Швейк во Второй мировой воине - Бертольд Брехт

Швейк (поет).

А когда пришли мы в Ковно,

Нам устроили подвох:

Взяли с нас за стопку водки

Пару новеньких сапог.

(Трубка выпадает у него изо рта, он дремлет и видит сон.)

В золотом сиянии возникает постоянный столик Швейка в трактире "У чаши". Вокруг стола восседают: Копецка в подвенечном платье, молодой Прохазка в воскресной паре, Кати, Анна и Балоун. Перед Балоуном стоит полная тарелка.

Копецка. И вот на свадебном пиру вы получаете вашу порцию жаркого, пан Балоун. Вы дали клятву натощак, это делает вам честь, но для того, чтобы вы твердо держали клятву, мы решили, что несколько кусочков мяса 'будут вполне уместны.

Балоун (жует). Ем с удовольствием. Господи благослови. Господь сотворил все на свете - от солнца до тминной водки. (Смотрит в тарелку.) Да и грех ли это? Голубочки порхают себе, цыплятки зернышки клюют. Трактирщик, владелец "Гуса", знал семнадцать способов приготовления курицы. Пять под сладким соусом, шесть - под кислым, четыре - фаршированных; вино растет из земли так же, как и хлеб, сказал священник в Будейовицах, когда его посадили на диету из-за сахарной болезни, он не мог больше кушать, и я больше не могу! В Пльзене, в тридцать втором году, я ел зайца в ресторане замка, - повар за эти годы успел богу душу отдать, так что вы уже никогда не узнаете, какого зайца мне довелось отведать - ничего подобного я больше в жизни не едал! Он был под соусом и с клецками. Это было нечто само по себе довольно обычное, но в соус было что-то положено, отчего вдруг клецки будто с ума посходили, собственно, и повар сам не совсем понимал, в чем тут дело, на него что-то нашло, и это было действительно славное блюдо, ничего подобного я в жизни больше не встречал, но повар помер и унес рецепт с собой в могилу, вот это был удар для человечества.

Анна. Не ропщи. Что бы теперь сказал на это милейший Швейк, - ведь у него, очень может быть, и печеной картошки нет.

Балоун. Это правда. Но всегда можно помочь себе в беде. В Пудоницах, когда моя сестрица выходила замуж, собралась целая куча народа. Тридцать человек сошлось в пудоницком трактире, парни и молодки, да и старики явились тоже. А чего только не подавали: суп, телятину, свинину, курятину, целых двух телят и пару жирных свинок - целиком, от головы до хвоста, с гарниром кнедлики и тушеную капусту бочками, и сперва пиво, а потом водку. Я только знал, что тарелка моя ни разу не пустела и что после каждого блюда я опрокидывал кружку пива или чайный стакан водки. И вдруг наступила тишина, как в костеле, - это когда внесли жареную свинину. Все это были добрые люди, особенно когда они вот так сидели рядышком и наедались досыта, за любого я поручился бы головой. И, между прочим, самые разнообразные типы были среди них, к примеру скажем, судья из пльзенского окружного суда, в частной жизни совершеннейшая кровавая собака, особенно для карманников и батраков. Но человек за едой безвреден.

Копецка. В честь пана Балоуна я спою песню о "Чаше". (Поет.)

Заходи, любезный гость,

Здесь готовят вкусно.

Ты не пробовал небось

Бигос наш капустный?

Крышу надобно иметь,

Ковырять в тарелке снедь.

Все сполна получишь за

Восемьдесят грошей.

Мы тебе окажем честь

Без рекомендаций,

Если нос на роже есть,

Можешь наедаться.

Словом, друг, приветлив будь,

Не гордись, не в этом суть,

Пиво сыром заедай,

Да скорей вноси свой пай:

Восемьдесят грошей.

Утром пьяницы встают:

- Как погода, дети?

Наш трактир - пивной приют

На земной планете.

Принят каждый человек,

Нам не страшен дождь и снег,

И пускай гремит гроза.

Ты обед получишь за

Восемьдесят грошей!

Все подхватывают припев.

Балоун. И когда они сказали моему дедушке, который служил счетоводом в налоговом управлении, когда они сказали ему в клинике на Панкраце, что ему следовало бы воздержаться, иначе он ослепнет, - покойный дедушка ответил: "Я досыта насмотрелся, но наелся не досыта". (Внезапно перестает жевать.} Иисусе, только бы Швейк не замерз там, ведь там такие холода!

Анна. Он не должен ложиться. Как раз когда кажется, что тебе тепло, скорее всего можно замерзнуть насмерть, так говорят.

Трактир исчезает. Снова день. Началась метель. Швейк ворочается под

снежным покровом, Слышится грохот танковых гусениц.

Швейк (выпрямляется). Чуть было не загнулся. Но теперь - на Сталинград! (Выбирается из сугроба и опять шагает.)

Из метели возникает громадный бронетранспортер с немецкими солдатами. У них белые, как мел, или синеватые лица под стальными касками, все они закутаны в

самые разнообразные платки, меха, даже женские юбки.

Солдаты (поют "Немецкое miserere").

В один прекрасный день начальники нам приказали,

Чтоб вольный город Данциг для них мы завоевали.

На танках и самолетах без долгой канители

Завоевали Польшу мы ровно в три недели.

Господи, помилуй нас!

В один прекрасный день начальники нам приказали,

Чтобы Норвегию и Францию для них мы завоевали,

Норвегию и Францию без долгой канители

Завоевали мы для них аккурат на шестой неделе.

Господи, помилуй нас!

В один прекрасный день начальники нам приказали,

Чтоб Сербию, Грецию и Россию для них мы завоевали,

Россию, Сербию и Грецию мы покорить хотели,

Два года там войну ведем, едва не околели.

Господи, помилуй нас!

А вдруг нам отдадут приказ так, мимоходом, по дороге

Завоевать морское дно и лунных кратеров отроги.

И так уже нам тяжело сражаться здесь, в степях

России,

Силен противник, стужа зла, снега мы кровью оросили!

Господи, помилуй нас,

Дай нам вернуться домой!

Бронетранспортер исчезает в метели. Швейк шагает дальше. Снова возникает путевой указатель, повернутый в сторону. Швейк проходит, не заметив его. Вдруг он останавливается и прислушивается. Потом он нагибается, тихо свистит и щелкает пальцами. Из заснеженного кустарника вылезает отощавшая дворняга.

Швейк. Я ведь знал, что ты там в кустах прячешься и все раздумываешь, вылезть тебе на свет божий или не стоит, правда? Ты помесь борзой с овчаркой, с некоторой примесью дога, - я назову тебя Аяксом. Не ползай и не дрожи так, я этого терпеть не могу. (Шагает дальше, сопровождаемый собакой.) Мы идем в Сталинград. Там ты встретишь еще других псов, там их множество. Если ты хочешь пережить войну, держись в одной куче с другими, не выкидывай сверхпрограммных номеров, сиди смирно, пока ты не сможешь кусаться. Война никогда не длится вечно, так же как мир, а когда война кончится, я захвачу тебя с собой в трактир "У чаши", но, как увидим Балоуна, тут нам нужно держать ухо востро, чтобы он тебя не сожрал, Аякс. Снова будут люди, которым понадобятся песики, и снова будут подделываться родословные, потому что любителям нужны песики чистой породы, - это чушь, но им так хочется. Не путайся у меня под ногами, не то получишь. Вперед на Сталинград!

Метель становится гуще, она скрывает их.

ЭПИЛОГ

Бравый солдат Гитлера - Швейк неутомимо идет по направлению к недосягаемому Сталинграду, как вдруг из метели слышится нестройная музыка и появляется сверхъестественных размеров фигура Гитлера. Происходит историческая встреча

Швейка с Гитлером.

Гитлер.

Стой! Отвечай: ты друг или враг?

Швейк (приветствует его привычным жестом).

Хайтлер!

Гитлер (сквозь бурю).

Что? Не пойму ни слова.

Швейк (громче).

Я сказал хайтлер! Понятно вам так?

Гитлер.

Да.

Швейк.

Вьюга вздыбилась снова.

Гитлер.

Ты прав. Вихрь заводит волынку свою.

Узнаешь ли меня среди этой бури?

Швейк.

Простите, к сожалению, не узнаю.

Гитлер.

Я не кто иной, как твой славный фюрер!

Швейк, застывший с рукой, поднятой для приветствия, поднимает в испуге другую руку, винтовка падает на снег, кажется, что Швейк приготовился

сдаться в плен.

Швейк.

Святой Санкт-Йозеф!

Гитлер.

Вольно. Вы кто?

Швейк.

Я Швейк из Будейовиц, из района Влтавской

излучины.

Спешу вам на помощь, потому что вы в битве

Сталинградской измучены,

Скажите мне только, где же находится

Сталинград?

Гитлер

Я и сам бы сказать тебе рад,

Но от большевиков мне достались в наследство

Разрушенные транспортные средства!

На карте линия от Ростова до Сталинграда

Короче мизинца, но вот досада!

Зима в этом году началась рановато,

Да и расстояние оказалось длинновато,

Не пятого ноября зима началась, а третьего,

Второй уж год здесь морозно и ветрено,

Зима норовит на нас все запасы снега вытрясти,

В этом я вижу пример большевистской

военной хитрости.

В данный момент, например, нет у меня

представления ни малейшего,

Где фронт и где тыл; знаю только: победа

удел сильнейшего!

Швейк.

Так оно и выходит на этот раз.

(Топает ногами и похлопывает себя рукавицами. Ему