Недобрая старая Англия - Екатерина Коути

Лакей в клубе. Рисунок из журнала «Панч». 1858

Викторианский дом был построен так, чтобы разместить два отличных друг от друга класса под одной крышей. Для вызова прислуги устанавливали систему звонков, со шнурком или кнопкой в каждой комнате и панелью в подвале, на которой было видно, из какой комнаты пришел вызов. Хозяева проживали на первом, втором и иногда третьем этаже. У камердинера и камеристки были комнаты, зачастую смежные со спальней хозяев, кучер и грум жили в помещениях возле конюшни, а у садовников и дворецких могли быть небольшие коттеджи.

Глядя на такую роскошь, слуги нижнего звена наверняка думали: «Везет же некоторым!» Им приходилось спать на чердаке, а работать — в подвале. Когда газ и электричество стали широко использоваться в домах, их редко проводили на чердак — по мнению хозяев, это было непозволительной тратой. Горничные ложились спать при свечах, а холодным зимним утром обнаруживали, что вода в кувшине замерзла и чтобы хорошо умыться, потребуется как минимум молоток. Сами же чердачные помещения не отличались эстетическими изысками — серые стены, голые полы, матрасы с комками, потемневшие зеркала и растрескавшиеся раковины, а также мебель в разной стадии умирания.

От подвала до чердака — большое расстояние, а хозяевам вряд ли понравится, если слуги снуют по дому без веской на то причины. Эта проблема решалась наличием двух лестниц — парадной и черной. Лестница, этакая граница между мирами, прочно вошла в викторианский фольклор, но для слуг она была настоящим орудием пытки. Им приходилось носиться по ней вверх и вниз, таская тяжелые ведра с углем или с горячей водой для ванны. В то время как господа обедали в столовой, слуги столовались на кухне. Их рацион зависел от доходов семьи и от щедрости хозяев. В некоторых домах обед для слуг включал холодную птицу, овощи, ветчину, в других прислугу держали впроголодь. Особенно это относилось к детям и подросткам, за которых некому было заступиться.

До начала XIX века слугам не полагались выходные. Каждая минута их времени всецело принадлежала хозяевам. Но в XIX веке хозяева стали давать служанкам выходные или разрешать им принимать родственников (но ни в коем случае не ухажеров!). А королева Виктория устраивала ежегодный бал для дворцовых слуг в замке Балморал.

Отношения между хозяевами и слугами зависели от многих факторов — и от общественного положения хозяев, и от их характера. Обычно чем более родовитой была семья, тем лучше в ней относились к прислуге. Аристократам с длинной родословной не требовалось самоутверждения за счет прислуги, они и так знали себе цену. В то же время нувориши, чьи предки относились к «подлому сословию», могли третировать слуг, тем самым подчеркивая свое превосходство. Следуя завету «возлюби ближнего своего», часто господа заботились о слугах, передавали им поношенную одежду и вызывали врача, случись им заболеть, но это вовсе не означало, что прислугу считали равной себе. Барьеры между классами поддерживались даже в церкви — в то время как господа занимали передние скамьи, их горничные и лакеи садились на задних рядах.

Общественный транспорт и профессия кучера

До эпохи поездов наиболее популярным средством передвижения из города в город были дилижансы (stagecoach). В Англии такой вид транспорта получил распространение в XVI веке и пользовался популярностью вплоть до начала XX века. Дилижанс представлял собой четырехколесную карету, запряженную четверкой лошадей. Рамы вокруг окон и колеса красили в ярко-красный цвет, по бокам большими буквами были намалеваны место отправления и место назначения. Пассажирские места размещались как внутри, так и снаружи. Те, что снаружи, располагались на крыше или на выступе позади кареты. Дилижансы путешествовали от одной станции к другой, на которых меняли лошадей, и путешествие из города в город могло растянуться на несколько дней. Скрипя, карета ползла по дороге со скоростью приблизительно 4 мили (6 км) в час. Если дорога была в гору, пассажиров могли попросить выйти из кареты, чтобы лошади не надорвались, взбираясь по холму.

В 1784 году в Англии появился еще один вид дилижанса — почтовая карета (в Ирландии — с 1799 года). Почтовые кареты продержались до 1850-х годов, когда их окончательно вытеснили поезда. Фактически, это был дилижанс, который, помимо перевозки пассажиров, развозил еще и почту. Прежде почту доставляли конные почтальоны, но так как они путешествовали в одиночку, то часто становились жертвами разбойных нападений. В этом плане почтовые кареты, сопровождаемые вооруженным охранником, были надежнее. К месту назначения они прибывали быстрее.

По контракту с Почтовым ведомством работали частные компании, но с начала XIX века Почтовое ведомство обзавелось собственными каретами. Сопровождавшие их охранники носили черные шляпы и алые ливреи с синими лацканами и золотыми галунами. Они были хорошо вооружены — двумя пистолетами и мушкетоном. В случае поломки кареты охранники обязывались самолично доставить почту, хотя бы и пешком. На протяжении поездки могло смениться несколько кучеров, но охранник сопровождал почту от начала и до конца. Ему выдавали часы, чтобы он точно следовал расписанию, и горн, чтобы предупреждать местных почтальонов о приближении кареты. Услышав горн, привратники на заставах, где взималась пошлина, немедленно распахивали ворота — если почтовой карете приходилось останавливаться, их могли оштрафовать. Остальные кареты обязаны были уступать дорогу почтовым, так что горн служил предупреждением и им.

В общем и целом путешествие на почтовой карете было если не комфортным, то относительно безопасным. Впрочем, случались и курьезы. Так, в 1816 году почтовая карета, направлявшаяся из Эксетера в Лондон, уже въезжала на постоялый двор где-то на равнине Солсбери, как на лошадей набросилась… львица! Она сбежала из передвижного зверинца. Прежде чем охранник успел отреагировать, львица переключилась на крутящегося рядом пса, погналась за ним и растерзала его на месте. Выиграв время, перепутанные пассажиры бросились в гостиницу и забаррикадировали двери, опасаясь, как бы львица не добралась и до них. В конце концов хозяин зверинца отыскал ее в одном из сараев и забрал с собой. Можно представить, как долго пассажиры вспоминали это происшествие!

Популярным городским транспортом были омнибусы и кэбы. Основоположником системы омнибусов стал Джордж Шиллибер в 1829 году. Первый лондонский маршрут начинался в пригороде Пэддингтона, проходил через Риджентс-парк и заканчивался в Сити. Все путешествие длиною в 5 миль занимало 1 час.

Места в омнибусе располагались как внутри, так и снаружи. Чтобы добраться до мест на крыше, нужно было вскарабкаться по железной лестнице, придерживаясь за ремень или за поручень. Возле кучера находились 2 или 4 места, которые обычно занимали постоянные клиенты.

Внутри омнибус был обит бархатом. Сиденья располагались с двух сторон, на каждом могло поместиться 5 человек. Воздух проникал внутрь лишь когда открывали дверь, а крохотные оконца едва пропускали свет. На полу лежала солома, чтобы у пассажиров не мерзли ноги, но она быстро пачкалась и намокала. Согласно рассказам современников, внутри было довольно противно, особенно если набьется сразу много народа. Кто-нибудь отдавит вам пальцы, ткнет в бок зонтиком в качестве просьбы открыть дверь, под ухом разорется младенец, а сосед слева непременно окажется карманником. Кроме того, в некоторых омнибусах гнездились блохи. Неудивительно, что мужчины предпочитали путешествовать снаружи, щедро оставляя внутренние сиденья дамам.

Уличное движение в Лондоне. Рисунок Гюстава Доре из книги «Паломничество». 1877

Омнибусы начинали работу в 8 утра. К этому времени мелкие служащие уже должны были находиться на рабочих местах, так что на омнибусах путешествовал преимущественно средний класс. Если пассажир, желавший прокатиться на омнибусе, выглядел недостаточно солидно, то кучер вполне мог проехать мимо или же просто замедлить ход, предлагая запрыгнуть на ходу.

Кондуктор стоял на ступеньке слева от дверей. В его обязанности входило зазывать — или отсеивать — пассажиров, брать плату за проезд, а в эпоху кринолинов еще и придерживать дамскую юбку, чтобы она не задралась, пока ее владелица пытается протиснуться в салон. Поначалу в омнибусах не было билетов — кондуктор просил столько, сколько считал нужным. А когда билеты все же ввели, кондукторы устроили забастовку, которая, разумеется, прошла впустую, потому что никому не нравится произвол.

Пассажиры жаловались на грубость и жадность кондукторов, старавшихся набить в салон побольше народа, сами же кучера и кондукторы стенали от суровых требований владельцев компаний. Зарабатывали они неплохо: водитель в середине века получал от 20 до 34 шиллингов в неделю, не считая чаевых за сиденья на облучке, кондуктор — около 20 шиллингов. Но на эти деньги нужно было содержать семью, детей и неработающую жену. Следуя «духу времени», простые работяги, как и представители средних классов, стремились к тому, чтобы их жены не работали вне дома. Только в таком случае можно было претендовать на респектабельность.