Кукольное преступление - Юрий Вячеславович Ситников

безнаказанность, пошурует в квартирке. Как вам?

— Подленько! Воровать у друзей…

— Всему виной деньги, — философски заметила Люська. — А если сулят деньги большие, у человека капитально крышу сносит.

— Ага-ага, — встряла в разговор Бажена. — Я зимой мужика одного встретила на улице. Он напился в хлам, еле шел, потом — хрясь! — и в сугроб приземлился. Из кармана бумажник кожаный выпал и прямо ко мне под ноги. Я взяла, а там столько лавандосов! Ну, я думаю, взять — не взять, а кто-то внутри меня говорит, — Бажена коснулась указательным пальцем макушки, — «Бери, Важенка, раз бумажник выпал из кармана на снег, значит, он уже ничейный».

— Тебя надо сдать в полицию, а перед этим выпороть хорошенько.

— Люсь, ты же сама только что сказала, что большие деньги сносят крышу. У меня тогда ее и снесло.

— Смотри телевизор!

— А при чем здесь Алискина доброта? — напомнил я сестре. — Ты ж не по этой причине на нее взъелась.

— Анна Яковлевна просила нас уговорить Акопова прийти к ней в больницу. С ней он разговаривать отказывается, ссылается на занятость, кладет трубку.

— А она переживает, — опять тихо сказала Алиса.

— И Алиска впряглась! — выдохнула Люська. — Согласилась поехать к этому типчику, затронуть в его душе струнку сострадания и уговорить навестить свою Аннушку. Сразу говорю — я против поездки. Меня перекашивает всю, как представлю, что придется с ним общаться. С вором!

Бажена поежилась:

— Я пойду смотреть телевизор на кухню.

— Долго не засматривайся, скоро топаем кошек кормить. Глеб, скажи ей, что идея глупая.

— Почему? — удивился я. — Поддерживаю Алису. Только отвезти к Акопову не смогу, нога еще болит.

— В чем проблема, Глебыч, я отвезу Алиску.

— Дим!

— Да пусть съездит, Люсь.

— Опять я в меньшинстве.

— Хочешь, я встану на твою сторону? — спросила Бажена, высунувшись из-за угла. — А за это ты простишь мне кражу телефона, разрешишь больше не ходить к чокнутой старухе и кормить ее кошек.

Люська схватила круглую подушку и запустила ею в Бажену. Промахнулась, чем и вызвала звонкий смех Баженки и мой неудержимый хохот.

* * *

Утром следующего дня Алиса протянула Димону шлем и тряхнула волосами. Она уже была на полпути к подъезду, как вдруг Димон резко схватил ее за локоть и оттащил к высокому тополю.

— Быстро-быстро-быстро, Алиска.

— Дим, ты чего?

— Стой и не оборачивайся, — одними губами прошептал Димон.

— Можешь объяснить…

— Подожди.

Алиска услышала, как за спиной хлопнула дверца, взревел мотор, и со двора сорвалась иномарка.

— Неожиданная встреча. Знаешь, кто только что вышел из подъезда Акопова? Журавлева!

— Яна Владимировна?

— Как тебе такой поворот? Забавно, да?

— Не нравятся мне, Димка, такие повороты. Помнишь, я говорила, что Журавлева вряд ли сможет чувствовать себя в относительной безопасности? Зачем она приезжала к Акопову?

— Их связывает Магда.

— Вот именно, — Алиса глубоко вздохнула и шаркнула ногой. — Ладно, пошли.

— Будет лучше, если ты одна к нему поднимешься, а я пока в магазин сгоняю. Пить хочу. Только долго не засиживайся. Тебе что-нибудь купить?

— Минералку без газа.

Димон подошел к лестнице, сунул руку в карман и замер в нерешительности.

— Алис, — крикнул он. — Погодь.

Она сбежала с крыльца, боязливо оглядываясь по сторонам.

— Опять засада?

— Да нет. Слушай, я по ходу бумажник где-то посеял.

— Как?

— Прикинь. Он точно был, когда я утром к Глебычу заходил, теперь его нет.

— По дороге не мог выпасть?

— Навряд ли, хотя… Черт!

— Денег много было?

— Не в деньгах дело, бумажник хороший. Придется тебе раскошелиться себе на минералку и мне на воду и чипсы.

Протянув Димону деньги, Алиса скрылась в подъезде. Димка отсутствовал минут пятнадцать, а когда вернулся, с удивлением обнаружил Алиску, нарезавшую круги возле скутера.

— Ты уже?

— Дим, Акопова нет дома. Я звонила минут пять — глухо.

— Зря прокатились.

— Может, подождем?

— Алис, а смысл? Он может до вечера не появиться. Садись, вечерком заедем.

Но и вечером Алиске не удалось застать дома Вадима Кирилловича; и на следующий день, и через день тоже. Анна Яковлевна занервничала.

— Девочки, вчера у Вадима был день рождения, — сообщила она Алисе и Люське. — Я звонила ему весь день. Бесполезно! Такого никогда прежде не случалось, чтобы Вадим не снимал трубку в свой день рождения. Даже находясь в ссоре, а ссоры между нами вспыхивают постоянно, в дни рождения мы заключали дружеское перемирие. Я беспокоюсь о нем, Алиса… Люся, а вдруг что-нибудь случилось?

— Что может с ним случиться, Анна Яковлевна?

— Люсенька, Вадиму шестьдесят восемь лет, возраст для мужчины серьезный, да и давление у него, сердце, мало ли что.

Хмыкнув, Люська едва не сказала, что такие персонажи, как Акопов, живут припеваючи до глубокой старости. Сдержалась. Промолчала.

— Алиса, девочка… Я все-таки боюсь. Съездили бы вы к нему, посмотрели на всякий случай.

— Говорят же вам, Анна Яковлевна, Вадима Кирилловича нет дома. Предлагаете нам дверную обивку поцеловать?

— Зачем обивку, Люся? Я дам вам ключи от его квартиры, зайдете, посмотрите, что да как. Вдруг действительно плохо стало… Алисонька, девочка, ради меня.

— Хорошо, Анна Яковлевна, — согласилась Алиска.

А Люську заинтересовало другое:

— У вас есть ключи от квартиры Вадима Кирилловича?

— Конечно, есть, а как иначе. На всякий случай. Когда Вадим в отъезде, я цветы поливать приезжаю.

— А у него ваших ключиков случайно нет?

— Есть. Хоть и редко, но мне приходится уезжать, в эти дни Вадим кормит кошек. Я и в июне хотела его попросить об одолжении, но не решилась. Наверное, гордость помешала, считала, что первый шаг к примирению должен сделать мужчина.

— Логично. Тогда зачем вы просили Вадима Кирилловича встретить вас в аэропорту?

— Сестра столько всего надарила, сумки тяжелые, рассчитывала на его «жигуленок». А вообще, девочки, глупости все эти ссоры, жизнь коротка, тратить время на злость и обиды людям непозволительно. Жалею очень, первая повиниться перед Вадимом хочу. Алиса, его ключи лежат в верхнем ящике стола в коробочке из-под дырокола. Увидишь их. Съездите к Вадиму, девочки. Давление у него… Возраст такой… Пожалуйста.

Перед самым уходом из палаты Люська, не выдержав, спросила:

— Анна Яковлевна, если у Вадима Кирилловича были ваши ключи, не мог он забрать из квартиры Магду?

— Люсь, замолчи!

— Алис, тихо, — Люська с вызовом смотрела на Анну Яковлевну, а та, то ли переваривая услышанное, то ли обдумывая свой ответ, прикрыла глаза и тихо выдохнула:

— Нет. Вадим не мог этого сделать.

Алиска потянула Люську за рукав к выходу.

— Почему не мог? Вы в этом уверены?

— Люсь, пошли!

— Не мог, — прошептала Анна Яковлевна, отвернувшись лицом к окну.

— А если предположить…

— Люся!

— Алис, не тяни ты меня!