Избранные Истории (ЛП) - Ли Эдвард

- Ладно, девчат. Хватит болтать, полагаю, - oн шлепнул себя по коленям и встал. - За мной!

Мертвоглазая, ты следуешь за мисс Дори и Уинчелом, сначала на кухню, где в обшитом деревом помещении доминирует древняя дровяная печь. Здесь должно бы быть жарко, но сквозняк от нескольких открытых окон делает комнату вполне комфортной. Ты чуешь запах леса, но потом понимаешь, что здесь он особенно силен. И тогда замечаешь одинокий горшок в печи.

- Что это за запах, мистер Коннер? - выпаливаешь ты. - Приятно пахнет, как деревом.

- Через минутку покажу, но вот тута кой-че, что вам будет интереснее.

И он исчезает в небольшой двери. Вы с мисс Дори, осторожно шагая, следуете за ним.

Над головой горит лампочка накаливания - Уинчел единственный из местных, у кого есть электричество, - но внезапно ее свет меркнет, словно твои мысли отобрали у нее часть энергии. Комната пахнет... странно, не похоже на богатый хвойный запах на кухне, но запах сильный, застарелый и слегка неприятный. Окон тут нет, а в самом центре стоит стол, к которому привязан твой брат Флойд, во рту у него кляп. Пока он одет, но джинсы уже спущены; ты бледнеешь от вида его скрюченных увядших гениталий.

- Вот он, - ворвался голос Уинчела. - Кусок дерьма валяется тут весь день. Полагаю, я дал ему кучу времени поразмыслить, - здоровяк хватает грязные черные волосы Флойда в горсть и выкручивает их. - А, Флойд? Ты поразмыслил? Надеюсь, а то времени на размышления мало осталось. Зато смотри, кто тебя навестил, - Уинчел дергает голову Флойда, чтоб тот уставился на дверь. - Глянь-ка, это не Дори Энн Слэйт, знаешь, сестра той нех-винной девки, что ты трахнул и грохнул? А малыш, которого ты обоссал и бросил для опоссумов был племянник Дори. Другую девку ты, конечно, тоже знаешь - Марла, твоя ж сестра. Не стану напоминать ту жуткую хрень, что ты с ней творил.

Глаза Флойда, выпученные над кляпом, находят твои и застывают. И ты застываешь, с головы до ног. Он мямлит что-то, но из-за кляпа не разобрать.

Уинчел потирает руки.

- Знаете, дамы, я уже сказанул Флойду, что мы мочканем его жалкую задницу, устроив головач, - хотел, чтоб он весь день об этом думал. Но, понимаете, есть парни, которые творят такую жуть, что помереть просто от головача им мало, да? Это он легко отделается, помрет-то довольно быстро. Для таких мы придумали кое-что еще.

Унчел нагибается к центру большого стола, и у мисс Дори перехватывает дыхание, когда она видит, как здоровяк открывает карманный нож. Лицо Флойда розовеет, а шея изгибается, когда он, дрожа, пялится на лезвие.

- Пока что, Флойд, будет не особо больно...

Мисс Дори обнимает тебя, и вы вдвоем следите за Уинчелом.

Он изящно колет центр мошонки Флойда лезвием, а потом делает на сморщенной плоти дюймовой длины надрез. Флойд подвывает и дергает бедрами.

- Это мы называет "шкурить яйца". Режешь их мешочек, а потом выщелкиваешь их, чтоб снаружи висели.

Он короткими пальцами выдавливает через щель оба яйца Флода, те розовато блестят и все еще соединены нежными нитями.

- И че... че ты будешь делать? - спрашивает мисс Дори горячим шепотом.

Уинчел подмигивает.

- Сейчас вернусь, - и покидает комнату.

А ты пока продолжаешь пялиться. Так хочется высказать кучу всего Флойду, но ты не можешь. Тебе перехватило горло, а мозг все еще бурлит от всех тех образов, что кружатся и кружатся в нем. Кажется, они не прекратятся никогда, но ты знаешь, что если вскоре они не прекратятся, ты покончишь с собой. То-то будет облегчение.

Уинчел притопал обратно, держа горшок, что ты видела в печи. Когда он поднимает крышку, густой хвойный запах, что ты с удовольствием нюхала в кухне, усиливается десятикратно. Ты слышишь слабое бульканье.

- Как я и говорил, дамы, такой урод не должен легко отделаться, нет, сэр. Чтоб помочь делу, я налил в этот горшок сосновой смолы - сам ее снаружи собирал, с нескольких деревьев, да, а потом нагрел в печи, пока не забурлила. Разбавил чуток скипидаром, чтоб не слишком густо было.

Глаза Флойда выкатились настолько, что, казалось, готовы были выпасть из глазниц. Уничел продолжает:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Понимаете, в старину, шкуря кому-нибудь яйца, мы кипящей водой поливали, но потом кто-то - Чарли Фачсон, вроде бы - почесал себе голову и сказал своим писклявым голосом: "Парни, а че, лучше кипятка ниче не придумаем? А то кипяток быстро остывает, как его выльешь". И, блин, мы все с ним согласились. Кажись, в тот день мы узнали, что какой-то алкаш с мельницы Уэйнсвилля тут околачивался, а потом кто-то - Тэйтер Клайн, наверное - застукал какого-то дуболома, который к Джори Крэю заглядывал. Больной ублюдок подглядывал в окна за Джоани, десятилетней дочкой Джори и наяривал себе, так что Тэйтер его приволок. Головач мы ему устраивать не стали, он же не убил никого, но урок ему был чертовски нужен, и... - Уинчел закатывает глаза и усмехается, - мы тогда его роскошно проучили.

- Обобрали сосны, да, наполнили горшок, скипятили, а старина Чарли ошкурил ублюдку яйца. И скажу вам, дамы, когда мы полили кипящей смолой яйца этого дуболома, как он орал, я и не думал, что человек так может. Понимаете, сосновая смола держит жар намного дольше воды, - и тут Уинчел внезапно тычет пальцем в вас обоих. - Но знаете че? Никогда больше тот алкаш в окна девочкам не подглядывал, нет, сэр! - и он ржет, как лошадь.

Флойд так рванулся в своих путах на столе, что ноги оказались в дюйме от пола. Уинчел оглядывается, держа дымящийся горшок, и говорит:

- Ну, Флойд, помнишь, я те говорил, что сперва будет не особо больно? Ну а теперь, полагаю, больно будет до усрачки!

А потом он чуток наклоняет горшок, чтоб немного чертовски горячей смолы перекатилось через обод и капнуло прямо на выставленные яйца Флойда.

Трескучее шипение, а затем - приглушенный рев из глотки твоего брата, словно крупному животному пустили кровь. Флойд так дернулся в своих путах, что все четыре ножки стола подпрыгнули одновременно.

- Воооооооооооооооооооооот оно! Ну как? Так же приятно, как кончун, который ты получал, насилуя сеструху, а? Так же приятно, как трахать Люси Слэйт после того, как ты ей глотку перерезал, чтоб она у тебя не отсудила на ребенка? Спорю, это так приятно, что ты еще хочешь...

Глотка Флойда раздулась, как громко он орет за своим кляпом, а потом...

Шшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшшш...

...Уинчел льет еще дымящейся смолы на пузырящиеся яйца.

- Батюшки, да, сэр! Думаю, ты просто торчишь, да, Флойд? Ну, черт, любой заслужил чуток приторчать, чё уж! На, вот еще!

Теперь, после того, как Уинчел от души подлил безумно горячей смолы, шум, издаваемый Флойдом, напоминает машину, которая буксует на плохом ведущем колесе. Эта смола льется густо как мед и она прозрачна, но с легким янтарным оттенком. Приятный сосновый запах наполняет комнату, но его сдабривает нечто похожее на запах утренних свиных котлеток, и ты считаешь, что это запах яиц Флойда, что медленно варятся. Флойд трясется на столе, все мускулы натянуты как кабели, глаза выпучены в агонии.

- Что ж, с яйцами мы его поигрались, а, дамы? Что скажете, может, и с членом так же поступим?

И после нового звероподобного рева из заткнутого рта Флойда Уинчел капает смолой на сжавшийся от ужаса член твоего брата. Вы с мисс Дори зачарованно смотрите, как мелкий крючок из мяса потрескивает, дергаясь на манер, который можно назвать лишь нереальным.

- Завораживет, да? - Уинчел подливает еще смолы. - Смотреть, как его хрен пытается смыться от жара и вжимается в тело.

И да, он прав: жалкий крючок из плоти, столько раз унижавший тебя и бог знает, скольких еще женщин, теперь ужимается, словно пытаясь сбежать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

У Флойда явные конвульсии, лицо побагровело.

- Ничего, Флойд, расслабься, - Уинчел хихикает. - Видишь, смола у меня кончилась. Но я думаю, это честная кара за все дьявольские преступления, что ты натворил, а?

Флойд еще в сознании, и его тело немного расслабляется, когда Уинчел говорит, что смола кончилась. Но потом...