Урбанизатор - В. Бирюк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Так и в моё время зеки имели возможность учиться. Некоторые даже диссертации «из зоны» защищали.
* * *Конечно, никакие запреты или советы не останавливают человека, которому «приспичило».
— Бабу хочу! Аж скулы сводит!
— Вон там — давалки живут. Сходи. А то зубы выкрошатся.
Но, в массе своей, дети рождаются и живут в родительских семьях. Подняв требования к «качеству» хозяина и хозяйки дома, мы дали преимущество носителям тех генетических линий, которые более склонны к инструментальной и интеллектуальной деятельности. В таких семьях чаще наследовались «умные аллели». Но мы дали и приёмышам, сиротам, пусть бы и генетически не обеспеченным большим объёмом «префронтальной коры», возможность получить более высокий уровень развития за счёт качества семьи.
Такой подход, как оказалось, способствует укреплению брака. «Какой дурак возьмёт в жёны умную женщину!» — русская мудрость от русских кретинов. Такие — отсекались от размножения. Умные мужчины… сказки про Василису Премудрую — «на ус мотают». С умной женой, хозяйкой — и по душам поговорить можно, совет добрый получить. А служанка, наложница — так, «раскладушка по-быстрому».
При снижении детской смертности и высоком числе приёмных детей, многие семьи превращались в домашний деткомбинат: роддом-ясли-садик-школа. Которым управляла хоть и минимально, но — образованная хозяйка. Именно в тот период жизни ребёнка, когда ещё не поздно учить «разбивать орехи». Хозяйка, у которой ОКРП статистически чуть выше.
То, что нынешний демографический взрыв в «Святой Руси», не привёл к массовым морам, к превращению выросших детей в озлобленных, голодных двуногих зверей — есть, в немалой степени, результат этой реформы. А остальные, та «четверть двоечников-шимпанзе»… «Правильно использованные особенности Тёмного Средневековья — способствуют прогрессу».
Глава 378
Вдруг на «полчище» начинается крик. Истошный. Нет, это уже не крик — это ор.
— А! Тама!! Убивают!!! Марана с Аггея шкуру снимает!!!
Мда… Я уже рассказывал, что для церкви, в отличие от часовни, нужен алтарь с частицей святомученика? Похоже — и у нас совсем скоро будет. Церковка со вполне кошерным православным алтарём.
Вариантов исхода нет. Я с Марой дрался, я знаю. Я тогда маленький был, как уцелел — непонятно. Но и по сю пору… Ручка-то у неё не слабеет. Если она до Аггеева тела добралась… Может, не ходить? Чего сапоги-то стаптывать? Может, поздно уже?
Пришлось идти. На кладбище. Не-не-не! Аггей ещё живой был!
— Чего делите, православные?
— Какая я тебе православная?! Убери гниду обкрестованную! Не доводи до греха!
Что могут делить поп и лекарь? — Это же очевидно! Покойника.
Точнее — покойницу. Ночью бабёнка из муромских померла. Аггей хочет отпеть. Свеже-окрещённая душа засвидетельствует перед Господом плоды его трудов пастырских. На кой чёрт ГБ — «свидетельство плодов»?! Он же и так всеведущий!
* * *Дело серьёзное: когда один из привезённых Колумбом индейцев помер, его похороны, как души из ново-окрещённого народа, проводились с большой помпой на государственном уровне. Как доказательство доношения слова божьего даже и до закоренелых душ языческих.
Мара, естественно, хочет покойницу выпотрошить. «На будущее». Коллективно, назидательно и познавательно.
«В третий входит он дом, и объял его страх:Видит, в длинной палате вонючей,Все острижены вкруг, в сюртуках и в очках,Собралися красавицы кучей.Про какие-то женские споря права,Совершают они, засуча рукава,Пресловутое общее дело:Потрошат чье-то мертвое тело».
Сюртуков и очков — нет. А так… «Поток-богатырь» на практическом занятии в морге у Мараны. «Красавицы кучей».
* * *— Аггей, хорошо ли оставлять страждущего без воспомоществования? Без умаления болей, без излечения и укрепления?
— А к чему это?! Душа православная, отмучилась в юдоли нашей земной, и ныне вознесётся она к престолу господнему, и будет взвешена и измерена и прощена милостью божьей…
— Я — не против. Но ты не ответил.
— Упокоившуюся надлежит упокоить. Поместить в обитель глубокую, вознести молитвы искренние, свершить ритуалы надлежащие…
— Повтор. Я — не против. Из-за чего грызня?
— Не даёт она! Препятствует! Восхотела, в злобе своей сатанинской, похитить тело невинное и употребить его на свои диавольские снадобья! Расчленить! И — выпотрошить! Плоть христианскую! Сосуд души! Разрезать и искромсать!
Мда… Что-то Аггей быстро восстанавливается. Уже говорит громко, о делах судит. На прямые вопросы — лозунгами шпарит.
С комиссарами всегда так. Сначала — «лекция о текущем моменте», потом — «законами классовой борьбы» баллистику подправляют. Жаль, хороший мужик. И люди к нему идут. Вон, уже и прихожане, из числа сильно уверовавших и сподобившихся, к батюшке подтягиваются.
Эт хорошо, эт мне на пользу. Наперёд знать — кто мне, при случае, ножик в спину сунет.
Но как же мне надоели их свары!
«поскольку времени немного,я вкратце матом объясню».
Увы… Приходиться вести себя прилично:
— Что ты рычишь на Мару? Как разрежет, так и сошьёт. Однако при том посмотрит — что у покойницы внутри, от чего она умерла. Поймёт — как лечить такое. И обратит свои знания и умения на пользу живым. И не оставит страждущего без воспомоществования.
— Страждущему её знаний не надобно! Молитва надобна! Смирение и покаяние! И явит Господь силу свою! И свершит чудо чудесное! Слепые прозрят и расслабленные восстанут! Ибо всё — в руках Божьих! И даже волос не спадёт с главы без воли Его!
Итить ять. Бздынь.
— Ай!
Аккуратнее, Ванюша. Мордобой — не педагогично. Но иногда очень хочется.
Аггей, сбитый моим ударом с ног, тяжко возится в снегу, зажимает разбитый в кровь нос. Сунувшиеся, было, к нему на помощь прихожане, отскакивают назад под моим взглядом.
— «Даже волос не упадёт…». А ты — упал. Значит, на то воля Его. Через меня, через кулак мой — вразумляет. Он. Пока — легонько. До малой крови. Упорствовать будешь? В заблуждениях своих?
Аггей ошарашено смотрит на меня поверх горстей со снегом, которые приложил к носу. Для священника сама мысль, что мирянин, «грешник закоренелый» может правильнее толковать волю божью, служить орудием Его на земле… Нет, Господь всемогущ — всяко бывает. Но вот конкретно здесь и сейчас…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});