На восходе солнца - Юрий Тупицын

Лобов на секунду задумался. Длинные объяснения были неуместны, а коротко выразить беспокоившую его мысль было трудно.

- Ситуация такова, что мы должны думать поменьше о себе и побольше - о других. С инопланетными болезнями не шутят.

11

Обнаружив в кустарнике на окраине атомного города какие-то подозрительные обломки, Клим, предупредив Кронина, посадил униход. Выйдя из машины, напрямик, по заранее взятому пеленгу, начал продираться сквозь густой кустарник. Через десяток шагов он выбрался на некое подобие поляны, образованное примятыми и переломанными кустами. В дальнем конце поляны лежал разбитый глайдер.

От неожиданности Клим на секунду замер. Возле разбитой машины лежали две неподвижные человеческие фигуры без защитных масок, в обычных рабочих комбинезонах. Задыхаясь от бешеного бега и волнения, Клим упал перед ними на колени. Это были космонавты с "Ладоги" - Юст Штанге и Нил Гор. Клим лихорадочно соображал, что ему делать. Нил с трудом поднял голову и простонал:

- Пить!

Штурман без колебания откинул забрало шлема, выдернул из скафандра питьевой шланг и нажал кнопку. Прозрачная струя воды омыла лицо планетолога, попала в полуоткрытый рот. Когда Нил Гор напился и удовлетворенно откинулся на спину, Клим занялся Штанге. Он думал, что Юст без сознания, но, очевидно, тот просто спал, потому что, едва Клим прикоснулся к нему, как Штанге вздрогнул, вскинул голову и уставился на штурмана тяжелыми от сна, непонимающими глазами.

- Что случилось, Юст? Почему вы без скафандров? Где "Ладога"?

Штанге смотрел на Клима, словно не понимая его вопросов.

- Ты Клим Ждан, - сказал он, более утверждая, чем спрашивая, - как ты попал сюда?

- Мы пришли на "Торнадо", чтобы выручить вас, - ответил штурман, удивляясь его непонятливости.

- На "Торнадо", - пробормотал Штанге, садясь на песке. - "Ладогу" нашли?

- В том-то и дело, что не нашли!

Штанге вяло кивнул головой.

- И не надо ее искать, бесполезно. Я вывел ее из строя.

- Как? - изумился Клим.

- Я разрушил пульт управления, - спокойно пояснил Штанге, - теперь на ней не улетишь!

Клим ошарашенно смотрел на командира "Ладоги". Тот перехватил его взгляд и словно через силу пояснил:

- Я был вынужден. Нельзя рисковать, когда кругом изменники.

- Что ты мелешь, Юст?

- На этой планете все изменники, - убежденно пробормотал он, - и я изменник, и Нил - изменник. Но самый большой изменник - Родин. Ничего! Я крепко привязал его, не вырвется! Надо было бы убить, но это трудно.

Штанге тяжело вздохнул и повторил:

- Это очень трудно - убивать своих друзей.

Клим смотрел на него с жалостью и некоторым страхом. Неужели командир "Ладоги" сошел с ума?

Штанге поднял на Клима мутные глаза и засмеялся:

- У тебя же скафандр разгерметизирован. Теперь ты тоже изменник!

Неожиданно его взгляд посветлел, в глубине зрачков метнулось беспокойство.

- Ты что, - зашипел он, с силой хватая Клима за руку, - с ума сошел? Ты тоже хочешь стать рабом и изменником?

И заорал бешено:

- Немедленно загерметизируйся!

Почти машинально Клим выполнил эту неистовую команду. Штанге с удовлетворением проследил за тем, как закрылось забрало шлема штурмана. Взгляд его опять помутнел.

- Только в скафандре, - бормотал он, точно в бреду, - в скафандре - и никак иначе.

И не то засмеялся, не то заплакал.

- Но ведь уже поздно, - теперь совсем непонятно бормотал он, - поздно, поздно! Я знаю это по себе. Несколько секунд - и все кончено.

Он поднял на Клима ненавидящие глаза:

- Как ты смел? Как ты смел разгерметизироваться?! Ты теперь раб, понимаешь? Жалкий мезойский раб!

Он огляделся вокруг.

- Все вы рабы и изменники! А что будет с Землей? Не позволю!

Штанге вскочил на ноги, яростно ударил кулаком по нейтридной броне, размозжив себе пальцы, опрокинул Клима, который хотел его удержать, на спину и с дикой энергией бросился бежать.

- Юст, успокойся! - кричал ему вслед Клим, поднявшись на колени.

И вдруг умолк. Он понял, куда бежит безумный командир "Ладоги" - каждый шаг приближал Юстинаса к униходу. Мгновенно, словно глубокой ночью при вспышке молнии, Клим увидел и ощутил до деталей безвыходность этой нелепой и страшной ситуации. Могучая боевая машина во власти безумца! А Иван, Алексей, Родин и "Торнадо"?

Клим колебался не больше секунды - слишком многое было поставлено на карту. Заметно побледнев, он выхватил лучевой пистолет, навел на спину Штанге. В то же время тяжелый удар обрушился на его руку. Лучевой импульс ударил в песок, вспыхнуло голубое пламя, песок закипел.

- Ты с ума сошел! - кричал Нил Гор, вырывая пистолет из рук штурмана. Клим не сопротивлялся, да и поздно было. Штанге вскочил в униход и захлопнул за собой дверцу.

- Нельзя стрелять из пистолета в живых людей, - укоризненно сказал Гор и, размахнувшись, забросил пистолет далеко в кусты.

Клим ничего ему не ответил. Он не спускал глаз с унихода. Вот машина загудела, дрогнула и, поднимая клубы песка и пыли, стрелой взвилась в небо, взяв курс на плато, где стоял "Торнадо".

Клим поднялся с колен и благодарно произнес:

- Ты молодец, Нил. Вряд ли я простил бы себе убийство человека, пусть даже безумного.

В ответ послышался тихий, хриплый смех. Клим круто обернулся и похолодел. Нил Гор сидел, покачиваясь из стороны в сторону, пересыпая песок из одной ладони в другую, и бессмысленно смеялся.

- Нил! - окликнул планетолога Клим. И так как тот молчал, он подошел и тронул его за плечо.

- Чему ты смеешься, Нил?

Планетолог поднял на него пустые, улыбающиеся глаза, несколько секунд внимательно рассматривал его, а потом посерьезнел и пожаловался:

- Голоса!

- Голоса? Какие голоса?

- Разные.

Гор огляделся вокруг и доверительно сообщил:

- То их слышно, а то нет. Говорят, говорят, а что говорят - не поймешь. Разные голоса! Свой я тоже иногда слышу. И даже голос жены.

Склонив голову набок, он жалобно заглянул в самые глаза Клима:

- Она умерла, моя жена. Три года назад умерла, а я ее слышу. Как же это так? Не пойму, никак не пойму этого. Умерла... а говорит!

В глазах его отразилась безмерная тоска, он заплакал.

- Галя, Галя! Как же это так! Как же ты? Не надо об этом, не надо! Все равно не поможешь. Ты ведь умерла, я знаю. Я сам видел, как ты умирала. А... может быть, и я умер?

И вдруг с облегчением захихикал:

- Нет, я не умер! Нет! Это все неправда.

Клим смотрел на него неотрывно. Он понял до конца слова Штанге: "Ты теперь раб, понимаешь? Раб, раб, раб!" Вот какая судьба ему уготовлена? Судьба буйно помешанного Штанге или тихого идиота Гора. А Штанге полетел в сторону "Торнадо", и никто не знает, что он безумен. Нет, Клим может умереть, сойти с ума, но предупредить своих друзей он обязан...