Прелюдия к счастью - Лаура Гурк

Через час, страшно уставшая и обследовавшая все свои порезы и ожоги, Тесс выложила готовых крабов на большое плоское блюдо, все еще испытывая слабость и тошноту от воспоминаний о том, как они встретили свою смерть. Стараясь не думать об этом, она понесла блюдо в столовую, где на противоположные концы длинного стола она поставила два прибора. Поставив блюдо с крабами в центр стола, она вернулась в кухню.

На пороге кухни Тесс почувствовала неприятный запах и, тяжело вздохнув, бросилась к плите. Из котла выкипела вода, и кухня наполнилась запахом подгоревшей картошки. Вздохнув, Тесс с помощью вилки достала картофель и аккуратно обрезала подгоревшие края.

— Ну вот, все в порядке, — решила она, выкладывая картошку в чашку. Потом Тесс заметила, что морковь сварилась тоже. Она сняла ее с огня и выложила на тарелку. Сорвав в огороде немного чабреца и мелко порезав его, она украсила им морковь.

Тесс открыла духовку, чтобы проверить, как запекаются яблоки в сиропе из сахара, бренди и корицы. Ей пришлось изобрести этот рецепт, так как она не знала, что еще можно приготовить из яблок. Запах был изумителен, а сами яблоки приобрели красивый светло-коричневый оттенок. Довольная, Тесс закрыла духовку и отнесла тарелки с овощами в столовую, поставив их рядом с крабами.

Осматривая дымящиеся тарелки с едой на столе, Тесс чувствовала идиотскую радость за себя. Она сделала это. Весь обед приготовила сама. Первый раз за прошедшие два года Тесс почувствовала, что действительно сделала нужное. Будучи женой Найджела, она была просто украшением. Все что от нее требовалось, так это быть всегда красивой и покорной. Она решила, что приготовление пищи больше соответствует ее интересам. Смахнув краешком юбки пылинку со стола и еще раз полюбовавшись плодами своего труда, Тесс отправилась за Александром.

Первое, что он заметил, входя за девушкой в столовую, было вино. Александр взял со стола бутылку, взглянул на нее и затем перевел взгляд на Тесс.

— Вы нашли это в кладовой?

— Да, — кивнула девушка.

— Четыре года, — тихо сказал он. — Будем надеяться, что оно не превратилось в уксус.

Александр откупорил вино штопором, который Тесс положила около бутылки, и налил немного в свой стакан. Подняв стакан, он полюбовался абрикосово-желтой жидкостью, слегка взболтал вино в стакане и поднес его поближе к себе, чтобы ощутить аромат.

— Отлично, — пробормотал он. — Едва уловимый розоватый оттенок.

Тесс нахмурилась, озадаченная, и подошла к Александру.

— Но на этикетке написано, что это красное вино.

Он слегка улыбнулся, глядя на вино.

— Да. Это — Дюмон Ред. Вино сделано из винограда сорта Белый мускат. А едва заметный розовый оттенок оттого, что к нему добавлено небольшое количество Гамбурга, черного винограда. Это не высококачественный виноград, но, будучи красным, он придает вину необходимый и уникальный в своем роде оттенок.

Александр еще раз взболтал вино в стакане, попробовал его и удовлетворенно кивнул головой. Затем он взял бутылку и налил вина в стакан Тесс.

Взяв предложенный ей стакан, она сделала маленький глоточек. Александр наблюдал за ней. Это было изумительное вино, приятное на вкус и достаточно выдержанное.

— Мне нравится это вино, — сказала Тесс, слизывая капельку вина с верхней губы. — Оно такое сладкое.

— Это вино от хорошего урожая, — заметил Александр. — Сладость зависит от того, как мы собираем виноград. Во время уборки урожая мы скручиваем гроздья и оставляем их висеть на надломленных виноградных лозах несколько дней. И только после этого срываем их.

Наморщив нос, Тесс смотрела на вино.

— Но ведь виноград может сгнить.

— Совершенно верно, — ответил Александр. Тесс скептически взглянула на него.

— Значит, вы делаете вино из гнилого винограда?

Александра насмешил неприязненный тон ее голоса.

— Не все ягоды сгнивают, — уверил ее он. — В этой части страны существует древняя технология, идущая из глубины веков. Здесь, на юге, очень жарко, а жара уничтожает вино, заставляя его слишком быстро портиться, — объяснял он. — Если большой процент ягод перезревает, то содержание сахара в вине будет выше, делая его крепче и предотвращая от порчи.

— Понятно. — Тесс взглянула на стакан с вином и сделала еще один глоток. Подняв глаза на Александра, она сказала:

— Что ни говори, вино удалось на славу. Вообще-то, я не очень люблю вино, но это мне нравится.

— Я рад, что оно вам понравилось, — улыбаясь, сказал Александр.

— Поскольку вы так хорошо делаете вино, почему вы не занимаетесь этим больше? — мягко спросила Тесс.

Александр нахмурился, и его рука со стаканом повисла в воздухе. Потом он сделал еще один глоток и сказал:

— Я никогда больше не буду делать вино. — Насупившись, Александр взглянул на еду, стоящую на столе, и продолжил:

— Нам пора садиться за стол, иначе все остынет.

Тесс принялась молча раскладывать ужин по тарелкам, но от нее не укрылся тот факт, что Александр сменил тему разговора, так и не ответив на ее вопрос. Взяв протянутую ею тарелку, Александр пошел к своему месту во главе стола.

Тесс взяла свою тарелку и заняла место за противоположным концом стола. Через весь длинный стол, разделявший их, она с беспокойством наблюдала, как Александр отламывает лапки краба. Когда он откусил, наконец, кусочек, Тесс, не дыша, стала смотреть, как он ест. Он все жевал, и жевал.

Что-то было не так. Тесс поспешно разломила краба на своей тарелке. Беспокойство и любопытство превзошли ее брезгливость. Мясо, которое должно быть нежным и сладковатым, по вкусу и плотности напоминало резину. Через стол их глаза встретились, но они продолжили героически пережевывать краба и ничего не сказали друг другу.

В конце концов Тесс недоуменно пожала плечами и с трудом проглотила кусок целиком, запив его большим глотком вина. Надеясь, что хоть овощи будут лучше, она воткнула вилку в кусочек вареного картофеля. По крайней мере, у картофеля был вкус. Но горелый.

С растущим беспокойством Тесс попробовала морковь. Морковь не подгорела, напротив, она была сырой и невыносимо острой от изрядного количества чабреца. Тесс храбро грызла морковь, но глаза ее застилали слезы. Слезы унижения.

Она все испортила. Теперь Александр уж точно выгонит ее или найдет еще какой-нибудь способ, чтобы наказать ее.

Но Александр молчал. Он вежливо поедал все лежащее на его тарелке, и, чем дальше Тесс смотрела на него, тем несчастнее она себя чувствовала. Весь ее недавний оптимизм бесследно исчез. Она ничего не умеет. Он, наверняка, думает о ней так.

Не в силах больше выносить этой угнетающей тишины, Тесс встала из-за стола.