Князь Барятинский 2. Императорская Академия - Криптонов Василий Анатольевич

– И что же? – заинтересовался Анатоль.

– И… – Полли выдержала торжественную паузу и вдруг расхохоталась. – Ровным счётом ничего не произошло! Обычное суеверие, у простолюдинов их много. Но сейчас, когда я посмотрела на пол и увидела круги – удивилась. Сталагмиты – это ведь не мухоморы, верно?

– Верно, – согласился Мишель, задумчиво глядя на пол. – Не представляю себе условия, при которых сталагмиты могли бы вырасти столь одинаковыми. Да ещё образовать такую сложную фигуру… Это – точно подсказка.

– И что она означает?

Мишель пожал плечами:

– Не могу сказать.

– Вообще, похоже на мишень для стрельбы, – сказал я.

– Точно, – поддержал Анатоль. – Мишень! А в центре – яблочко, – он коснулся центрального сталагмита, от которого расходились остальные круги.

В ту же секунду сталагмит налился белым магическим светом.

Полли вскрикнула. Анатоль отдёрнул руку. Свечение погасло.

– Больно?! – Полли бросилась к Анатолю.

– Нет-нет, – покачал головой тот, – не беспокойтесь. Я вообще ничего не почувствовал. Просто удивился.

– Ну-ка… – Теперь центрального сталагмита коснулся я.

Под моей ладонью он снова засветился. Анатоль был прав – никакого дискомфорта не ощущалось. Я, подождав, убрал руку. Сталагмит погас.

Я потрогал другие кристаллы. Никакого эффекта. «Включался» только один, центральный.

– И что это означает? – спросила Полли.

– Центр? – сказал Андрей. – Следующая подсказка находится в центре подземелья?

Я кивнул.

– Да, похоже, ты прав. Осталась сущая ерунда. Отыскать этот самый центр… Есть идеи, как это сделать?

Мои бойцы молча переглядывались. Радость от того, что мы нашли круг, мгновенно сменилась новой растерянностью.

«Поди туда – не знаю, куда» – пожалуй, лучшая формулировка этой задачи. Мы даже примерно не представляли, в какой части пещеры находимся. И, соответственно, где относительно нас может находиться её центр.

– Исследуем туннели? – предложил Андрей.

Я мотнул головой:

– В туннели я уже заглядывал. Там настоящий лабиринт, бесконечные разветвления. Если бы у нас в запасе был год – тогда, вероятно, какую-то систему можно было бы уловить. Но года у нас нет. А просто так бродить по коридорам – пустая трата сил.

– Ах, если бы можно было взмахнуть волшебной палочкой! – мечтательно проговорила Полли. – И сказать: «Подсказка, покажись!»

– Вы так очаровательны, когда мечтаете, Аполлинария Андреевна, – поклонился ей Анатоль.

– Мерси…

– Постойте! – воскликнул Мишель. – А может быть, именно это и надо сделать?

– Что? – удивился я.

– Взмахнуть волшебной палочкой, – пробормотал он. – Сейчас, подождите!

Мишель вытянул руку перед собой, по направлению к трём входам. Прикрыл глаза, что-то забормотал, сосредоточиваясь.

Первой результат его усилий заметила Полли. Ахнула, показывая на стену.

– Господа! Взгляните!

Между правым и центральным входами появилось световое пятно. Неяркое, будто размытое, чуть заметное – но всё же. От вскрика Полли оно исчезло. Мишель укоризненно посмотрел на неё. Проговорил:

– Мне стоило большого труда вызвать этот отклик…

– Простите, Михаил Алексеевич! – Полли прижала руки к груди, в глазах заблестели слёзы. – Бога ради, простите! Это я от радости.

Мишель залился краской до корней волос. Забормотал:

– Ну что вы, Аполлинария Андреевна. Я вовсе не…

– Отставить политесы, – приказал я. – Мишель. Объясни, что это было?

– В момент, когда Аполлинария Андреевна сказала про волшебную палочку, я подумал, что подсказка должна быть неким магическим ядром, – принялся сбивчиво объяснять Мишель. – По крайней мере, если бы я был устроителем Игр, руководствовался бы именно такой логикой. В момент, когда доберёмся до подсказки, мы должны перенестись отсюда на поверхность. В прошлых Играх, где курсанты действовали в магических локациях, так и было. Помните? – Мишель обвёл нас глазами.

Конец ознакомительного фрагмента.