Последняя битва (СИ) - Саган Илья

Получено достижение: Смекалка — наше все, 1 ур. Вероятность счастливого события: + 0.1 %.

— Откуда ты это знаешь? — Маруся посмотрела на меня с удивлением.

— Со школы помню, как биологичка об этом рассказывала. Все еще долго ржали, когда я выдвинул теорию, что аристократы голубых кровей — это сухопутные спруты.

— Ну, Димыч, ты голова! — восхитился Серый. — Уж чего-чего, а даров моря здесь дофига.

Ножами нас предусмотрительно не снабдили, поэтому мы начали рвать лежавшие на столе тушки моря прямо руками.

— Я сейчас, — вдруг сказала Линория и выскользнула из комнаты.

Появилась она минут через десять с немаленьким коробом и сумой в руках.

— Вот. Того, что у вас есть, может не хватить.

Поклажа, которую она взгромоздила на стол, оказалась полна морских гадов.

С каракатицами я ошибся, у кальмаров и осьминогов кровь действительно на воздухе окрасилась голубым цветом, а у брюхоногих, принесенных девушкой, и вовсе стала темно-синей. Вскоре в комнате стояли четыре анлора.

— Охренеть, — присвистнул Серега.

— В самом деле, не отличишь, — тихо засмеялась Линория. — Теперь можно идти. Сережа, ты пойдешь со мной, а Рокот с Амазонкой пусть выходят чуть позже. Все знают, что пришельцев трое, и на пары никто не обратит внимания. Не смотрите по сторонам, делайте вид, что заняты разговором. Птицу спрячьте под одеждой.

Она вытащила из сумы сверток. В нем оказалось три плаща, украшенных жемчугами, в которых мы окончательно приобрели вид аборигенов.

Кивнув Серому, Линория вышла из комнаты. Я сунул Диогена под ткань, и мы с Марусей, немного подождав, двинулись следом. Миновали стражников, слонявшихся недалеко он нашего тупичка, и я вздохнул с облегчением.

— Не узнали, — тихо сказала Маруся. — Если честно, я чуток волнуюсь.

— Прорвемся.

Мы пошли дальше, слегка опустив головы и старательно делая вид, что увлечены беседой. Прохожие не обращали на нас ни малейшего внимания. Минут через десять Серый с Линорией зашли в одну из дверей. Подхватив под руку Марусю, я поспешно двинулся за ними.

Как ни странно, арсенал не охранялся. Просто запирался на замок, но у Двенадцатого эгра, конечно, имелись от него ключи. Мы оказались в большом помещении, похожем на склад. Стеллажи с сотнями трезубцев, кольчуг и другой амуниции. Доспехи очень походили на земные, с той лишь разницей, что были сделаны из отполированных кусков раковин. Я только сейчас сообразил, что не видел в Эгрисии ничего деревянного. Оно и понятно, откуда под водой дерево. Интересно, местные анлоры вообще про него слышали?

— Да, конечно, с прежних времен кое-что осталось, — ответила на мой вопрос Линория. — Но оно у нас очень редкое и дорогое. Иногда разведчики находят на поверхности плавающие бревна или доски, тогда они приносят их сюда. Но это бывает нечасто.

— Разве это не доказывает, что на островах есть жизнь? — ехидно поинтересовался Серый.

— Дерево могло сломать ураганом и унести в море.

— Бревна — да, но доски однозначно подтверждают, что, кроме вашего, есть и другие народы.

— Да, пожалуй, ты прав, — задумчиво согласилась анлорка. — Я как-то об этом не задумывалась. Вот ваши вещи, забирайте.

С Кладенцом я почувствовал себя гораздо увереннее. Теперь можно сразиться за свободу. Впрочем, наш план войны не предполагал.

— Держите зелья, — Линория протянула нам четыре флакона с голубой жидкостью. — Сейчас идем по коридору, на ближайшем перекрестке сворачиваем налево, там будут окна. Плывем вверх, снаружи вход в башню эгров только через крышу.

Серега направился к двери, но, едва выглянув, тут же ее закрыл.

— Клавис! — прошептал он.

— Где? — всполошилась анлорка. — Что он делает?

— Стоит недалеко отсюда, болтает с каким-то парнем.

— Подождем. Ему здесь нечего делать, скоро уйдет, надеюсь.

На всякий случай мы отошли вглубь арсенала и, спрятавшись за стеллажами, сели на пол.

— Никак не могу понять, откуда в подводном городе свежий воздух? — спросила Маруся. — Магия?

— Нет, — улыбнулась Линория. — У нас есть оксании, дающие Дыхание жизни. Это такие растения. Они вырабатывают воздух, который через воронки по специальным трубкам направляется в дома. Если бы не они, первые спасенные не выжили бы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Посмотрев на наши удивленные лица, девушка пояснила:

— Во время катастрофы, которую вы называете Великой Битвой, большинство анлоров погибло. Одной из немногих спасшихся была моя прапрапрабабушка, Дарисса. Когда началось наводнение, она не кинулась на улицу, как большинство, а осталась дома. Помогла троим своим детям и служанке Латии забраться на чердак и залезла сама. Комнату затопило, но наверху осталось немного воздуха. Им они и дышали. Латия время от времени ныряла, чтобы пробраться в кухню и взять еду. Искать пищу ей приходилось на ощупь, потому что в воде плавали тучи взвеси. В общем, они сидели так довольно долго, но со временем дышать становилось все труднее. И тогда преданная служанка пожертвовала собой: когда Дарисса ненадолго задремала, Латия утопилась.

— Из-за детей? — пораженно воскликнула Маруся.

— Да, чтобы не забирать у них воздух.

— Жесть! — прокомментировал Серый.

— После ее смерти Дариссе пришлось самой нырять за едой. На кухне запасы закончились, и она была вынуждена выплывать наружу. Но к тому времени количество взвеси в воде поуменьшилось, вот тогда прабабка и увидела оксинию, чудо-растение, от которого поднимались пузырьки воздуха. Она много раз ныряла, разодрала пальцы до костей, но все-таки сумела его вырыть и принести детям. Так они и выжили. А через некоторое время, когда стихия успокоилась, Дарисса услышала стуки. Оказалось, спаслись еще несколько десятков анлоров. В том числе и проклятый сын нашего народа — Горм.

— Почему проклятый?

— Потому что негодяй. Выяснилось, что он утопил собственную дочь, лишь бы ему самому хватило воздуха. Тогда анлоры совершили первую и последнюю казнь. С тех пор считается, что в каждом мужчине живет частичка Мрака.

Знание мира: +1. Текущее значение: 84.

Я сидел, слегка пришибленный рассказом Линории. Интересно, в нем есть хоть слово правды? Или люди, живущие при матриархате, выдумали эту историю? Впрочем, уже не раз легенды, казавшиеся мне поначалу фантазией, со временем подтверждались. Так что — все может быть.

Между тем Серега поднялся и, осторожно ступая, подошел к двери. Приоткрыл ее, огляделся…

— Путь свободен, пошли. Ох, и рожа у тебя, Димыч, синяя-пресиняя.

Это он себя в зеркало не видел.

— Подожди.

Я открыл флакон с зельем и споил его Диогену.

— Фу, гадость, — скривился тот. — Нет чтобы мышь с такими же свойствами изобрести.

— Придется тебе, дружище, опять в сумке посидеть.

Филин недовольно фыркнул, но покорно полез в суму. Мы поспешно подхватили вещи и вышли в коридор. Чтобы добраться до ближайшего окна, потребовалось меньше пяти минут. Глотнув зелье, я взял Марусю за руку и выплыл наружу вслед за Линорией и Серым.

Хотя наступила ночь, ориентироваться было несложно. Метрах в двухстах маячила башня эгров, вокруг плавали люминесцентные рыбки, какие-то зеленые светлячки, снизу подсветку давали искрящиеся водоросли. Под окнами я заметил странные растения, что-то типа смеси верблюжьей колючки с губкой. От них поднимались пузырьки, попадающие в подвешенные сверху воронки, соединенные со зданиями толстыми стеблями-трубками. Похоже, это и есть те самые оксинии.

Обыватели подводного города уже спали, а стражники с акульими головами плавали вокруг высоких столбов, видимо, опасаясь нового нашествия мертвецов. Поэтому мы без помех добрались до башни. Линория жестами показала, что под окном, куда нам предстояло нырнуть, находится лестница. Я это помнил еще с первого посещения храма, и теперь осторожно шагнул в отверстие. Нога на мгновение повисла в воздухе и тут же нащупала ступеньку. Встав на нее потверже, я помог Марусе, и через минуту мы вчетвером уже стояли в зале на полу. Из сумы раздалось недовольное ворчание:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})