Отец камня - Орсон Кард

За ужином Ручеек тоже не видел хозяина. Лорд Брикель ел со своими гостями в столовой зале, а Ручеек — за большим столом на кухне вместе с прочими слугами; оказалось, что он уже знает всех присутствующих: за столом сидели Демвур, Никвиз, Капля и Эбб — тот глупый привратник. Демвур, Никвиз и Капля обсуждали дела хозяйственные и местные сплетни. Эбб молчал. Как и Ручеек.

Жаворонок в этот день прислуживала за хозяйским столом, поэтому она появлялась на кухне и тут же уходила, конечно же игнорируя Ручейка.

— Ты как, собираешься купить новенькому что-нибудь приличное из одежды? — поинтересовалась Капля.

— Я об этом как-то не подумал, — ответил Демвур. — Он не голый. И отправлять его куда-то с поручениями я не собираюсь.

— Ему надо будет что-то носить, пока она будет стирать его одежду, — напомнила Капля.

«Она», должно быть, относилось к Жаворонку. Ручеек не сомневался, что Жаворонок выйдет из себя, узнав, что ее ожидает такая неприятная задача.

— Я могу сам стирать свои вещи, — вмешался он, — Если мне покажут, где это делать.

— Оно еще и разговаривает, — заметил Никвиз.

— С полным ртом! — добавила Капля.

Они не улыбнулись, и никто не рассмеялся, но Ручеек знал, что его просто беззлобно поддразнивают. Ощущение было приятное.

— Возьмите его завтра с собой на рынок, — велел Демвур, — и купите ему что-нибудь подходящее. Деньги я вычту из его жалованья. Но если он удерет и унесет новую одежду прежде, чем отработает ее, я урежу плату вам.

— Только попробуй, — пригрозил Никвиз.

— Ты смотри, еду-то тебе мы готовим, — поддержала его Капля.

— Ну что за работники, а? — развел руками Демвур. — Два повара, одна острая на язык девица, деревенщина с гор и развеселый олух.

— Про Эбба забыл, — сказал Никвиз.

Суть подколки дошла до Ручейка лишь секунду спустя; он расхохотался.

Демвур смерил его сердитым взглядом.

— Не думай, что я позволю тебе разговаривать со мной непочтительно только потому, что позволяю это поварам!

— Ни в коем случае, сэр, — заверил Ручеек.

— Сегодня же вечером вымойся и выстирай свою одежду. С мылом! Еще натащишь в дом блох.

Теперь ясно, отчего у Жаворонка такая чистая одежда. Этого требует Демвур.

— А где мне стирать? — спросил Ручеек, — Ручья же поблизости нет.

— В западном углу сада есть купальня, — объяснил Никвиз.

— Только сам наноси туда воды, — добавила Капля.

— Там есть печь, на ней греют воду, — произнес Демвур, — но если ты перегреешь ее, или поставишь холодный кувшин на горячую печь, и он лопнет, я тебя оштрафую.

Ручеек понятия не имел, что такое «оштрафовать», но был уверен, что лучше этого избегать, как по отношению к себе, так и по отношению к своему жалованью. Но ничего страшного. Он и не слышал никогда о нагревании воды для стирки. И дома у них в горячей воде мылся только отец, да и то лишь зимой.

После ужина Ручеек отыскал лохань для стирки, прикинул, сколько воды потребуется, чтобы отмыть и ополоснуть одежду и себя, и принес от главной цистерны большой кувшин. Он разделся, намочил одежду, разложил ее на стиральной доске и начал намыливать.

— Ах ты паршивец! — воскликнула Жаворонок у него за спиной. Голос ее был полон отвращения.

— Я еще не вымылся, — отозвался Ручеек.

— Да какое мне дело, грязный ты или нет, дурень? Ты голый!

— Извини, я как-то не подумал, что надо стирать одежду, не снимая ее.

— Вы что, у себя в Фарзибеке всегда стираете одежду голышом? — язвительно поинтересовалась Жаворонок.

— Да, — ответил Ручеек, — Либо стирать голым, либо сидеть в доме голым как младенец, пока ее стирает кто-то другой. Только в Фарзибеке девушкам хватает здравого смысла держаться подальше, пока парни стирают. А нас, парней, просто поубивали бы, если бы мы подошли к девушкам так, как ты сейчас ко мне.

Вообще-то он говорил не совсем правду. Взрослые парни в таких случаях не снимали набедренной повязки. Но у Ручейка ее еще не было.

— Мне тоже нужно постирать, — заявила Жаворонок. — Хозяйские вещи.

— Тогда тебе придется либо подождать немного, либо действовать с закрытыми глазами, потому что я отсюда не уйду, пока я и моя одежда не будем чистыми.

— Да твои вещи сто лет сохнуть будут!

— Сохнуть? — удивился Ручеек, — Где ж ей сохнуть, кроме как на мне?

— Я не собираюсь задерживаться допоздна только потому, что тебе вдруг приспичило узнать, что такое быть чистым!

— Демвур велел мне вымыться и постирать, — сообщил Ручеек, — Я был таким грязным потому, что проделал долгий путь по дороге и через лес и спал в лесу, в опавших листьях. В следующий раз я попрошу, чтобы кто-нибудь отнес меня в паланкине или привез в повозке.

Жаворонок поставила полную корзину белого белья.

— Хозяин, никак, любит носить белое, — заметил Ручеек.

— Это его нижнее белье, горец ты этакий, — презрительно бросила Жаворонок. — Ты, ясное дело, никогда о нем и не слышал.

Воистину, это был странный мир: в нем мужчины носили нижнее белье, словно младенцы, — да еще и столько, что его набиралась целая корзина.

Жаворонок вылила остаток воды из его кувшина в лохань и бросила туда кусок мыла. Затем она забрала стиральную доску, лежавшую с той стороны лохани, где сидел Ручеек, и стала тереть белье.

— Пожалуй, моя одежда уже достаточно чистая, — сказал Ручеек, вставая.

— Ты куда встаешь?! — возмутилась девушка, — У тебя что, совсем стыда нет?

— Ты только что вылила воду для полоскания, — объяснил Ручеек, — Мне придется набрать еще.

— Надо было сразу приносить больше! — продолжала возмущаться Жаворонок.

— Я принес достаточно на себя и на одежду, — возразил Ручеек. — Это ты не принесла ничего.

Он взял пустой кувшин и пошел через сад обратно во двор, где стояла цистерна.

Кувшин уже наполовину наполнился, когда к ручейку подошел Демвур.

— В этом доме принято ходить одетым, — резко произнес он.

Ручеек проглотил слова, вертевшиеся на языке. «Я не в доме» повлекло бы за собой оплеуху или пинок — за нахальство. «Вы мне велели выстирать одежду, хотя и знали, что у меня нет другой» — наверное, закончилось бы тем же. Вместо этого он ответил:

— Мне надо принести еще воды, иначе Жаворонок не сможет заняться стиркой.

— Ты был там голым вместе с Жаворонком? — Демвур пришел в ярость.

Тут Ручеек не мог смолчать.

— Я был там голым вместе с лоханью для стирки! Это она решила, что будет стирать прямо сейчас, и израсходовала всю воду, которую я принес. И мне пришлось снова идти за водой, чтобы прополоскать свою одежду, потому что даже ради вас я не стану надевать ее намыленной!