Мажор 2: Обезбашенный спецназ - Соколов Вячеслав Иванович

Крымов Станислав Олегович – бывший капитан, а ныне майор. Он же рогатый муж и по совместительству замполит… Сука!!!

– А ведь он и про взрыв что-то знает! Тварь. Я же говорил вам, товарищ майор!

Васильев задумчиво уставился на Всеслава.

– Витя, не смотри на меня так. Я у тебя денег не занимал, – весело смеётся.

Вот ведь человек… тьфу ты… бог, всё ему ха-ха. Хотя если хорошо подумать, а как бы я себя вёл, если бы самой страшной проблемой была скука? Бывало, как выкинешь… Кхм… Не будем об этом.

– Спросим, обязательно спросим, – задумчиво протянул Рогожин, – кто это тут ручонки к моему внучку тянул. Слава богу, что он меня разозлил…

– Руслан! Опять?

– Нет. Это не присказка. Действительно слава тебе, что я в ту машину сесть собрался и при этом остался жив.

– А!!! Ну тогда ладно, хотя я тут не при чём.

– Да ну? – неожиданно оскалился Руслан, – А Егор чей внук? Твой!? – обличительно показывает пальцем.

– Мой, – несмотря на вспышку капитана, Всеслав улыбается.

– Значит причём! Это ведь он меня спас!

– Вот таким ты мне нравишься, – бог хлопает Рогожина по плечу, – а то скуксился. И спасибо за прославление, уже забыл как это… вкусно.

Глядя, на проступившее на лице неподдельное удовольствие, неожиданно понимаю, что жизнь у него далеко не сахар. Это же надо так оголодать? Ведь боги живут верой? И пусть он не совсем обычный… Но ведь правила никто не отменял? Если я правильно всё понял? Тем более, все эти слова о Силе от него и от Маришки.

– Я-то уже думал, что это больше не работает. Ведь это словосочетание давно превратилось в присказку, – в голосе слышится лёгкое удивление. – День сюрпризов какой-то. Оказывается если прославление направленно именно мне… Надо обдумать. Ты заслужил награду, Руслан. Я подумаю, что тебе дать.

Рогожин только взмахнул рукой, типа пустое и говорить о том нет смысла. А мне стало интересно:

– Дед, а может лучше спросить, что ему нужно?

– Егор, ты чем слушал? – шипит на меня Степаныч. – Сказали же, не проси ничего у богов. Обязательно подвох будет.

Всеслав одобрительно кивает:

– Правильно мыслишь, шурин, правильно. Только подвох он разный бывает. Тут-то я выбрать могу. Например: могучую потенцию, а вокруг ни одной женщины. И если в дальнейшем это будет действовать как надо, и в положенное время, то в первый раз придётся очень постараться, – заливается радостным смехом. А что прикольная шутка. Вот только Руслан, почему-то не смеётся…

– Всеслав, а может не надо меня благодарить? Я ведь случайно… – похоже, перспектива нарисованная древним богом его нисколько не прельщала. Несмотря на то, что подарок весьма ценный – для мужчины.

– Надо, – довольный собой Всеслав, хлопает Рогожина по плечу, – за всё надо платить, это не только людей касается. Но ты не беспокойся, так жестоко я с тобой не поступлю.

И хотя я уже успел убедиться, что моя способность определять правду, в присутствии Всеслава не работает, что нисколько не удивительно, но вот хитрый блеск в глазах, показывает, что именно так он и поступит. Тут главное бдительность усыпить… А учитывая, что дед незаметно подмигнул мне… Ох, бедный Руслан. Отольются тебе слёзы подчинённых…

Да уж, несмотря на то, что передо мной не то бог, не то демон, ясно, что он мужик правильный. Вон какие подарки дарит! Мне бы тоже не помешало! Хотя у меня с этим проблем нет, но ведь это пока молодой, а надо о будущем думать. Хм… Чего это я? Всеслав вроде не жалуется. У него вон вообще две красотки под боком, а вспоминая его намёки с этим делом у него порядок. Так может и мне заморачиваться не стоит? О!!! Что-то меня уже не так напрягает эта ситуация. Надо бы у деда аккуратненько поинтересоваться. Но не просить! Только намекнуть мимоходом. Та-а-а-к… Кажется, жизнь налаживается!!!

Между тем вопрос о способе умерщвления замполита-предателя зашёл в тупик. То чересчур жестоко, то мягко, то недостаточно символично. В результате я вынес на обсуждение предложение – удивившее всех:

– А давайте Марата позовём?! Парни уже должны были вернуться.

– Зачем? – практически одновременно спросили Васильев и Степаныч.

– Хм… – протянул Рогожин, – в этом что-то есть. Хан у нас представитель искусства, художник от бога…

При этих словах Всеслав поморщился, но промолчал. А командир продолжал излагать мысль:

– …Надо творчески подойти к процессу.

После полученного одобрения со стороны Всеслава, был приглашён Хаматшин. Причём деда он даже не заметил. Но выслушав пояснение по задолбавшему всех вопросу, пожал плечами и с сомнением произнёс:

– Так ведь он не из любви к искусству же, а ради денег, вот и пусть жрёт. И запивать не давать. А если столько бумажек не найдётся, можно в глотку забить, пусть подавится…

– Какой талантливый мальчик, – раздался голос Всеслава.

Марат быстро отскочил спиной к стене, приготовившись к отражению неожиданной атаки. Но заметив, что все спокойно сидят, смутился и виноватым голосом, произнёс:

– Извините, мне показалось…

– Тебе не показалось, – у стены появилось кресло, в котором всё также вальяжно развалился Всеслав. – Здравствуй, Марат.

– Вы?

– Я.

– Но это был всего лишь сон!

– Ну, значит, ты спишь.

Так или я что-то не понимаю, или мой дед потихоньку обрабатывал Марата. А может и остальных? То-то они последнее время, как с базы вернулись, какие-то пришибленные ходят. Не то чтоб сильно заметно было, но всё же… Сашку спросил, что с ним, а он мне:

– Сон дурной приснился.

А когда попросил рассказать, с виноватым видом сказал:

– Не помню.

Пытаюсь сурово посмотреть на деда. Ага, счас. Проще пальцем в стене дырку проковырять. Хотя нет, не корректное сравнение, как раз это я, скорее всего, смогу. Ну, тогда не знаю. Взглядом Луну остановить? А-а-а! Что толку распинаться?

– Егор, ущипни меня, – озвучил просьбу, слегка обалдевший Марат. – У-у-у! А-а-а! Ты чего? Больно!

– Ну, ты же просил? – развожу руками.

– Ущипнуть, а не вырвать кусок мяса, – трёт пострадавшую ногу.

– Ну что, мальчик, ты готов дать ответ?

– Всё что вы мне говорили, правда? – с какой-то надеждой в голосе спрашивает Марат.

– Да.

– А выбор у меня есть?

– Он есть всегда.

– Это не ответ, – качает головой Марат.

– Хорошо. Если ты откажешься, то забудешь, что видел меня. А сны? Ну, на то они и сны. Завтра и не вспомнишь. Или тебе нужно ещё время? – от Всеслава веет каким-то величием. И сейчас в комнате находится не мой дедушка, а холодное расчётливое существо.

– Нет. Я согласен, – произносится это, твёрдым и уверенным голосом.

– Хорошо, я в тебе не сомневался. Другим ни слова. Надо подождать пару дней. А пока сядь, – за спиной Хана появляется, ещё один табурет. – Нам может понадобиться твой подход к делу… – неожиданная тёплая улыбка. – Всё-таки приятно осознавать, что я в очередной раз оказался прав…

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Казалось бы, что можно было разобраться с майором где угодно. Лишь бы не мешал никто. Но всё упёрлось в деньги, а точнее в их отсутствие. Ну откуда у обычных военнослужащих найдётся достаточное их количество тем более в баксах? А вот дома наверняка есть заначка…

Супругу же было решено, тихонечко усыпить, чтоб не мешалась. По поводу же того, что она найдёт с утра остывшее тело мужа… Как выразился Всеслав:

– Не вижу проблем. Деньгами пользовалась? Пользовалась. Должна понимать, что их больше чем зарплата мужа? Должна. А учитывая её отношение к мужу… Шок ей не повредит, пусть и от потери денег. Может даже на путь истинный встанет? Что тут говорить, юмор у Всеслава своеобразный, но и логика тоже присутствует. Возможно, что дамочка даже в курсе делишек мужа. Так что, лично у меня, совесть молчит, а у Хана даже не знаю… Ему такое слово, похоже, не знакомо, зато знакомо слово приказ.

Он вообще для меня загадка, несмотря на долгое время совместной службы, особо близкими друзьями мы так и не стали. Хотя, вроде, и парень он не скучный, но вот себе на уме… Хотя положиться на него можно, спину свою доверить без вопросов. Марат служака, в хорошем смысле этого слова, выполнит приказ без раздумий, прикроет, если надо, и всё это без не нужных соплей – идеальный напарник. Ох, неспроста, сержанту Милославскому добавили младшего сержанта Хаматшина. Если вспомнить первое время, то трудненько бы мне пришлось с нашими парнями, а так, рядом как тень, всегда стоял он.