Большая книга ужасов – 59 (сборник) - Александр Белогоров

– Вот я и хотела узнать про ту, которая была раньше! – Алина решила, что это может стать хорошим переходом к интересующей ее теме.

– Раньше? – ей показалось, что старушка насторожилась.

– Ну да, раньше, – подтвердила девочка. – В том доме, где я сейчас живу, раньше, говорят, какая-то другая Акулина жила.

– Так ты из того дома? На краю деревни? – старушка как будто даже изменилась в лице.

– Из того самого, – кивнула Алина. Со слов ее собеседницы понять, о каком именно доме идет речь, было трудно, но девочка решила, что едва ли имеется в виду какое-то другое строение.

– Ох! – старушка перекрестилась. – И как же это тебя угораздило! Да еще с таким-то именем!

– И что же в этом такого? И при чем тут имя? – Алина начала сердиться. Ход разговора ей совершенно не нравился. Казалось, что она зря теряет время.

– Нехороший это дом! – старушка сокрушенно покачала головой. – И хозяйка его, бабка Акулина, не зря ведьмой слыла.

– И что же она такого делала? – скептически поинтересовалась Алина. Ей не нравилось, что, кроме общих фраз, ее собеседница не дает никакой информации, а только охает, пугает да ходит вокруг да около.

– Дурной глаз у нее был, – пояснила старушка, как будто это фраза все объясняла.

– И… – девочке этого было явно недостаточно.

– Если на кого посмотрит, внимательно так, тому и не жить. Хворает, хворает, пока не помрет, – нехотя добавила старушка.

– И много таких было, кто хворал и помирал? – уточнила Алина, которая, разумеется, ни в какой дурной глаз не верила.

– Ой много! – запричитала старушка. – И все больше молодые, здоровые…

– А к врачу они обращаться не пробовали? – поняв, что имеет дело с каким-то местным суеверием, девочка дала волю своему скептицизму. Этой реакцией она во многом копировала папу, совершенно нетерпимого к мистике.

– Какие врачи! Разве ж доктор что может против дурного глаза! – воскликнула старушка, даже замахав руками, словно отгоняя кого-то. – Тут, бывает, даже батюшка не поможет!

– Выходит, ведьмы посильнее будут? – Алина уже не сдерживала сарказма. Терпение никогда не было ее сильной стороной. К тому же попробуй вытерпи, если тебе в лицо говорят такую суеверную чушь. Возможно, ночью в деревенском доме она слушала бы все это по-другому, но сейчас, при свете дня, разговоры о ведьмах и дурном глазе казались полной нелепостью.

– Ох, и не говори! – старушка снова замахала руками, словно видела ведьму перед собой и пыталась это видение отогнать.

– А при чем тут имя и дом? – девочка вернулась к началу разговора. Ничего особенного она узнать уже не надеялась, но раз уж завязался такой странный разговор, хотелось выяснить, что же на уме у собеседницы, да, наверное, и у других местных, по крайней мере из стариков.

– Ну как же! В доме-то ее душа бродит неупокоенная! – старушка говорила об этом как о чем-то само собой разумеющемся, что ясно даже младенцу, и удивлялась, как девочка может этого не знать. – Ведь ведьма, ежели перед смертью свою силу никому не передаст, не успокоится. А где ей обитать, как не в доме, где померла, а?

– Что ж это она до сих пор никому эту силу не передала? – усмехнулась Алина, подивившись этой своеобразной логике. – Кандидатуры, что ли, подходящей не нашлось?

– Силу и проклятие не всякому можно передать! – наставительно произнесла старушка, подняв узловатый и не слишком чистый указательный палец и помахав им перед девочкой – к большому неудовольствию последней. – Тут особые приметы нужны!

– И что же это за приметы?

– Чтобы человек на тебя походил по нраву. Хорошо, если имя такое же и день рождения, – пояснила старушка.

– Только и всего? – не удержалась от нового вопроса Алина.

– Но этого мало! – старушка почему-то понизила голос до шепота, словно собиралась поведать какую-то тайну, и наклонилась вперед, обдав девочку не самым свежим дыханием, в котором явственно ощущались лук и чеснок. Алине хотелось слегка отодвинуться, но она подавила это желание. Раз уж обратилась к человеку – выслушивай до конца. И потом, интересно же, какие есть поверья о ведьмах. – Нужно взять предмет, которым ведьма дорожила, колдовской предмет, и принять его! А еще провести обряд!

– Какой обряд? – Алина вздрогнула, припомнив, как находила ключ, открывала сундук и брала вышивальные принадлежности.

– А это уже тайна! У каждой ведьмы он свой! – старушка наклонилась к Алине еще ближе и вдруг резко отпрянула назад. – Что это у тебя?! – крикнула она слабым голосом, указывая дрожащим пальцем на грудь девочки.

– Как что? – удивленная Алина сперва не поняла, о чем речь, и только потом вспомнила об украшении. – Просто крестик.

– Нет, это не просто крестик! – старушка вся тряслась, и девочка испугалась, что той сейчас станет плохо.

– Ну да, странный какой-то, – согласилась Алина, чтобы не волновать ее лишний раз. – Даже не крестик, а просто… украшение.

– Украшение? – не успокаивалась старушка. – Где ты его взяла?

– Нашла… – девочка чуть было не начала рассказывать, откуда у нее появился этот необычный крест, но потом решила, что не обязана отчитываться перед каждым встречным. Тем более что ее собеседница, похоже, была малость не в себе. – Да какая разница где!

– Значит, в этом доме! – старушка как-то сникла и только дрожащими руками крестила то себя, то Алину.

– Ну да, в доме! Так что из этого?

– Она-то, Акулина, его не снимала! Видать, тебе ее сила перешла. И ее проклятие. Ой, дурно мне! – бабулька ухватилась за сердце.

– Вам помочь? Что-нибудь принести? Вызвать «Скорую»? – засуетилась растерявшаяся Алина.

– Ой, ничего не надо! Лучше уйди! – махнула рукой старушка. – Теперь ведьма – ты! И не гляди на меня так! Еще сглазишь!

Девочка, не уверенная, что бабульке не требуется помощь, отошла в сторону и, только убедившись, что ее недавняя собеседница постепенно приходит в себя, медленно пошла прочь. Такая неадекватная реакция на ее украшение со стороны пожилых жителей села вызывала у нее смесь недоумения и тревоги. Еще не хватает, чтобы и с этой женщиной случилось то же, что и с Егоровной! И что они к украшению так привязались! Ну необычный крестик, так что же теперь – в панику от его вида впадать?

Сначала Алина подумала, а не отказаться ли ей от этого украшения от греха подальше. Ведь она никогда не была поклонницей всяких побрякушек, а эту носила просто так, исключительно ради ее необычности. Но потом упрямство взяло верх. Она решила, что будет носить ключ-крестик, пусть даже всем назло. А если кому-то он не нравится, то это его проблемы! В конце концов, прежде чем хвататься за сердце, могли бы и объяснить, что к чему.

Узнать Алине удалось не так много, но услышанное невольно наводило на разные суеверные мысли. Конечно, сейчас все это казалось смешным, но девочка понимала, что поздним вечером, вероятно, будет воспринимать слова старушки гораздо серьезнее. Особенно ей не понравились упоминания о взятых предметах и обряде. Уж больно необычной была история с открытием сундука и уколотым пальцем: это вполне могло сойти за обряд.

Девочка прекрасно понимала, что речь шла, скорее всего, о какой-нибудь эпидемии, вызвавшей волну болезней и несколько смертей, причиной которых суеверные люди объявили «ведьму». Она даже жалела прежнюю хозяйку дома. Конечно, времена тогда были уже не те, чтобы сжигать ведьм на кострах, но можно себе представить, каково жить в небольшом селе, когда никто не желает с тобой общаться, а только бросают косые взгляды.

Алина понимала, что, наверное, следовало бы продолжить расспросы, но делать этого совсем не хотелось. Ну что с того, что она в очередной раз услышит о какой-то ведьме Акулине и напугает какого-нибудь старичка своим крестиком? Едва ли они расскажут что-нибудь стоящее! Так зачем лишний раз портить настроение и себе и другим?

На всякий случай девочка решила все же пройти по деревне. Вдруг повезет встретить человека, который действительно что-то знает? Но расспрашивать кого-нибудь станет только в том случае, если человек покажется ей достаточно разумным и уравновешенным.

Глава 9

Больной

– Привет! – раздался из-за одного из заборов знакомый голос, сопровождаемый длительным кашлем. Тут же отворилась калитка, и из нее вышел Пашка. Мальчик радостно улыбался Алине, но выглядел сегодня неважно. Он был очень бледен, что резко контрастировало с нездоровым румянцем на щеках, а на лбу у него блестели мелкие капельки пота.

– Привет! Ты чего, заболел? – спросила Алина. Она уже начала было удивляться, что Пашка, к которому так привыкла, долго не появляется. Теперь причина стала ясна.

– Вроде того! – ответил мальчик, борясь с новым приступом кашля.

– Весной многие болеют, – заметила Алина.

– У меня такое в первый раз. Я здоровый! Вот… – ответил Пашка и, словно в опровержение своих слов, снова сильно закашлялся, согнувшись почти пополам. От этого он стал похож на колодезный журавль, почти такой же высокий и худой.