Конец российской монархии - Александр Дмитриевич Бубнов

из-за того, что в это время стало уже обнаруживаться грозное и чреватое страшными для нас последствиями явление — недостаток боеприпасов, принудивший Верховное командование отдать распоряжение беречь патроны.

В верховном руководстве Галицийской битвой великий князь проявил крайнюю решимость, настойчивость и неуклонное стремление к достижению цели, сделав все возможное.

Обстановка значительно осложнялась обязательством поддержать нашу союзницу Францию, вследствие чего против австрийской армии были выделены сравнительно скромные силы, особенно на правом фланге нашего Юго-Западного фронта. Кроме того, в критический момент Галицийской битвы на общую обстановку повлияла катастрофа армии генерала Самсонова, и, наконец, несоответствие своему назначению командования 3-й армии не дало нам возможности нанести австрийцам решительное поражение.

Своими целесообразными и решительными указаниями великий князь, елико возможно, исправил эти недостатки и обеспечил максимум успеха, который в этой обстановке можно было получить. И военное отличие орденом св. Георгия 2-й степени за победу в Галицийской битве было лишь скромным воздаянием его заслуг в деле верховного командования и руководства военными действиями. Вместе с тем нельзя не отметить, что это трудное дело было ему значительно облегчено доблестью и безграничной жертвенностью наших войск.

После того как во Франции, на Марне, было остановлено немецкое наступление, главным образом благодаря мощному нашему содействию давлением на Германию, приведшему к гибели армии генерала Самсонова, немцы приступили к переброске с французского фронта нескольких корпусов на наш фронт для оказания помощи австрийской армии. Сосредоточив в короткий срок благодаря чрезвычайно развитой железнодорожной сети довольно значительные силы, они в середине сентября (когда не вполне была закончена мобилизация русской армии, так как сибирские войска еще не прибыли на фронт) перешли в энергичное наступление.

Оно развивалось в трех оперативных направлениях: в области Мазурских озер в восточном направлении к реке Неман; из Восточной Пруссии в южном направлении к Буго-Наревскому фронту и из Западной Пруссии в юго-восточном направлении к Варшаве.

Наступление немцев имело для нас угрожающий характер, потому что они могли выйти в глубокий тыл Юго-Западного фронта и потому что сосредоточение войск на Северо-Западном фронте, как сказано выше, не было еще закончено.

Сразу же на всех трех направлениях немецкого наступления, к которому вскоре присоединилось еще и четвертое — из района Познани на восток к Варшаве и Ивангороду, — положение сделалось для нас критическим.

На первом из этих направлений после упорных боев в области Мазурских озер мы были отброшены на линию реки Неман, которую немцам, однако, не удалось перейти благодаря поддержке, которую оказали подоспевшими в последнюю минуту подкреплениями наши крепости Ковно и Гродно.

Более опасным было для нас немецкое наступление на Буго-Наревском фронте, особенно в части его, примыкающей к правому берегу Вислы, ибо при успехе оно давало возможность немцам отрезать весь Привисленский край со всеми нашими войсками, находившимися за Вислой и на левом ее берегу.

Поэтому немцы, сосредоточив на этом направлении весьма крупные силы, упорно добивались успеха повторными атаками. Временами положение — особенно в части фронта, прилегающей к Висле, — становилось критическим. К счастью, подоспевшим доблестным сибирским корпусам удалось ценою громадных потерь и истинного геройства остановить немецкое наступление и окончательно там закрепиться.

На Зависленском фронте, особенно на правом его участке, прилегавшем к Висле, где действовали главным образом конные наши части, положение сейчас же, после начала немцами наступления из Западной Пруссии и из района Познани, сделалось для нас весьма тяжелым.

Крупные немецкие силы, наступавшие в этом направлении, без затруднения отбросили сравнительно незначительные наши силы и быстро развили наступление к Варшаве в целях захвата варшавских мостовых переправ для переброски своих войск на правый берег Вислы и выхода в тыл нашим корпусам, упорно сопротивлявшимся на Буго-Наревском фронте.

Продвижение немцев на этом направлении было столь стремительным, что некоторые наши части начали отходить через варшавские мосты на правый берег Вислы и появилась опасность потери варшавской переправы.

Однако энергичным вмешательством Верховного главнокомандующего и своевременной переброской на этот участок фронта стратегических резервов удалось и здесь остановить немецкое наступление, сохранив на левом берегу Вислы значительный плацдарм для развертывания войск.

Именно тут и родилась легенда о том, что великий князь, стоя на варшавском мосту и физически расправляясь с высшими войсковыми начальниками, лично остановил отступление и обеспечил за нами варшавскую переправу.

Столь же опасным было для нас наступление значительных сил противника на участке Варшава, Ивангород, так как оно было оперативно согласовано с действиями австрийских войск на правом берегу Вислы в Западной Галиции.

Его целью было овладение переправами через Вислу в Ивангороде, чтобы иметь возможность, перебросив значительные силы на правый берег Вислы, ударить в тыл нашего фронта в Западной Галиции и вырвать из наших рук достигнутую в Галицийской битве победу.

Сколь важное значение придавало немецкое верховное командование действиям на этом направлении, видно по тому, что оно сейчас же после катастрофы армии генерала Самсонова доверило руководство действиями на этом направлении Гинденбургу и Людендорфу[38], поставив их во главе 9-й германской армии.

Для нас тяжесть действий усугублялась не только тем, что все наши силы были сосредоточены в районе Варшавы и на Буго-Наревском фронте, а на этом направлении остались слабые второочередные части, но еще и тем, что незадолго перед войной Ивангородская крепость, защищавшая переправы через Вислу, была разоружена и верки ее были частично разрушены.

Разоружение Ивангородской, равно как и Варшавской, крепости последовало в связи с перенесением в начале столетия нашего стратегического развертывания из Зависленской Польши в районы правого берега Вислы и с началом войны отказа от развития наступательных операций в Зависленской Польше, что было основным замыслом милютинской стратегии.

Отказ же от этой стратегии и принятие более осторожного плана войны, основанного на развертывании сил в Правобережной Польше (с опорой на крепость Брест-Литовск), явились следствием нашего ослабления в войне с Японией и сильного роста германской военной мощи.

Однако тотчас же после начала войны Верховный главнокомандующий обратил внимание на то, сколь важное значение будут иметь ивангородские мостовые переправы при развитии нашего наступления в Западной Галиции, и принял решение восстановить, елико возможно, боеспособность верков упраздненной крепости Ивангород, с тем чтобы воспрепятствовать или, во всяком случае, затруднить немцам овладение переправами.

Эта задача была возложена на одного из самых талантливых и энергичных военных инженеров — полковника Шварца. Он работал денно и нощно, творил буквально чудеса и привел в кратчайший срок запущенные и разрушенные верки Ивангородской крепости в такое состояние, что, опираясь на нее, сравнительно незначительные наши воинские части не только оказали успешное сопротивление немцам, но и отбросили их назад.

Таким образом, благодаря твердости характера