Бойня - Владимир Ераносян

…Трудное детство Пыжа было омрачено не только гибелью матери. Ставший сиротой мальчик попал в детдом, откуда скоро сбежал, пренебрегая коллективным воспитанием и школой и предпочитая жить в подвалах, на вокзалах и подлежащих сносу строениях. Окунуться с головой в криминал оказалось делом техники. В шестнадцать лет он совершил свое первое убийство – это был обычный бомж. К тому времени сердце юноши ожесточилось настолько, что он не чувствовал ни раскаяния, ни сострадания. А убить мог просто так, для забавы.

Основной костяк «фирмы» двадцатилетний Пыж считал «мажорами» и втайне ненавидел, потому что завидовал. Уважал только лидера: за то, что не попрекал происхождением, не тыкал в нос несоответствующими шмотками и немускулистым телом. Красс принял его в «фирму», невзирая на протесты этих качков, которые только твердят о «пивном путче» и войне с «хачами», а реально только орут «Слава России!» да рубятся с такими же понторезами. Причем даже не на «стрелках» и в электричках, а в пивных заведениях, куда путь Пыжу был заказан по финансовым причинам. Они не ведают, что такое – ненависть. Они смотрели на Пыжа с высокомерием, осуждали его немотивированную, на их взгляд, агрессию. Но все же он был в банде, он уже имел вес у «карликов» – подрастающей околофутбольной молодежи, – а значит, он мог выдвинуться. До этого дня никто не смел его унижать…

Тем более при Вике. Викочке. Единственной фанатки в сообществе. Совсем еще юное создание, красивое и безумно теплое. Ей только исполнилось восемнадцать. И она смотрела на него не так, как другие…

– Короче! – отрезал Красс. – Нас двадцать человек. Девушка не в счет. Децимацию начинаем с Пыжа. Значит, еще один. Пыж завалил дворника… Не просто ж так он это сделал. Видимо, гастарбайтер чем-то ему не угодил, насолил тем, что работу у него забрал. Работу дворника! Получайте реквизит – две метлы и совки для снега, и вперед! Гребите чистить дворик перед спортзалом. А я пока братве политинформацию почитаю…

Пыж демонстративно сплюнул, но принял из рук вожака метлу. Совок достался невезучему бодибилдеру, который больше всех не переваривал Пыжа. Именно он извлек листочек с крестиком из вязаной шапочки с вырезами для глаз и рта, в которую Красс опустил двадцать корешков для жребия.

– Учтите, это еще не все! – заявил вожак. – Вы оба, один по воле жребия, другой – как залетчик, пойдете завтра со мной на реального «чеха» из могущественного тейпа. Надеюсь, не обосрались?

– Еще чего! – обрадовался Пыж.

– Вот я попал… – задумчиво изрек Вездеход.

– Один уже наложил в штаны! – заключил Красс.

– Я за ним подметать не собираюсь! – съязвил Пыж, и парни оценили шутку, весело загоготав. Смеялась и Викочка. Ее звонкий смех отразился в ушах Пыжа звонким колокольчиком. Она вскинула черную челку, какие носят «эмо», и подмигнула. Ему подмигнула…

Пока Пыж и Вездеход подметали двор и расчищали сугробы, Красс с упоением информировал братву о происшествии в Ставропольском крае. Для этого он распечатал на принтере заметку:

В ночь на субботу группа молодых людей города Зеленокумска решила заступиться за несовершеннолетнюю, пожаловавшуюся им на действия местных жителей – уроженцев Чечни, попытавшихся силой усадить ее в свою машину. «Заступники» получили «отпор» из салона автомобиля из травматического и огнестрельного оружия, сообщила пресс-служба ГУВД. В результате семь представителей казачества и уроженец Чечни получили ранения и травмы различной степени тяжести, одному из них проводилась операция в местной больнице.

На месте происшествия ночью собралось около 100 человек, милиционерам удалось убедить их разойтись по домам.

– Где справедливость?! Опять «мусора» правосудию мешают! Это уже не в первый раз звери бесчинствуют! – политинформация вызвала неподдельное негодование.

– Да, в чеченскую войну, первую, кажись, или вторую, мне рассказывали, гэрэушники наши с насильниками по-своему разобрались. И мужиков прикрыли!

– И где сейчас эти гэрэушники? Жалко, нас там не было поблизости!

– Да, возьмут чурбатых за изнасилование – а пришьют обычную «хулиганку»!

– Да нет, вовсе отпустят за бабки восвояси! Полная безнаказанность!

– А эти абреки потом опять приползут!

– А вчера на Манежке они свой зикр плясали у памятника Жукову и палили из травматики!

– Да ладно, может, лезгинку?!

– Говорю тебе, зикр!

– Чурки!

– Да они крысы, – подытожил Красс и, заметив, что пара широкоплечих ребят решила снять стресс от проведенного им элементарного ликбеза, похожего на скоротечный семинар, залезла под штанги, изрек: – Горы, может, и круче, но равнины шире! Видали, какие у наших пацанов плечи? И сколько нас таких!!! Со всех щелей лезут на Россию! Они уже здесь! Пойдем во двор носатых мочить!

Братва высыпала на улицу. Там один из шустрых «карликов» заблаговременно расставил мишени. Цели были нарисованы в виде известных и карикатурных кавказцев с крысиными туловищами, включая действующих политиков и медийных бизнесменов с гипертрофированными под грызунов носами.

Стреляли из травматики и боевых стволов. Администрация местного спортзала, кормившаяся за счет Красса и его команды, дипломатично закрыла глаза. А милиция авось не услышит…

У Пыжа поднялось настроение. Вездеход же, наоборот, потух, ему самому в охотку было пострелять по мишеням, но его подташнивало от факта, что предстоит взаправду идти на дело. Причем с этим беспредельщиком Пыжом и с фанатиком Крассом. Иначе сочтут трусом. Надо было податься в другую «фирму». К «коням» примкнуть, что ли? Хотя поздно уже. Перебежчиков не жалуют. У этих «чехов» кровная месть. Нехорошие предчувствия терзали душу…

После стрельбы орали речевки и лозунги. Викочка тоже с удовольствием вскидывала руку в нацистском приветствии, ударяя кулаком в область хрупкого девичьего сердца.

– Слава России! Москва для москвичей! – раздавалось во дворике не раз.

– А ты москвичка? – спросил Пыж Викочку.

– Я русская, – ответила она, посчитав это достаточным.

Пыж улыбнулся и произнес:

– Я знаю. Может быть, поэтому ты мне нравишься… Ты имеешь национальную гордость и не ляжешь под «хача».

– Откуда ты знаешь?.. – Она посмотрела так внимательно и заинтересованно, что Пыж хотел продлить мгновение, чтоб насладиться этим взглядом.

– Ты такая же, как я.

– А почему все называют тебя Пыжом? Из-за того, что ты пыжишься, как еж?

– Наверное, знают, что пыжами в стволы забивают порох.

– А как тебя на самом деле зовут?

– У меня нет имени. Я – Пыж.

– А можно мне хотя бы иногда называть тебя Пыжиком, раз ты – человек, обходящийся без имени?

– Только тебе разрешаю.

– Пыжик, а ты бы смог для меня убить человека?

– Подожди, еще убью.

Иса приехал в город на Неве по очень важному делу. В аэропорту Пулково его встретили прямо у трапа и сразу повезли на большое собрание кавказских диаспор, организованное муллой соборной мечети в связи с массовой дракой, спровоцированной группой уроженцев Кавказа, в числе которой был и племянник московского гостя – студент Санкт-Петербургского госуниверситета.

Ради приличия водитель и посланник имама, приходящийся мулле сыном, предложил Исе сперва проследовать в отель «Англетер», где для высокого гостя забронировали люкс. Принять душ с дороги, конечно, хотелось. Однако Иса понимал, что это всего лишь формальный знак вежливости. Его племянник со товарищи натворил дел, которые будоражили общественное мнение интеллигентного Питера уже второй месяц.

– Да нет, давайте уж сразу на Петроградскую сторону. Тем более что Исаакиевский собор я уже видел, а мечеть еще нет…

– Ну вот и ладненько, может, успеем к полуденному намазу, как сказали бы правоверные, или, как говорят православные, к выстрелу Петропавловской пушки! – довольно буркнул сын имама и помчался в сторону Петропавловской крепости и соборной мечети.

Величественный город встретил Ису слякотью и каким-то тревожным ожиданием, никак не вязавшимся с красотами Северной Пальмиры, ее крепостями и бастионами, ее соборными фронтонами, разводными мостами и галерейными набережными. Сколько крови пролито на этих улицах, вымощенных самыми искусными мастерами…

– Почти приехали, Кронверкский проезд. Пробка. Много народу из всех диаспор приехало. Обстановка в городе накаленная, а у вас в Москве?

– Там тоже не сахар…

– Не жалуют мусульман?

– Не жалуемся, Россия – и наш дом.

– Странно слышать такие слова от чеченца.

– Так, на всякий случай, я – полковник ГРУ, правда в отставке, а этих ваххабитов считаю врагами и Чечни, и России… С покойным генералом Кораблевым мы в горах не одну банду ликвидировали. Так вот.