Любовь зла (СИ) - Мари Князева

опыты не следует ставить прямо тут: Анастейша точно не обрадуется, если я начну приставать к ней прямо на виду у воспитанников и персонала детдома.

Девчонка пожала плечами:

— Без проблем. Тут всяких детей хватает. А вертолёт не поломан?

— Поломан, но я надеюсь, его можно починить.

— Хорошо. Тогда скажете мне, когда почините — я отведу вас к старшим. Только… не рассчитывайте особо ни на что — те ребята ещё сложнее в общении, чем маленькие. У них там то ли армия, то ли мафия — я не разберу. Мне тяжело с ними.

Вот оно что! Ну вот наконец и поле для меня. Уж я-то в иерархии всегда был на самом верху, и теперь наконец смогу подняться выше моей надзирательницы.

Тут Настя ахнула, глянув в сторону веранды. Я тоже обернулся и обнаружил татаро-монгольское нашествие на мои дары. Детишки бесцеремонно копались в пакете, доставая оттуда всё то, что я должен был вручать им (а может, и не только им — что-то и другой группе оставить), и тут же устраивали драку за игрушки. Один мальчик долбанул другого автоматом, а две девочки тянули говорящего котика в разные стороны, и он уже всерьёз подумывал разорваться на части. Мы с Настей кинулись на подмогу игрушкам, но спасти удалось немногое. Однако самым большим сюрпризом для меня оказалось то, что, как только страсти вокруг подарков утихли, они резко стали никому не нужны. Уже через какие-то десять минут я заметил валяющуюся на траве Барби, закопанного и забытого в песочнице котика. Автоматом тоже никто не играл — дети предпочитали изображать войнушку при помощи палок, найденных под деревом.

— Зачем же они распотрошили пакет? — недоумённо спросил я у Насти.

Она пожала плечами:

— Так почти всегда бывает: новые игрушки интересны первые пять минут — из-за самой своей новизны, а привязываются малыши почему-то к самым простым вещам вроде палок и камешков.

Тут к ней подбежал мелкий пацан и показал сидящего на крошечной пухлой ладошке красного жучка с чёрными пятнышками.

— Божья коровка! — умилённо восхитилась она. — Здорово, Тимош, знаешь такую песенку: "Бо-жья коровка, улети на не-бо — там твои дет-ки кушают котлет-ки!"

Мальчик улыбнулся и попытался повторить стишок. Подоспели и другие — внимательно рассмотрели Тимохину добычу и тоже пошли искать жуков в траве.

— А я хотсю кузнетсика поймать, но не полутсяется! — сообщила нам одна расстроенная девочка.

— Да, для этого сачок нужен! — подтвердила Настя, тем самым подкинув мне отличную идею. Что ж, вертолётики их не впечатляют — посмотрим, как работают игрушки попроще…

Мы вышли ещё раз прогуляться после ужина на сон грядущий. Было ещё светло, но на город уже начала опускаться вечерняя прохлада. Настя еле заметно поёжилась и потёрла ладошками плечи.

— Как ты добираешься в общагу? — спросил я её.

— Откуда вы знаете, где я живу? — удивилась она.

— Навёл справки. Это несложно, с современными средствами связи…

— Я стараюсь заметать следы.

— Все не заметёшь. Так что насчёт транспорта?

— Автобус, выбор не велик.

— Давай я тебя подвезу.

— Ни за что! Чтобы я села в тот самый автомобиль, который перегородил дорогу нам с Веней и подкинул потом столько забот…

— А что это, кстати, за пацан на инвалидном? Родственник твой?

— Нет, подопечный.

— Ещё один? Сколько можно?!

— У меня стипендия тысяча восемьсот. А ещё кушать что-то надо.

— Да неужели? А я думал, ты принципиально не прикасаешься к деньгам, чтобы не испачкаться, а питаешься солнечным светом!

— Было бы здорово, но я, к сожалению, живой человек из плоти и крови.

— Я те дам, к сожалению! Очень даже к счастью, я привидений с детства боюсь!

Настя улыбнулась, но не рассмеялась. А мне хотелось услышать её смех.

— Ладно, не парься, я не на той машине. Батя сказал на ней не ездить, пока не уляжется шумиха в соцсетях. Может, и вообще продаст.

— Спасибо, но я с вами ни на какой не поеду.

— Да почему, блин?! — во мне против воли поднималась волна гнева. Чем я этой пигалице так не угодил? Извинился за своё поведение уже тыщу раз, и веду себя по-человечески — чего ей ещё надо? Стиснул зубы, постарался сохранить вежливый тон: — Я тебе слово даю, что ничего такого не задумал и вовсе не собираюсь тебя как-то расстраивать.

— Тогда зачем это?

— Просто мне хочется… сделать для тебя что-то. Ты, вот, постоянно для других что-то делаешь, и тебя не смущает, что они все тебе по гроб жизни обязаны останутся.

— Что за глупости…

— А как ещё, если ты пытаешься научить детей… ну, это…

— Принимать любовь и заботу.

— Во-во.

— Я считаю, это мой долг, раз есть такая возможность и понимание. Они ничего лично мне не должны.

Ааа, как же она бесит своей святостью!

— Ну вот, значит, и ты мне ничего не будешь должна. Просто поехали. Сделай доброе дело, позволив мне сделать своё.

Уголки её губ еле заметно дёрнулись, она шепнула себе под нос что-то вроде "Хитрец!" — но пошла со мной и села ко мне в машину.

Глава 11. По дороге в общагу

Настя

Машина, на которой теперь ездил Ярослав Дмитриевич, конечно, тоже была очень шикарной, по моим меркам. Иномарка, просторная, и такие комфортные кресла, что не хочется с них вставать и чувствуешь себя если не королевой, то как минимум принцессой.

— Да расслабься ты! — внимательно посмотрев на меня, сказал водитель. — Никто тебя тут не съест.

А я бы и рада, но, как ни стараюсь, не могу поверить в благие намерения сына мэра. Ну нереально это — чтобы он впечатлился моим альтруизмом! Вот если бы я у него на глазах бутылку текилы залпом выпила или станцевала стриптиз со шпагатом — другое дело. Мне кажется, что юноши вроде него чем-то подобным в девушках впечатляются, но никак не добротой