. Но основные расходы легли на его плечи, так что спорить не стала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Тогда пусть будет только Кристина. Она моя свидетельница. А то получится странно, что из нашей компашки я приглашу только троих.

- Мудрое решение, - кивнул Ян. – Ты можешь рационально мыслить, когда захочешь.

Неприятный холодок коснулся сердца. Может, стоило подождать со свадьбой? Ян последнее время слишком часто бывает раздражен.

Возможно, просто устает. Да и мне уже тридцать, дальше тянуть нельзя.  Но его ироничные замечания неприятно колют.

- Ты о чем задумалась? - он коснулся моей руки. – Не обиделась, надеюсь?

- Нет, конечно, - улыбнулась я. – Просто представляла нашу свадьбу немного другой.  Думала, все будет проще…

- Меньше думай, и будет меньше проводов для огорчений. Ты почти замужем, так что предоставь думать мне. Муж – глава семьи, он решает, что хорошо и как этого добиться. А ты – моя надежная опора, хранительница домашнего очага.

До свадьбы оставалось меньше месяца. Платье практически готово, ресторан заказан. Все будет хорошо, Ян обо всем позаботился. Мне повезло с ним. Он умеет все организовать, все продумать до мелочей. За ним я буду по-настоящему замужем - за мужем, как за каменной стеной. Такое счастье сейчас выпадает редко кому из женщин. Я – счастливица!

Где-то глубоко в подсознании шевелилась неприятная мысль: «Ты занимаешься самовнушением. Остановись, подумай, трезво посмотри на Яна и на себя».

Но я не хотела это делать. Или боялась… «Все будет хорошо, - твердила себе, - Все будет просто отлично».

В понедельник Рудницкий-старший был не в духе. Он ворчал, что игла тупая, я плохо делаю укол и ему надоели все эти бестолковые манипуляции. Он бы предпочел пить лекарства, а не колоть всякие помои в свои вены. И вообще все женщины неимоверно глупы от природы.

Его жена не появлялась, и я предположила, что между ними произошла размолвка.

- Могу передать ваши пожелания лечащему врачу, - предложила я. – Я не имею права принимать решения о методах лечения.

- Не надо, - отмахнулся он. – Колите вашу дрянь.

Сорок минут я сидела у его постели в полной тишине. Пациент сердито сопел и смотрел в окно. А там наступило лето – знойное, жаркое. Яркое солнце пробивалось через шелковые шторы и кидало золотые блики на натертый паркет.

У Рудницкого зазвонил айфон. Он глянул на экран и отключил звук. Потом подумал и перезвонил.

- Никогда, - прорычал он, - никогда не смей спорить со мной. Не забывай о своем прошлом. Я вытащил тебя из грязи. Захочу, снова втопчу в нее. Ты - никто. Запомни это.

Павел Игоревич повернулся ко мне:

- Что, интересно послушать?

- Это меня не касается.

- Вот именно, - он вернулся к разговору. – Вчера ты перешла все границы. Я не буду больше оплачивать твои счета. Теперь сиди дома и без меня отсюда ни шагу. Или вышвырну на улицу, как вшивую собачонку.

В словах Павла Игоревича было столько злобы, что мне стало страшно. В гневе такой человек может убить. Я вспомнила шрамы на спине Дмитрия.

Едва дождалась окончания процедуры. Мне еще четыре дня продержаться. Какая тяжелая атмосфера в этой элитной квартире. Хочется поскорее убраться отсюда.

Внизу в холле я столкнулась с Дмитрием. Он быстро шел к лифту.

- Я хочу поговорить с вами, - он резко остановился передо мной, преграждая дорогу.

- Я тоже, - взглянула в его темные глаза. Они притягивали меня, и я ничего не могла с этим поделать. – Никогда больше не присылайте мне цветов или чего-либо еще. Мне это не надо. Это неприлично и неуместно. Я выхожу замуж.

- Знаю. Не могу сказать, что рад за вас, - подобная дерзость заставила меня вспыхнуть от негодования. Но Дмитрий этого не заметил и продолжил. - Не любите цветы – ваше право. Я хотел извиниться.

- Мне не нужны пустые извинения. Я вообще в них не нуждаюсь. Вы уже однажды извинялись, если помните.

- Тогда все было иначе.

- Больше нам говорить не о чем, - попыталась пройти мимо, но он взял меня за запястье.

- Это важно для вас. Я позвоню и заеду за вами в обед. Мы сможем где-то спокойно посидеть?

- Я не обедаю с пациентами.

- Повторяю, это важно для вас. Выбирайте, где нам встретиться. И я не ваш пациент.

Что-то в его голосе заставило меня снова посмотреть в его глаза. Я поняла – Дмитрию есть что сказать мне. И это правда важно.

Почему я иду у него на поводу? Почему вообще слушаю этого заносчивого сноба? Что он себе позволяет? Надо категорически отказать ему. Но я согласилась вопреки здравому смыслу.