Сказки на ночь - Андрей Союстов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот кто нам нужен. — удовлетворенно промурлыкал дракон, ловко поддев когтем представителя местной вертикали власти за шиворот. — Ну-с, милейший, давайте познакомимся.
— Аааааааааа!.. — отреагировал мэр, выпучив глаза.
— Не могу сказать, что очень красивое, но, бесспорно, необычное имя. — попробовал сделать комплимент мэру ящер, но не преуспел — толстяк, болтаясь на когте у пресмыкающегося, продолжал голосить так, словно его уже пережевывали заживо.
— У меня, милейший, есть к вам вопрос.
— Аааааааааа!..
— Всего один вопрос.
— Аааааааааа!..
— Деньги. — едва слышно шепнул дракон.
Мэр заткнулся и немедленно уточнил:
— Сколько?
— А вот это уже деловой разговор, милейший! — обрадовался дракон, аккуратно ставя толстяка на мостовую. — Для затравки все же повторюсь. Хотелось бы услышать ответ на маленький вопрос, а именно: ЧТО У ВАС СТРЯСЛОСЬ?
— Гунны… — губы мэра задрожали. — Они идут прямо сюда. Целая орда гуннов! Они никого не щадят! Там, где ступает копыто гуннского коня, даже трава больше не растет!..
— Так, с этим все ясно. — подвел черту ящер. — Теперь переходим ко второму вопросу. Сколько вы дадите нам, чтобы избавиться от нашествия?
— А сколько вы хотите?
— Окорок!.. — встрял было рыцарь, но дракон одарил его таким испепеляющим взглядом, что напарник немедленно умолк и сделал вид, что для него не существует более увлекательного занятия, чем разглядывание находящейся в двух шагах кучи свежего навоза.
— Так сколько? — настойчиво повторил мэр, прикидывая, что выгоднее — торговаться с драконом или, пока не поздно, форсированно продолжить персональную эвакуацию.
— Сколько? — дракон побарабанил когтями по мостовой. — Ну, допустим, городскую казну… Всю.
— Ааааааааа!..
— Ты всерьез считаешь, что это остановит орду варваров? — с сомнением поинтересовался рыцарь, задумчиво разглядывая большой транспарант, установленный драконом у въезда в город.
— Стопудово. — объявил чешуйчатый напарник, с высунутым от усердия языком дописывающий на транспаранте готическим шрифтом слово «диспансеризация». — Запомни, партнер, здравохранение было, есть и будет вторым по степени надувательства явлением в истории человечества.
— А что является первым?
— Демократия.
— Прочь с дороги! — яростно заорал статный гунн, чуть обогнавший скачущее за ним стотысячное войско.
— А ты кто такой? — флегматично поинтересовался дракон, сдвигая на затылок лекарскую шапочку, кое-как сооруженную рыцарем из двух конских попон.
— Я?! — гунн возмущенно осадил коня. — Я — Атилла Бич Божий!
— Отлично.
— Почему?
— Потому, что это лечится.
— Ээээ…
— Лошадей любите?
— Ээээ… Да…
— Сильно?
— Вообще-то, мы, кочевники, без них жить не можем. Так исстари повелось.
— Все ясно. Налицо ярко выраженная сублимация, отягощенная доброкачественной зоофилией и латентным скотоложеством.
— Не понял…
— Не понял? Ассистент, — ящер повернулся к напарнику, небрежно задрапированному в грязную простыню поверх кольчуги, — Запишите: «Пациент страдает разжижением мозгов».
— Кто? Я?! — Атилла чуть не рухнул с коня.
— Ну, не я же. — с еще большей флегмой отбрил предводителя гуннов дракон. — Чихаете?
— Иногда…
— Из ноздрей выделения бывают?
— Ты про сопли?
— Вот она — бездна дремучести и мракобесия! — дракон презрительно поджал нижнюю челюсть. — Сопли… Это и есть разжиженные мозги, дурень.
Атилла рухнул с коня.
— На колени! — неожиданно заорал дракон. — На колени, варварское отродье!.. И — в очередь!.. Анализы сдавать!.. Между прочим, я вам еще не говорил, что в нашей цивилизованной Европе все медицинские услуги платные?.. Мы вам не какие-то там варвары!..
Сказка на ночь — 23
Был солнечный полдень.
— Ну?.. — спросил дракон.
— Ик!
— А конкретнее? — дракон сурово сдвинул брови.
— Ик!
— Это же надо было так нализаться… — желчи в голосе ящера вполне хватило бы на то, чтобы целиком затопить всю Англию плюс половину Ирландии впридачу.
— Я, ик, нечаянно. — стыдливо проблеял рыцарь, жадно припадая к бадье с холодной водой.
Дракон скептически фыркнул.
— Ч-ч-честное феодальное — нечаянно… Ик!.. — рыцарь из недр бадьи сделал вторую попытку чистосердечно исповедоваться. — Такая приятная компания была… Немец этот Вольфрам, ик, фон Эшенбах… Всё о камне каком-то талдычил. Сквайр Дэн, чёрт его побери, Браун… Из этих… Из пыс-сателей, ик. Про бабу какую-то плёл… Ещё с нами сидели жид и козопас из Скоттии. Если б, кстати, не этот шотландский мерзавец, я б ни в жизнь… Ик!..
Дракон, почитавший себя в глубине чешуйчатой души интеллигентом, тактично дождался, когда уже привычное «ик» напарника гармонично перерастёт в судорожное бульканье и, сочтя последнее за приглашение к продолжению диалога, озвучил наболевшее:
— По-моему, партнёр, ты — идиот!.. Нет, я вовсе не против диких дебошей и пьяных оргий. Как говорится — у всех свои маленькие слабости… Опять же — житие посреди тёмного средневековья, это сплошной стресс, который надо как-то купировать… Но!.. Но, вот положив коготь на сердце, что ты с этого имеешь? Кроме обнаруживаемых под утро синяков, пустого кошеля и жуткого похмелья?
Не отрываясь от бадьи, рыцарь покачал перед мордой напарника грязным указательным пальцем. Видимо — в знак протеста. Потом, собравшись с силами, промычал:
— Тут, партнёр, ты не прав. Глубоко… буль-буль!.. не прав.
— Ой ли? Вот что конкретно ты вчера приобрёл? Кроме всего мною ранее перечисленного, разумеется.
— Да прорву всего!.. — безапеляционно заявил рыцарь, заметно оживившийся после свидания с бадьёй и даже переставший икать. — Во-первых — совершенно замечательный хайландерский плед…
— …Грязный, дырявый, вонючий. Вместо всей остальной одежды. — педантично уточнил ящер, во всём любящий точность.
— Во-вторых, гм? — рыцарь уселся на перевёрнутую вверх дном бадью и надменно оттопырил нижнюю губу. — Во-вторых — чашу. Я её у гулявшего с нами жида в кости честно выиграл. Почти честно, да… Очень удобная, кстати, была чаша. В неё влезала целая пинта стаута — я лично проверял! И ты знаешь, наливаешь сущую кислятину, а когда пьёшь — вкус как у настоящей амброзии. И по телу такая приятная бодрость разливалась!..
— «Была», «влезала», «разливалась»? — ящер ехидно прищурился. — И где же эта чаша теперь?
— Ну… — рыцарь стушевался. — Понимаешь, тот козопас из скоттов посмел меня вызвать на поединок… Кто больше выпьет «Гиннесса»…
— И?
— И… выиграл, мерзавец. Всю мою одежду и чашу эту ёськину.
— Ёськину?
— Жида, с которого я ту чашу слупил, звали Ёся… этот, как его?.. А!.. Ёся Аримафейский, вот. Он, говорят, ещё в Турине какой-то удачный гешефт провернул. Не то — с текстилем, не то — с похоронными принадлежностями. Ну, там венками, тапочками, плащаницами…
— В Турине, говоришь? Гешефт с похоронными принадлежностями? Ёся Аримафейский?!.. — дракон вдруг не на шутку разволновался. — Кажется, я догадываюсь, ЧТО ЭТО БЫЛА ЗА ЧАША! И лучше б нам её вернуть. Ты хоть помнишь того шотландца?
— Ммм… Он был в юбке!
— Редкая примета. — дракон скривился. — Что-нибудь ещё?
— Постоянно выпендривался и принимал героические позы — просто клоун какой-то… А звать его не то Макдоналдс, не то Макдурень, не то Мак… Нет, не помню как. Правда, помню, когда мы с ним пили, то он на весь паб орал: «Останется только один!..»
— Ну, хоть какая-то зацепка. Всё. Поднимай свой зад — пора браться за поиски.
Кутаясь в пропахшее козами рваньё, рыцарь с кряхтением встал, охнул и страдальчески схватился за гудевшую с перепоя голову:
— Три тысячи чертей!.. Что это хоть за чаша-то была?
— Я тебе это потом скажу. — буркнул ящер, пытаясь вспомнить в какой стороне Шотландия.
— Почему это?
— А чтоб ты раньше времени дуба не дал. От стресса… — дракон не удержался и хихикнул. — Хотя, почему «потом»? Можно сказать и сейчас. Хуже тебе уже вряд ли будет. Ты ж, партнёр, теперь у нас — бессмертный. Идиот!..
Сказка на ночь — 24
Был солнечный полдень.
— Ну?.. — спросил дракон.
— Пресвятая Дева, да они просто оборзели! — совсем не по-рыцарски всплеснул руками рыцарь, становясь при этом неуловимо похожим на кудахтающую курицу.
Эклектическое соседство в одном предложении обращения к божественной сущности и сугубо мирского глагола «борзеть» явно свидетельствовало об эмоциональном стрессе напарника. Дракон машинально отметил этот факт и постарался успокоить соседа:
— Ну-ну. Совершенно не вижу тут причин для волнения. С каждым бывает. Нельзя быть таким впечатлительным.