Народные движения в Северной Африке и королевство вандалов и аланов - Василий Трофимович Сиротенко

помощь и, быть может, на такой же ход событий, как в Юго-Западной Галлии, где в 419 г. образовалось Тулузское королевство вестготов и королевская власть стала диктатурой вестготских и галло-римских крупных землевладельцев. Она спасала их от социальной опасности, подавляя движение багаудов, и помогала закрепощать и эксплуатировать колонов. Являясь частью римской государственной машины, она одновременно стала зародышем местного государства, взявшего на себя функции подавления сопротивления эксплуатации и закрепощению, преодоления первобытнообщинных традиций и народной свободы самих вестготов и защиты подвластной территории извне. Равеннскому двору казалось, что он разместил в Юго-Западной Галлии надежную военную силу для своей администрации. А галлоримская знать здесь получила то, чего она добивалась, — местную государственную машину — и избавилась от угрозы ликвидации ее войсками имперского правительства, как это произошло в 388, 394, 411–414 гг., когда она сама создавала ее под вывеской империи. Быть может, опыт галло-римской знати давал надежду африкано-римской знати создать с помощью вандалов свое региональное государство, поскольку и здесь попытки создания такого государства под вывеской империи потерпели поражение во времена Фирма и Гильдона.

В Северной Африке вышло по-другому. Вандальская знать мало считалась с интересами африкано-римской знати. Правда, Гейзерих привлек на свою сторону много знатных африкано-римлян и прежних чиновников. Виктор Витенский приводит их имена и сообщает, что они занимали различные должности при вандальском короле, в армии и провинциальном управлении[130]. Проспер Тирон называет Аркадия, Проба, Евтихия, Паулина, служивших вандалам[131]. Из «Жития Фульгенция» известно, что многие знатные остались в своих имениях и сохранили их за собой[132].

Гейзерих был вынужден использовать некоторых представителей местной знати в органах управления, поскольку своих грамотных людей и опытных администраторов у него не было.

Вандальское завоевание привело лишь к смене господ, а старая система эксплуатации сохранилась.

Благодаря захватническим войнам, которые вели вандалы, королевская власть у них стала постоянным учреждением и реальной силой. Она присвоила себе земельные богатства Бизацены, Абаританы, Гетулии и части Нумидии. Ее владения росли за счет массовых конфискаций земель «бунтовщиков». Так, в 442 г. некоторые знатные (оптиматы) составили заговор против Еейзериха. После страшных пыток все они были распяты на крестах и погибли. Затем многие знатные вандалы стали жертвой подозрительности Гейзериха, вследствие чего «погибло больше людей, чем если бы вандалы потерпели поражение на войне»[133].

Однако наибольший урон понесла африкано-римская знать. В Проконсульской Африке все ее владения были отобраны, а она изгнана или перебита.

Пострадали также муниципальная знать и горожане. Защищаясь от завоевателей, жители многих городов оказали им отчаянное сопротивление. Не имея возможности взять такие города штурмом, вандалы подвергали их изнурительной осаде[134]. Большинство городов опустело или обезлюдело[135]. Епископы и знатные миряне были изгнаны из церквей и жилищ[136]. Насколько тяжело сказалось вандальское завоевание на положении городов, свидетельствует декрет Валентиннана III от 444 г. Из него следует, что города стали безлюдными, городские землевладельцы исчезли. Все их богатства забрали вандалы.

Католические писатели больше всего сообщали о преследовании епископов, клириков, крупных землевладельцев и лишь изредка о страданиях угнетенных масс, но это не потому, что эксплуатируемые массы меньше страдали, чем знатные. Это объясняется тем, что судьба простых людей меньше всего интересовала этих писателей. Однако местная знать получила большую материальную поддержку со стороны господствующего класса остальных провинций империи. До нас дошло восемь писем Феодорита Киррского, адресованных различным чиновниками империи, с просьбами помочь крупным землевладельцам, бежавшим или высланным из Африки. Сохранилось дополнение к декрету Валентиниана III от 19 октября 443 г. о помощи знатным римлянам, потерявшим в Африке состояние, тогда как о простых тружениках не проявляли заботы ни деятели католической церкви, ни правительство империи. Вся тяжесть вандальского завоевания, террора и господства обрушилась на угнетенные массы.

Военная демократия вандалов переродилась в авторитарное военноиерархическое правление. Аппарат отдаленной от народа публичной власти формировался на основе подчиненного королю военного персонала, который был готовым орудием насилия, а также за счет привлечения местных знатных людей и чиновников. Виктор Витенский пишет о множестве служивших при дворе африкано-римлян, католиков[137].

Непомерная эксплуатация местного населения, пренебрежение его интересами, игнорирование потребностей интенсивного сельскохозяйственного производства, ирригации, водоснабжения и большое внимание к военному делу, к созданию пиратского флота, к пиратским экспедициям — таковы основные черты политики вандальского государства.

Прокопий Кесарийский имел все основания связывать ослабление вандалов с их паразитическим образом жизни, который они вели за счет эксплуатации рабов и колонов и за счет доходов от пиратских набегов на побережье Европы. Аполлинарий Сидоний в панегирике Майориану изображает вандалов как людей, утративших под знойным небом Африки свою первоначальную энергию. Их лица от пресыщения и невоздержанности потеряли мужественную свежесть, тела приобрели болезненную полноту, и сила, которой они славились, оказалась растраченной в оргиях. Большая часть их войска состоит из всякого сброда. Тучный вандал сидит на скамье галеры, ожидая, чтобы невольники собирали добычу и пленных.

Елавная же причина внутренней слабости королевства вандалов и аланов заключалась в узости его социально-экономической базы, в его паразитическом характере и в непрекращающейся борьбе против завоевателей основной массы тружеников, для подавления сопротивления которых были созданы специальные карательные отряды, выполнявшие жандармские функции[138].

В исторической литературе новейшего времени появилось утверждение о некоторых улучшениях в положении непосредственных производителей материальных благ в связи с уничтожением вандалами цензовых налоговых документов, исчезновением римской бюрократии и прекращением сборов римских налогов. Однако вслед за отменой римских налогов последовало введение вандальских налогов, а уничтожение цензовых документов привело к произволу. Вместо римской бюрократии появилась королевская, унаследовавшая многие ее черты вместе с прежними римскими чиновниками, привлеченными на королевскую службу.

Писатели V в. не заметили каких-либо улучшений в положении тружеников и не засвидетельствовали их. Только после византийского завоевания страны в 534 г. появились высказывания, что настали времена, еще более худшие, чем при вандалах.

Дальнейшее расширение территории королевства за счет провинций, оставшихся за Западной Римской империей, объясняется не тяготением к вандальскому королю каких-то групп жителей этих провинций, а бессилием имперского правительства удержать их или оказать им помощь.

В 455 г. вследствие заговора погиб император Валентиниан III. Заговорщики разделились: одни выдвигали на трон Максима, другие — Максимиана, третьи — Майориана. Максим захватил дворец с помощью взяток, заставив вдову убитого им императора выйти за него замуж, пригрозив ей смертью, считая, что так он упрочит свое положение. Своего сына Максим женил на дочери императрицы Евдоксии — Евдокии, обрученной уже с сыном Еейзериха — Хунерихом. Ради этого обручения Еейзериху пришлось удалить со двора жену Хунериха, дочь вестготского короля Теодориха (ее обвинили в заговоре и отрезали