Осенний поцелуй Лондона - Ярослава Лазарева

– Дориан! Это ты? – быстро произнесла она, от волнения на русском языке.

– Нет, ты ошиблась, – ответил он тоже на русском.

Но ей не показалось это странным, она снова оказалась в мечте, а в ней все могло быть только так и не иначе!

– Георгий Юрьевич! – раздался громкий голос, и мужчина с квадратными плечами вышел из двери. В его руках было полупальто. – Вы простудитесь. Наденьте пальто! Все в порядке? – сурово спросил он, в упор глядя на опешившую Наташу.

– Да-да, – пробормотал парень. – Вернитесь в кафе и не надоедайте мне! Я сейчас приду!

Мужчина исчез.

– Может, составишь мне компанию? – мягко предложил он и протянул руку Наташе. – Здесь вкусный кофе.

– Хорошо, – согласилась она, не задумываясь ни на секунду.

Они вошли в кафе. Незнакомец помог ей снять курточку, усадил за столик, сделал заказ. Наташа не сводила с него глаз, она по-прежнему находилась в другом измерении и думала, что встретила ожившего Дориана, и то, что его только что назвали Георгием, ее не смущало.

– Меня зовут Гера, – сказал он и взял ее за руку. – А тебя?

– Наташа, – тихо ответила она.

– Значит, ты русская, – продолжил он и улыбнулся. – То-то мне сразу послышался акцент при нашей первой встрече. Хотя я решил, что ты итальянка… эти черные волнистые волосы и яркие карие глаза, да и румянец!

Наташа улыбнулась, не зная, что сказать на его замечание.

– Но почему ты постоянно называешь меня Дорианом? – после паузы продолжил он. – Я похож на твоего знакомого с этим именем?

Наташа смутилась до слез и опустила голову, отняв у него руку.

– Если не хочешь, не говори, – заметил Гера. – Я не любитель выпытывать чужие тайны.

– Нет-нет, – спохватилась она. – Никаких тайн! Просто я обожаю роман Уайльда, а ты безумно похож на Дориана Грея.

– Да что ты? – тихо засмеялся Гера. – Вот бы никогда не подумал! Значит, это твой любимый герой?

– Наверное, – нерешительно ответила она и подняла на него глаза.

Но Гера уже стал серьезным, тень набежала на его лицо, оно стало замкнутым.

«Сколько ему может быть лет? – в смятении спрашивала себя Наташа и тут же отвечала сама себе: – Да какая разница! Это просто чудо, что он сидит со мной, смотрит на меня, и я даже знаю, как его зовут… Гера… почти как Грей».

– Но ведь этот персонаж ужасен по сути своей! – вывел ее из эйфории голос Геры. – Странные вы, девушки, все-таки! Слабовольный, сладострастный, самовлюбленный! Как он может тебе нравиться? – с возмущением добавил он.

– Сама не знаю, – искренне ответила Наташа. – Я не разбиралась в этом… я вначале фильм посмотрела… А уж потом книгу купила и прочла.

– Тем более, – тихо заметил Гера и откинулся на спинку диванчика. – Ведь ты читала первоисточник, а Уайльд очень четко расставил акценты. И что ты поняла?

– Ну-у… – растерялась она, – нельзя тратить жизнь только на удовольствия, но ведь Дориан заплатил за это страшную цену – он впал в отчаяние и в последующем покончил с собой.

– Знаешь, – после паузы сказал Гера, – я иногда думаю, что все гениальные вещи несут какие-то сложные, скрытые от нас подтексты. Вот кажется, все ясно – сделка с дьяволом, душа в обмен на вечную молодость. И этот страшный портрет истинной сущности героя. А если все намного глубже?

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовалась она.

– Нынешнюю повальную моду на пластические операции, – тихо пояснил он. – А может, все, кто ими безосновательно увлечен, таким образом продают душу дьяволу? Не думала никогда об этом? Все эти силиконовые губы и… все остальное…

– Даже мысли не возникало, – призналась она. – Но для меня это слишком сложно…

Наташа хотела сказать, что в их городке нет «повальной моды на пластические операции», но решила, что подобное замечание не к месту.

– А вот моя мачеха, – продолжил Гера, – уже кое-что подправила пластикой, хотя ей всего двадцать три года.

Он проговорил это, явно с трудом сдержав раздражение. Но тут же взял себя в руки.

– Мачеха? – удивилась Наташа.

– Прости! Сам не знаю, что со мной. Вижу тебя впервые в жизни и говорю такие вещи! Прости!

И Гера выпустил ее руку и откинулся на спинку дивана. Рука Наташи, которую он только что крепко сжимал, словно онемела от холода после исчезновения его горячих пальцев. И Наташа невольно спрятала ее под стол и глянула на юношу несколько виновато.

– Ну да бог с ним, с этим самым Дорианом, – улыбнулся Гера, и словно солнышко озарило его лицо и прогнало тень. – Главное, что он послужил причиной нашего знакомства. И я очень рад этому! Что ты здесь делаешь? Откуда ты? – другим тоном спросил он.

В этот момент принесли кофе и пирожное. Когда официант поставил все это перед Наташей, она ощутила будоражащий аромат напитка и вдруг поняла, что сильно проголодалась. Но в горле от все еще не прошедшего волнения словно стоял ком, ей казалось, в присутствии ее нового знакомого, такого прекрасного и, несомненно, загадочного, она не сможет проглотить ни капли. Официант пожелал ей приятного аппетита и ушел. Она ответила машинально, не сводя глаз с Геры. Она по-прежнему никак не могла прийти в себя, и уже начинало казаться, что каким-то неведомым и явно волшебным образом она очутилась в фильме, где главный герой – самый настоящий принц, а она бедная девушка, случайно его встретившая.

– Так откуда ты? – мягко, но настойчиво повторил свой вопрос Гера.

Наташа заставила себя глотнуть кофе и назвала свой город.

– А где это? – уточнил он, не переставая улыбаться.

Она пояснила, затем торопливо рассказала, что приехала сюда с группой, что это своего рода награда за победу в олимпиаде и что они пробудут здесь неделю. По мере ее повествования Гера все больше грустнел.

– Надо же, вас поселили в Челси, – тихо заметил он, когда она замолчала.

– А что в этом такого? – не поняла она. – Мы живем в очень милом и уютном пансионате. Я знаю… ну мне Глеб как-то говорил…

– Это тот парень, с которым ты была… – прервал ее Гера.

– Ну да, – быстро ответила она, – он сын нашего… ну мецената, можно и так сказать. В общем, он говорил, хозяйка пансионата какая-то хорошая знакомая его отца, видно, поэтому нас здесь и поселили…. Наверное, большие скидки она сделала.

– А Глеб твой парень? – уточнил Гера.

– Что ты! – засмеялась Наташа. – У меня нет парня! Мне в июле пятнадцать исполнилось, я ведь только в десятом классе! И пока никаких серьезных отношений не было… да и не влюблялась я ни разу…

– Только если в… Дориана, – с улыбкой произнес Гера.

– Да, – сказала Наташа и посмотрела ему в глаза.

Что-то произошло в этот миг. Наташа даже не могла четко понять, что именно, так как ее мозг был затуманен сильнейшими эмоциями, определить которые она не взялась бы сейчас. Наверное, между ними пробежала та самая искра, про которую столько говорили ее подружки. Глаза Геры показались ей озерами невероятной чистоты и глубины. Правда, на них лежала тень от длинных, чуть опущенных ресниц, но это делало их лишь еще прекрасней. Никогда в жизни Наташа не видела такой совершенной красоты и смотрела на Геру, не отрываясь. Она находилась в смятении, слабый голос разума говорил ей, что так вести себя неприлично, но не было силы отвести взгляд от этого безупречного лица. Наташа заметила, как золотятся волны его волос, и даже зажала руки между колен, чтобы удержаться и не погладить эти золотые кудри. Она видела легкий румянец и невыносимо хотела коснуться ладонью его щеки и ощутить шелк этой нежной кожи. Она смотрела на четкий контур его розовых губ и умилялась каждой их линии, каждому изгибу. И у нее уже пересохло во рту от желания коснуться этих губ поцелуем. Наташа глотнула кофе, но глаз не опустила. Горячая жидкость немного привела ее в чувство, она попыталась «поддержать светскую беседу», хотя хотела лишь одного: пересесть на диванчик Геры и прижаться к нему и больше никогда, никогда не расставаться с этим удивительно прекрасным созданием природы. Даже про себя она не могла назвать его парнем, это слово как-то совсем не вязалось с Герой.