Барраяр - Лоис Буджолд

— Дай-ка посмотрю, которое… о, да! Разумеется. Сейчас? И раз уж мы об этом заговорили, давай отбросим и Тринадцатое. У меня гормоны разыгрались. Помнится, семейная партнерша моего брата мне рассказывала про подобный эффект, а я ей тогда так и не поверила. Она сказала, мол, я еще пойму потом.

— Тринадцатое? Вот уж не думал…

— Это потому что ты, будучи барраярцем, слишком много времени тратишь на Правило Два.

Этнография на время была забыта. Но Корделия обнаружила, что всегда в состоянии заставить его расхохотаться, просто пробормотав в нужный момент: «Правило Девять, сэр».

Осень была на исходе. Тем утром в воздухе чувствовалось дыхание зимы, и в саду при особняке ночные заморозки побили самые нежные растения. Корделия завороженно ждала своей первой настоящей зимы. Форкосиган обещал ей снег, замерзшую воду, которую она видела всего дважды во время своих астроэкспедиций. «До весны я рожу сына. Ха.»

Но дню доставалось еще немного тепла от осеннего солнышка. Плоская крыша особняка, по которой осторожно ступала Корделия, дышала теплом, согревавшим ей щиколотки, хоть воздух и пощипывал щеки морозцем, когда солнце опустилось за линию городских домов.

— Добрый вечер, ребята, — кивнула Корделия двоим охранникам, дежурившим на крыше.

Они кивнули в ответ, а старший из двоих поднес ладонь к голове в неуверенном полу-салюте. — Миледи.

Корделия привыкла приходить сюда смотреть на закаты. Вид на город с высоты четырех этажей был особенно хорош. За деревьями и домами она уловила блеск реки, делившей город надвое. Хотя в нескольких кварталах в отдалении огромный строительный котлован, намекал, что скоро вид на реку будет закрыт новыми домами. Над обрывистым берегом громоздилась высочайшая башня замка Форхартунг, того самого, где Корделия присутствовала на церемониях в Зале Совета.

За замком Форхартунг лежала старейшая часть города. Корделия еще не бывала в этом месте, где извилистые улочки давали проехать лишь одному всаднику, но не машине, хотя ей уже случалось пролетать на флаере над этим странным, низким, темным пятном в самом сердце города. Новейшие кварталы, сверкавшие вплоть до горизонта и опутанные самой современной транспортной сетью, больше соответствовали галактическим стандартам.

Здесь ничто не было похоже на Колонию Бета. Форбарр-Султана простиралась на поверхности или стремилась в небо, странным образом двумерная и уязвимая. Города Беты спускалисоь вниз шахтами и туннелями, они были многоуровневыми, сложными, уютными и безопасными. Конечно, и архитектурой там интересовались гораздо меньше, чем внутреннней отделкой помещений. Просто удивительно, какого разнообразия достигают людские строения снаружи. Охранники переминались с ноги на ногу и вздыхали, видя, что она облокотилась на парапет, вглядываясь вдаль. Им очень не нравилось, когда она приближалась к краю ближе, чем на три метра, хотя вся крыша была шести метров шириной. Зато отсюда она сможет заметить форкосигановский лимузин, который вскоре свернет на эту улицу. Закаты — это прекрасно, но ее глаза были устремлены вниз.

Она вдохнула смешанный запах зелени, водяного пара, промышленных газов. Барраяр позволял себе пускать в отходы потрясающе много чистого воздуха, словно… ну да, воздух здесь бесплатный. Никто его не отмеряет, нет платы за обработку и очистку… Эти люди хотя бы понимают, насколько они здесь богаты? Они могут дышать всем этим воздухом, просто шагнув за порог, и он дается им так же легко и задаром, как замерзшая вода, падающая с небес. Она сделала лишний вдох, словно могла жадно отложить немного воздуха про запас, и улыбнулась…

Отдаленный треск несомненного взрыва разбил ее мысли; дыхание перехватило. Оба охранника подпрыгнули на месте. «Ну, услышала выстрел. Не обязательно это что-то с Эйрелом.» Тут же накатила холодная мысль: «Похоже на акустическую гранату. И не маленькую. Боже правый». Столб дыма и пыли поднимался из ущелья улицы в нескольких кварталах отсюда, но она не могла видеть, от чего, наклонилась вперед…

— Миледи. — Младший из охранников взял ее за локоть. — Пожалуйста, идите внутрь. — Лицо его было напряжено, глаза широко распахнуты. Старший патруля прижал ладонь к уху, словно выдавливая информацию из наушника комма, — а у нее с собой и коммлинка не было!

— Что говорят? — спросила она.

— Миледи, пожалуйста, спускайтесь! — Охранник принялся ее подталкивать к люку, откуда вела лесенка на чердак, а уже оттуда — на четвертый этаж. — Уверен, ничего не случилось, — успокаивал он ее на ходу.

— Это была акустическая граната четвертого класса, скорее всего, выпущенная из пневматического гранатомета, — сообщила она в ответ на его вопиющее невежество. — Если не из гранатомета, то стрелявший — самоубийца. Вы хоть раз слышали, как она взрывается?

Из люка торопливо выбралась Друшнякова, в одной руке сжимая намазанный маслом рогалик, а другой стискивая парализатор. — Миледи?

Охранник с видом облегчения подтолкнул Корделию к ней и вернулся к своему старшему. Корделия, хоть мысленно она уже вопила, улыбнулась сквозь стиснутые зубы и позволила увести себя под охраной, послушно спустившись в люк. — Что случилось? — прошипела она Дру.

— Еще не знаю. В подвальной столовой загорелся сигнал тревоги, и все помчались по местам, — выдохнула запыхавшаяся Дру. Должно быть, она чуть ли ни телепортировалась по шести лестничным пролетам вверх.

— Ох! — Корделия прогалоппировала вниз по ступенькам, жалея, что здесь нет лифтовой шахты. За комм-пультом в библиотеке наверняка кто-то сидит… должен же быть у кого-то комм-линк! Она слетела по спиральной лестнице, по черно-белым плитам вестибюля.

Начальник охраны дома был, разумеется, на посту, отдавая приказы. За его плечом нервно переминался старший оруженосец графа Петра. — Едут прямо сюда, — бросил через плечо СБшник. — Приведите доктора. — Оруженосец в коричневом мундире помчался исполнять распоряжение.

— Что случилось? — вопросила Кордедия. Сердце ее стучало, точно молот, и не только из-за быстрого бега.

Начашльник охраны посмотрел на нее, начал было говорить что-то успокаивающе-бессмысленное и осекся. — Кто-то выстрелил по машине Регента. Промахнулся. Они на пути сюда.

— Насколько сильно промахнулся?

— Не знаю, миледи.

Наверное, вправду не знает. Но раз машина еще на ходу… Она беспомощно махнула ему рукой, отпуская к делам, и вернулась в вестибюль, где двое оруженосцев графа уже распоряжались, не подпуская ее слишком близко к дверям. Она остановилась на третьей ступеньке лестницы и прикусила губу.

— Лейтенант Куделка был с ним, как вы думаете? — тихим голосом спросила Дру.

— Наверное. Обычно они ездят вместе, — рассеянно ответила Корделия, не сводя глаз с двери. Она ждала, ждала…

Корделия услышала шум подъезжающей машины. Один из людей графа Петра отворил дверь дома. Люди из безопасности — и откуда их только взялось? — толпились вокруг серебристого силуэта лимузина под колоннадой. Сияющая полировка машины была исцарпапанной и закопченной, хотя глубоких борозд на ней не было; заднее стекло не треснуло, но переднее пострадало. Распахнулись задние дверцы, и Корделия вытянула шею, выглядывая мужа, как назло заслоненного сейчас зелеными спинами СБшников. Охрана расступилась. Сквозь открытую дверцу был виден сидевший Куделка, ошеломленно моргавший. Кровь капала у него с подбородка. Охранник помог ему подняться на ноги. Наконец, показался Форкосиган, не желающий, чтобы его поддерживали под руку и отмахивающийся от помощи. Даже самые встревоженные охранники не смели его коснуться без его на то распоряжения. Форкосиган, бледный и мрачный, прошагал в дом. За ним — растерянный Куделка, опиравшийся на свою трость и на капрала СБ; из носа у него капала кровь. Графский слуга захлопнул входную дверь и отсек три четверти шумного хаоса.

Эйрел поймал взгляд жены, поверх голов, и мрачное выражение на его лице на мгновение смягчилось. Он слегка кивнул: «Я в порядке». Она сжала губы в ответ: «Смотри у меня…»

Ку рассказывал потрясенным голосом: — … чертовски здоровая дыра в мостовой. В нее бы грузовой катер провалился. У водителя потрясающая реакция… что? — Он покачал головой, когда к нему обратились с вопросом. — Извините, у меня в ушах звенит. Не повторите? — Он замер с открытым ртом, точно звуки могли туда влететь, коснулся лица и с изумлением уставился на окрасившуюся алым руку.

— Тебя просто оглушило, Ку, — сказал Форкосиган. Голос его бы спокоен, но излишне громок. — Завтра к утру все будет в норме. — Лишь Корделия поняла, что говорил он громко не ради Куделки; Форкосиган сам тоже оглох. Лишь по тому, как быстро двигались его глаза, можно было догадаться, что он читает по губам.

Саймон Иллиан и врач появились почти одновременно. Форкосигана с Куделкой увели в тихую гостиную в задней части дома, отпустив всех — бесполезных, по мнению Корделии, — охранников. Корделия и Друшнякова пошли за ними. Врач приступил к немедленному обследованию, начав, по настоянию Форкосигана, с забрызганного кровью Куделки.