Бабочки по дебету - Екатерина Владимировна Кольцова

пришлось просить дважды. Он с удовольствием выручил Лизу, и незамедлительно сделал звонок. Очень удачный звонок, надо сказать. Клиент торопился, и Игорь, не откладывая, назначил встречу с представителями крупного холдинга «PSEMA» на следующий день.* * *

Все, больше никаких отмазок. Что за девчонка? Чем-то она его зацепила, раз не смог выкинуть из головы. Неудобно, конечно, крутить роман на работе. Игорь пытался не думать о ней, но… А может, и вправду, пора начать новые отношения? Марго не похожа на Нинель. Рассудительная, не истеричка, думает головой. Настоящая, искренняя – это подкупает. Но ее побег в пятницу… Не может решиться, или вправду проблемы с мамой? Он не привык тянуть и откладывать, и если уж поставил цель – всегда шел к ней кратчайшим путем, сметая все препятствия на своем пути. Поэтому он забронировал ресторан на вечер, и позвонил Марго.

Кажется, она была смущена и польщена одновременно. Но – согласилась. Еще бы. Что ж, день складывается не так плохо. Он поправит дела за счет нового клиента, и договорится с «Тойре». Они ясно дали понять, что за заключение с оговорками платить не станут. Конечно, можно надавить через юриста, подать в суд, но пройдет время, и выручка ему в этом сезоне не зачтется. А она нужна сейчас. Значит – переговоры.

Он набрал финансового директора «Тойре», и через какое-то время они пришли к соглашению по виду отчетности. Запасы обесценивать[9] не станут, но в тексте напишут об отсутствии продаж к текущему моменту, и в качестве аудиторского доказательства дадут письменное заверение о будущих продажах. «И волки сыты, и овцы целы», – подумал Игорь, потирая руки. Теперь главное убедить Марго все правильно задокументировать. Но он сделает это завтра, когда их отношения перейдут, так сказать, на новый уровень.

Больше ни о чем он думать не мог, и, в бодром расположении духа, отправился обедать с другими партнерами.

Глава 9

– Марго, не позорь меня.

Она удивленно вскинула брови.

– Положи эклер и дай мне руку.

Марго подчинилась. Игорь нежно отер ее пальцы салфеткой, затем подвинул к себе тарелочку с десертом и порезал эклер на кусочки. Марго покраснела. Боже, она даже не подумала, что брать эклер рукой в ресторане – не по этикету. Какой ужас. Ну вот, теперь он точно подумает, что она неотесанная деревенщина.

– У тебя такие длинные пальчики, как у пианистки, – прошептал Игорь, заметив ее смущение. – Ты играешь?

Нет, она никогда не училась музыке. Мама хотела отдать ее в музыкальную школу со второго класса. Но не успела. Отец ушел, и Марго возненавидела все, напоминавшее о нем. Никакой игры. Она даже близко не хочет видеть пианино.

Отец сажал ее, совсем маленькую, на колени, и они играли в три руки. Она просто нажимала на клавиши, а он каким-то волшебством делал так, что треньканье превращалась в прекрасную музыку. А после вращался вместе с ней на винтовой пианинной банкентке, и она визжала от счастья. Тогда он разворачивал ее ручонку к себе, водил пальцем по ладошке, загибая пальчики и приговаривая «Сорока-воровка, кашу варила, деток кормила: этому дала, этому дала, этому дала и этому дала. А этому?». Марго с деланным ужасом заглядывала ему в глаза, и тогда он досказывал: «И этому, черноглазику, тоже дала, больше всех положила, чтобы рос во-от такой!».

Потом она накрыла его пледом, папино пианино. А когда чуть подросла – настояла, чтобы его отдали. Чтобы духу его в доме не было. Никакой музыки, теперь она будет заниматься боксом.

А во сне она до сих пор видит, как они играют с отцом, ей весело и страшно, и предчувствие беды надвигается все ближе, и вот уже он уходит за дверь, а она одна в лесу, там темно, а в кустах тихо рычит какой-то страшный зверь. Она хочет убежать, но пианино защемило ей руку крышкой, и держит, держит, и Марго с криком просыпается.

– Нет, не играю, – ответила она твердо, немного побледнев.

– А меня бабушка заставляла, – с улыбкой заметил Игорь.

– Та самая, с которой ты топил печку?

– Да. Запомнила?

Марго смущенно улыбнулась, и он легко коснулся губами ее руки.

– К черту этикет, – вдруг сказал он, и подцепил кусок эклера из ее тарелки. – Вкусно! Хочешь попробовать мой штрудель? Открой ротик.

Она снова послушалась, и Игорь аккуратно положил ложечку ей на язык.

– Кто твоя бабушка? – спросила Марго, которой стало неловко.

– О, известная была в свое время балерина. Венгерско-польских кровей, из рода очень знаменитых танцовщиков. Ее тетка танцевала у Дягилева, представляешь?

Он рассказывал о бабушкиной родне, пока Марго без аппетита тыкала вилкой в ненавистный эклер. Чертов десерт. Историю своей родни она знала только в общих чертах. Прабабушка и прадед по материнской линии были из Томска, города студентов. Работали на заводе, ничем особенно не выделяясь, а вот дочка их, Маша, Мария Федоровна, неожиданно воспылала любовью к математике. Поступила на мехмат местного университета, очень хорошего, надо сказать, и встретила Василия – москвича, который, будучи выгнан из МГУ за разгильдяйство, решил хлебнуть сибирской романтики. По окончании учебы дед, уже вполне остепенившийся, вернулся в Москву с бабушкой. Мария Федоровна в столице прижилась, сделала карьеру ученого, стала