Курс лечения - Николай Романов

Раз противник к городу Рудому на сей раз не пробрался, значит, база, руководимая Смоленским, свою главную задачу выполнила. Причем атакующий вражеский удар впервые за все Вторжение наносился сразу на двух уровнях. А значит, за победу командиру базы светило поощрение. Может, даже внеочередное присвоение следующего звания. В такой ситуации можно было и закрыть глаза на служебный проступок капитана Кентаринова. Или для начала посмотреть, как поведет себя в сложившейся ситуации господин эксперт главного штаба министерства обороны.

И потому Смоленский пару раз покосился на гостя с Земли.

Кирилл понятия не имел, какие приказы получил подпол в отношении эксперта-ксенолога. Но ведь наверняка получил, иначе бы не организовал встречу безмундирника с капитаном Кентариновым в собственном кабинете.

Да, фигура эксперта, наверное, для Смоленского выглядела совершенно непонятной. Но зачем ломать голову над тем, что фактически тебя не касается. Есть капитан, командующий специальным подразделением, умеющий колошматить гостей, и есть безмундирник, каким-то образом гостей изучающий. Ну и пусть они сами разбираются в отношениях между собой.

Во всяком случае, подпол сказал:

– Я оставляю вас наедине, господа. Располагайтесь!

И стремительно удалился.

Кирилл почему-то решил, что эксперт займет место за столом начальника базы, однако Миланов остался сидеть на стуле, предназначенном для посетителей.

– Садитесь, пожалуйста, капитан!

Кирилл угнездился на втором стуле для посетителей.

Повисла пауза.

Эксперт сидел с остановившимся взглядом. Будто копался в кладовых собственной памяти…

Кириллу снова показалось, что его изучают. Впрочем, знакомой тревоги по-прежнему не возникало.

А потом безмундирник сказал:

– Насколько я помню, лей… э-э… капитан, вы знаете, что прежде наши вооруженные силы не применяли в боях воздушную боевую технику. Исключая транспортные средства.

Кирилл кивнул:

– Да, я в курсе. Мне известно и то, что противник тоже обходился без летающих гостей.

– И чем вы объясняете изменения?

Ну и вопросец, кол в твою безмундирную душу!

Конечно, капитан Галактического Корпуса, даже командующий отрядом специального назначения, не мог знать причин изменений, произошедших в тактике ведения войны. Впрочем, предположения у него иметься могли. Особенно если они касались факторов более высокого, более важного порядка. Не причин изменения тактики, а причин трансформации самоё стратегии…

– Вы знаете, Петр Павлович… Я понятия не имею, почему сменило тактику наше командование. Подозреваю, что в ответ на применение ксенами летающих гостей. А вот насчет ксенов у меня есть догадки. Но стоит ли их высказывать? Не покажутся ли вам мои мысли голимым целлофаном?…

– Чем-чем, простите!

Господин эксперт был не в теме насчет сленга галактов.

– Боюсь, говорю, мои предположения вы расцените как безумство.

– Ну-ка, ну-ка, прошу вас… – Миланов определенно оживился. – Выскажитесь, пожалуйста!

И Кирилл вывалил на эксперта давно выношенные мысли.

– Конечно, господин эксперт, если рассматривать Вторжение как военную кампанию, направленную на завоевание освоенного людьми космического пространства, то стратегия происходящего покажется совершенно глупой. Я бы на месте ксенов долбанул в самое наше сердце – в Солнечную систему. Однако гости топчутся на периферийных планетах, да и тут ведут атаки совершенно безграмотным образом. Уж не знаю, как происходило в местах, куда меня не заносило, но все бои с моим участием были однообразно тупы. Ни одной попытки охвата… ну, это когда берут противника в клещи и окружают. А потом рассекающими ударами уничтожают окруженную группировку и добивают по частям…

Петр Павлович покивал, тогда Кирилл обрушил на него главное.

– А вот если предположить, что все эти удары по Периферии производятся только с одной целью – натренировать нашего брата галакта, то все эти странности становятся объяснимыми. При тренировках обучающемуся нельзя сразу давать полную нагрузку, он не справится с нею. Но если усложнять задачу постепенно, будет совсем другое дело. Шаг за шагом, с этапа на этап, от низшего уровня сложности к высшему… Тогда вполне резонно и появление в боях последнего времени летающих гостей. Очередное усложнение… Становится ясным и введение в тактику боев нашей антигравитационной боевой техники… Сами по себе галакты, вооруженные трибэшниками, против драконов не устоят. Им потребуется обязательно прикрытие с воздуха. Абээмки и создают такое прикрытие.

– Но почему тогда нам не давали пользоваться абээмками прежде?

Кирилл пожал плечами:

– Этого я не знаю, господин Миланов. Наверное, преследуются какие-то неизвестные пока цели.

– Но кем?

Кирилл снова пожал плечами:

– Понятия не имею. Мне тут ясно лишь одно: главный инициатор происходящего – вовсе не наше командование. Еще будучи… – Он поперхнулся.

Нет, говорить Миланову о сущности прапора Малунова, натаскивающего новоиспеченных галактов на гостей, не стоит. Тут уж у господина эксперта наверняка появятся вопросы, которые не должны появиться.

– Еще будучи молокососом… тут же, на Незабудке, после окончания курса учебного лагеря… я понял, что наше начальство инициативой не владеет. Наши командиры всего лишь давали ответы на вопросы, которые им задавали другие… По крайней мере, такое у меня сложилось впечатление…

– То есть вы, капитан, полагаете, что нашими летающими машинами управляем вовсе не мы? И все это как бы спектакль, разыгрываемый на наших глазах.

Кирилл аж крякнул:

– Ничего себе спектакль! Сколько народу в Семецком полегло после напалмового удара! И если бы не абээмки, полегло бы еще больше. Да и мы бы с вами, наверное, сейчас не разговаривали. – Он сдержал появившееся в душе раздражение и закончил: – В общем, я высказал свои предположения, а выводы делать вам. Это вы у нас эксперт по ксенам. Мне ясно одно: ксены играют с нами, как кошка с мышкой. И если бы пожелали, давно раздавили бы человечество.

Миланов некоторое время внимательно разглядывал Кирилла, будто только что увидел. А потом встал:

– Хорошо, капитан, спасибо… Можете быть свободны!

И только покинув кабинет, Кирилл вдруг сообразил, что безмундирный эксперт совершенно спокойно проглотил сугубо военные термины типа «клещей», «рассекающих ударов» и совсем уж специфических «трибэшников» и «абээмок». Это могло иметь только одно объяснение: эксперт-ксенолог Миланов был отнюдь не только ксенологом. Имелись у него и другие экспертные познания.

17

Последующие несколько дней прошли в спокойствии. В спокойствии – потому что гости больше не тревожили базу «Незабудка Б-один». И потому что никто о несанкционированном проникновении в СОТУ базы так и не заикнулся.

Эта обстановка весьма условно нарушилась лишь на одной из раздач.

Подполковник Смоленский зачитал приказ командования, которым капитану Кентаринову присваивалось звание майора. За находчивость, проявленную при организации обороны базы и города.

Недисциплинированность начальство назвало находчивостью. Впрочем, разве было в таком поведении отцов-командиров что-то новое?

Кирилл опасался, что всем остальным «кентаврам» тоже будут присвоены очередные звания. И после этого кое-кого из его людей уж точно переведут в иные места службы. По крайней мере – капралов Кривоходова, Непосидяку, Гусарского и Стиблину, а также лейтенанта Шакирянова. Ну должны же начальники – в прямом соответствии с принципами повышения боевой выучки – распространять профессиональные умения столь опытных спецназовцев!

Однако опасение оказалось несостоятельным: лейтенант остался капралом, а капралы – прапорщиками. И все они продолжили службу в подразделении майора Кентаринова.

Правда, случись иначе, Кирилл уже готов был идти скандалить – для начала с подполом, а потом и с экспертом-ксенологом Милановым. Теперь он окончательно уверовал, что последний обладает гораздо большей властью, чем та, которая афишируется.

Приказ приказу рознь. Есть обнародованные, а есть секретные. И похоже, существовал секретный приказ, согласно которому эксперт-ксенолог мог отдавать некоторые распоряжения и подполковнику Смоленскому. Иначе бы недисциплинированность капитана Кентаринова хотя бы отчасти (в воспитательных целях) осталась недисциплинированностью, а не сделалась широко объявленной находчивостью.

В курилке новоиспеченного майора встретили привычными дружелюбными подколками.

– Ну все, – сказала Громильша. – Теперь к Кенту запросто не подъедешь. «Блямба» на погонах перекроет вход любой и каждой.

– Твой вход, Сандрочка, никакая блямба не перекроет, – тут же отозвался Юраша Кривоходов.

Ему такие вольности позволялись – именно он обычно и пользовался по ночам этим самым входом. Штатный любовник Сандры Каблуковой, как повелось еще с Незабудки…