Сибирских улиц тихий ад - Андрей Бурцев

- Бобик, Бобка, это свои, - прошептал Светозар, и рычание сменилось дробными ударами хвоста по стенкам будки. Однако, вылезать в такую погоду на улицу собака на пожелала.

Пройдя через двор к домику-развалюхе, Светозар трижды коротко стукнул в ставень окна. Через минуту в сенях за дверью послышалось шебуршание, скрипнув, дверь отворилась.

- Заходи, - прохрипели из темноты.

Нагнувшись, чтобы не удариться лбом, Светозар протиснулся мимо хозяина. На него пахнуло смесью табака и перегара. Дверь опять заскрипела, закрываясь.

- Смазать бы надо, - полушепотом сказал Светозар.

- Надо, - хрипло сказали в ответ, - да все руки не доходят. Ты такой умный - вот и смажь.

- И смажу, - сказал Светозар, проходя из сеней в коридорчик. - В следующий раз непременно.

- Все вы так говорите, - вздохнул за спиной хозяин.

Повесив куртку на гвоздь и отряхнув от тающего снега волосы, Светозар привычным путем прошел в дальнюю комнату.

Керосиновая лампа с мутным стеклом стояла в углу на полу, так что в комнате было почти темно. За длинным столом посредине сидели шесть человек - темные силуэты, но Светозару хватило и этого, чтобы узнать их. Пять мужчин и женщина, вернее, девушка по имени Зина, составляли ядро Сопротивления, в которое Светозар вошел два месяца назад. Сидевший во главе стола при появлении Светозара замолчал, настороженно вглядываясь в него. Чуть блеснули стекла очков.

- А, это вы, Светозар, - с видимым облегчением проговорил он. - Садитесь, мы уже начали.

Светозар сел за стол между Зиной и шумно дышащим толстяком по имени Лаврентий. Из соображений безопасности, они знали друг друга только по именам. Считалось, что так надежнее.

- Монахи - не главная наша проблема и, к сожалению, не единственная, - продолжал сидящий во главе стола Михаил. Номинально в Сопротивлении все были равны, но фактически, Михаил являлся лидером. Светозар не знал, кто он по профессии, но почему-то не мог представить его себе никем иным, кроме как сотрудником упраздненного ныне Комитета Безопасности. Кроме них, существуют еще Павловцы, Добровольное Воинство Сатаны и, сами знаете, много кто еще. Но дело не в них. Они всего лишь исполнители анонимных узурпаторов, тайком захвативших власть в стране. Я имею абсолютно достоверные сведения из Москвы, что Президент и члены правительства третий месяц находятся под арестом, а от их имени орудуют неизвестные пока личности. Пока, - веско повторил он. - Надеюсь, что в течение ближайшего месяца наша организация в Москве сумеет определить, кто они такие. Так что наша с вами задача остается прежней - искать надежных людей, сплачивать их в группы и держать в готовности. Уверяю вас, вскоре мы перейдем в наступление. Народ не пожелает долго терпеть царящий ныне произвол. Ну, и не надо забывать о постоянной агитации среди населения. В первую очередь, надо распускать порочащие так называемые власти слухи, будоражить народ...

- Какой там народ! - желчно прервал Михаила сидящий рядом с ним Семен, худой и длинный, поблескивающий огромной залысиной. - О каком народе вы вообще говорите? Народа больше нет. Осталось перепуганное стадо, забившиеся по щелям тараканы. Каждый из них сам по себе и радуется только, что его не трогают. А еще больше радуется,когда трогают его гада-соседа. И этих вы призываете агитировать?

- Именно этих! - хлопнул ладонью по столу Михаил. Именно это стадо, как вы выражаетесь! Естественно, простых людей можно напугать. Но их можно и разъярить, и найти мишень для их ярости, и заставить их пойти на подвиги. Так уже было во время Гражданской и Великой Отечественной. Так будет и сейчас.

- Не уверен! - шумно выдохнув, пробасил рядом со Светозаром толстяк Лаврентий. - Напуганных можно раззадорить. А что прикажете делать с убежденными? Я вот работаю с молодежью и вижу, что все больше и больше юношей и девушек от шестнадцати до двадцати примыкают ко всяким движениям, всяким там Павловцам и Защитникам Родины. Сами идут, не из страха или незнания, а по убеждению. Потому что им нравится то, что творится сейчас. Потому что им понравилось бы все, что угодно, по сравнению с прежним. Им все понравится, лишь бы не коммунисты, не КПСС проклятая...

- Да коммунисты и десятой доли не творили того, что делают нынешние, - резко взмахнул рукой Семен. В полумраке его глаза отчетливо засветились - или это упал на них отблеск на мгновение вспыхнувшей ярче керосиновой лампы? - Что вы все грехи на коммунистов валите? Или сами беспартийным были? Теперь заговорили все разом, громко, на грани крика.

Спорящие распались на пары, пытаясь доказать друг другу каждый свое. Даже Зина, яростно обернувшись к Лаврентию, вошла в раж и стучала кулачком по столу. Никто не заметил, как тихонько вошел хозяин и сел на табуретку у двери, тихий, сгорбившийся, безмолвный.

Светозар тоже молчал, не встревая в напрасную полемику. Уже два месяца, еженедельно посещая эти тайные сборища, он не переставал удивляться, что даже шесть человек, собравшись вместе, не могут договориться друг с другом и тут же кидаются спорить. Собрание неизменно выливались в болтологию. Никто не мог предложить ничего конструктивного. Идея Михаила о создании тайных боевых отрядов себя не оправдывала - людей можно заставить драться, но не сидеть месяцами в ожидании драки. Так что бесполезной была эта организация, принявшая гордое название Сопротивление. Светозар давно разочаровался в ней и ходил лишь потому, что у Михаила была связь с Москвой и время от времени он сообщал новости о происходящих там событиях. Это было важно в эпоху, когда радио, телевидение и газеты передавали лишь заявления КВР вперемешку с увеселительными программами и зарубежными фильмами ужасов. Междугородная связь не работала, а почтовые отправления, как подозревал Светозар, перлюстрировались - очень уж на многие посланные им за последние месяцы письма не было никакого ответа.

- Вы бы потише, товарищи... гм... господа, - проворчал у двери хозяин. - Ночь же, на улице, знаете, как вас слышно.

Все разом замолкли. Посидели, отпыхиваясь, остывая после полемики. Зина яростно чиркала спичками, пытаясь прикурить. Спички ломались и не хотели загораться в ее дрожащих пальцах. Справа от нее Семен протянул зажигалку. Закурили все и комната мгновенно наполнилась дымом, несмотря на предусмотрительно открытую хозяином форточку.

- Есть ли какие-нибудь новости о Храме? - спросил тогда Светозар, обращаясь, главным образом, к Михаилу.

На прошлом собрании тот решил послать туда своего человека. Так сказать, лазутчика. Храм, как понятие, возник еще в конце июля, в Крестовоздвиженской церкви в центре города, но до сих пор никто не мог узнать, что там творится. Туда приводили всех нарушивших новые порядки н так называемое причащение. Неизвестно, в чем оно заключалось, но оттуда не возвращался никто. Ходили, правда, слухи, что некоторых причащенных" видели потом в рядах Воинства Сатаны и подобных подразделениях, но это были лишь слухи.